Девушка в башне
Шрифт:
– Ты знаешь, что я права. Ты не можешь отослать меня в монастырь, я не выйду ни
за кого замуж. Я не могу быть боярином в Москве, но я не буду девицей. Я уеду.
Она не могла смотреть на него и стала вычесывать гриву Соловья.
– Вася, – начал он.
Она все еще не смотрела на него. Он издал недовольный звук и пролез через ограду.
– Вася, нельзя просто…
Она повернулась к нему.
– Я могу, – сказала она. – И буду. Запри меня, если хочешь помешать.
Она
– Это неестественно, – сказал Саша, но другим тоном.
– Знаю, – сказала она решительно, яростно и жалобно. – Мне жаль.
Она говорила, и зазвенел большой колокол на башне.
– Я расскажу тебе правду, – сказала Вася. – О смерти отца. О Медведе. Все. Перед
тем, как уйду.
– Позже, – сказал Саша после паузы. – Мы поговорим позже. Будь внимательна,
сестренка. Будь осторожна. Я… буду молиться за тебя.
Вася улыбнулась.
– У Касьяна нет лошади, что похожа на Соловья, – сказала она. – Но я буду рада
твоим молитвам.
Жеребец фыркнул, вскинув голову, и мрачное выражение Саши смягчилось. Они
крепко обнялись, и Васю окутали знакомые с детства запахи старшего брата. Она вытерла
глаза о его плечо.
– Ступай с богом, сестра, – прошептал Саша ей на ухо. Он отошел, поднял руку и
благословил ее и лошадь. – Не делай резких поворотов. И не проиграй.
Новая толпа зевак собиралась у загона: конюхи хозяйства Ольги. Вася запрыгнула на
спину Соловья. Умные ушли с дороги. Дураки стояли и глазели, и Вася подвела Соловья к
ограде. Он перепрыгнул ее и несколько голов, когда их хозяева не сдвинулись. Саша
забрался в седло Тумана. Брат и сестра поехали вместе к вратам.
Вася оглянулась, выезжая, и она подумала, что увидела величавую фигуру в окне
башни и маленькую у ее юбок, тянущуюся к свету. А потом она и ее брат выехали на
улицу.
Толпы шли за ними. Вася трепетала от криков людей, она подняла руку толпе, и
люди заревели в ответ:
– Пересвет! – слышала она. – Василий Храбрый!
Со стороны дворца появился великий князь, бояре и слуги, толпа ревела.
– Ты готов, Вася? – осведомился Дмитрий, поравнявшись с ними. Его свита отстала,
пропуская их. Все бояре и князья суетились, выбивая место сзади. – Я поставил на тебя.
– Я готов, – ответила Вася. – Или Соловей, а я буду держаться за его шею и
постараюсь не подвести его.
Соловей был роскошен на солнце, его шерстка была темным зеркалом, грива
ниспадала с головы без уздечки. Князь рассмотрел коня и рассмеялся.
– Безумец, – тепло сказал он.
Бояре сзади с завистью смотрели на родственников, что так близко общались с
Дмитрием.
–
подыщу красивую жену, что родит тебе детей.
Вася сглотнула и кивнула.
* * *
Шум пропал. Вася посмотрела на снежную улицу, где с вершины холма одиноко
ехал Касьян.
Дмитрий, Вася, Саша и все бояре застыли.
Вася видела красоту Соловья, бегущего по снегу, она видела, как белая кобылица
Морозко двигалась в лучах рассвета. Но она не видела коня, подобного золотому
существу, на котором ехал Касьян.
Кобылица была огненного цвета в яблоках. Ее грива на два оттенка светлее
ниспадала с шеи и плеча. Она была с длинными ногами и крепкими мышцами, выше
Соловья.
На голове кобылицы была золотая уздечка, на ней были золотые поводья. Касьян
держал поводья, а ее нос склонялся почти до груди. Кобылица, казалось, убежит, если
всадник отпустит. Каждое ее движение было идеальным, как и каждый поворот головы,
когда она встряхивала серебристо–золотой гривой.
Изо рта кобылицы торчали острые края. Вася ненавидела уздечку.
Кобылица замешкалась перед толпой, и всадник толкнул ее. Она с неохотой пошла,
размахивая хвостом. Она попыталась встать на дыбы, но Касьян опустил ее и вонзил
шпору в бок.
Толпа не радовалась им, а стояла без движения, очарованный светом и мягкой
поступью.
Соловей вскинул уши.
«Эта будет быстрой», – сказал он, роя землю
Вася выпрямилась на спине Соловья. Она хмурилась. Эта кобылицы была необычной,
как Соловей. Откуда Касьян ее взял?
«Это все–таки будет гонка», – подумала она.
Золотая кобылица замерла. Ее всадник поклонился с улыбкой.
– Бог с вами, Дмитрий Иванович, брат Александр, Василий Петрович, – лицо
Касьяна было хитрым и веселым. – Это моя девочка. Золотая. Ей идет, да?
– Да, – сказала Вася. – Почему я не видел ее раньше?
Улыбка Касьяна не дрогнула, но что–то в его глазах потемнело.
– Она… дорога для меня, и я редко на ней катаюсь. Но я подумал, что на ней стоит
прокатиться против твоего Соловья.
Вася отвлеченно поклонилась и не ответила. Она заметила еще одного домового,
почти прозрачного на крыше дома, сверху ощущался шелест крыльев, она увидела, как
женщина–птица смотрит на нее с насеста на башне. Странное ощущение пробежало по ее
спине.
Дмитрий рядом с ней сказал после мига тишины:
– Ну, – он хлопнул Васю по спине. – Вот и будет гонка.
Вася кивнула, князь улыбнулись и рассмеялись. Напряжение пропало. Зимний день