Дезертир
Шрифт:
– Нет, – не моргнув глазом ответил Эвдор.
– Тогда зачем ты нас туда тащишь?
– Я никого никуда не тащу. Я предлагаю.
– Вы только посмотрите, в кои-то веки предлагает он! То есть, если мы не согласимся...
– Если не согласятся почтенные Идай и Менесфей, – уточнил Эвдор, – мы не пойдем в Иллирию.
– А наше мнение, тебя уже не интересует? – начал закипать критянин, – мнение тех, кто уже два года следует за тобой, выполняя твои полубезумные прихоти?
– Почему, "полу", – наигранно удивился вожак, – и вообще, Дракил, я уже спрашивал тебя, с чего ты взял, что я сторонник демократии?
– Хорошо! – зарычал Дракил, – тебе насрать на мое мнение! Но Аристида, которого ты поставил кормчим "Меланиппы", ты ведь тоже не спросил! Для тебя теперь эти два урода важнее!
Двое пиратов вскочили, схватились за ножи.
– Идай! – рявкнул Эадор, обращаясь к одному из них, тому, что был помельче, – сядь!
– Ты эта, Мышелов, того самого, короче... – процедил другой пират.
Он демонстративно попробовал пальцем острие своего широкого ножа. Вышибала одним прыжком очутился возле стола, облюбованного пиратской компанией.
– Уберите-ка железки, почтенные. Не стоит ими тут размахивать.
– Ты кто такой? – неприязненно уставился на него Идай.
– Это вышибала местный, – сказал Телесфор.
– Шел бы ты, парень, отсюда, – посоветовал Идай, – пока самого за дверь не вышибли. Не лезь не в свое дело.
– Попробуй, выстави, – спокойным голосом ответил вышибала.
Эвдор хлопнул ладонью по столу.
– Идай, успокойся. Сядь. И ты Менесфей.
Он повернулся к вышибале.
– Все в порядке уважаемый, больше не повто... – он вдруг замолчал и нахмурился.
Фракиец, встретившись с ним взглядом, кивнул и отошел. Но уже не так далеко, как прежде, и периодически поглядывал в сторону компании.
– Так ты скажи, зачем в Иллирию-то? – спросил Идай.
– Что? – рассеянно переспросил Эвдор.
– В Иллирии, говорю, чем лучше? Там римляне, вообще-то.
– Оди тепей песде, – горестно вздохнул Гундосый.
– Богатая Италия под боком, – ответил Эвдор.
– Сулла, вероятно, скоро отправится туда, – сказал Аристид.
– Не вероятно, а именно так и будет, – сказал Эвдор, – только сегодня рассказал один добрый человек – Сулла, наконец, покинул Азию, несколько дней назад отплыл из Эфеса.
– Я так и знал, – вздохнул Аристид, – опять нас тащишь к войне поближе.
– Именно. Война, это не про нас, но у нее под боком – самое нам место. Тут Лукулл опять начнет шерстить море. Про Полиада с Угольком с прошлого лета ничего не слышно. Или уже отдали концы, или сидят где-то по норам тише воды. Эргин на восток сбежал. Нет, здесь больше нечего ловить. Помните, полтора года назад один храбрый римский трибун предрекал конец раздолью Братства? – несколько повысив голос на последних словах, поглядывая на вышибалу, сказал Эвдор, – так вот он уже почти наступил.
– Взбаламутили воду римляне, – согласно кивнул Телесфор, – но никак я их не пойму. Тот же Сулла, когда был наместником в Киликии, спокойно относился к нашему ремеслу. Мы делились, он не злобствовал. И все были довольны. А сейчас что на него нашло?
– Сейчас у него другие амбиции, – сказал Эвдор, – царские. И тех, кто слишком много знает о прежних делах, он будет беспощадно истреблять.
– Я слышал, в тот раз его даже пытались привлечь к суду, – вставил Аристид.
– Слишком много наворовал, – усмехнулся Акаст.
– Слишком мало делился, – возразил Эвдор., – а сейчас вообще не станет.
– Снова в суд потащат?
– Ага. Если у марианцев легионов хватит. Я думаю, друзья, в отношении римских наместников и Братства ровным счетом ничего не изменится. Лукулл, или другой, кто тут теперь останется за главного, как и все прочие большие начальники до него, будет держать свою суму открытой. Вот только наполнять ее будем не мы, а критяне. Лучший друг римского народа Ласфен. Полагаю, он еще в том году начал.
Вышибала невесело усмехнулся. Ничего нового они не сказали. Подобные разговоры ведут, не таясь, во всех провинциях Республики. Даже в Риме. Сложил консул или претор свои полномочия и получил в управление провинцию. Целый год он служил на благо Отечества, ночей не спал, все думал, как бы больше пользы народу принести. Взяток не брал, а для некоторых расходов даже раскрывал собственный кошель, о чем всем, конечно же, рассказывал. Устал невероятно. Поиздержался. Исполнил свой гражданский долг. И вот он получает под свою руку страну, которую сам Юпитер предназначил для бесконечного доения.
"Я тебя ловить не стану, но ты в мой сундук немножко положи". Все просто и понятно. И очень по-римски. Так заведено в давние времена боговидцем Нумой Помпилием [122] : "Я даю, чтобы ты дал".
Стемнело. Разговор постепенно сполз на темы, которые уже не очень интересовали вышибалу. Трое из компании изрядно набрались и храпели мордами в стол. Идай, Дракил, Гундосый и еще пара моряков дважды снова что-то не поделили, и фракийцу опять приходилось вмешиваться. Каждый раз он ловил на себе заинтересованный взгляд Эвдора.
122
Второй царь Древнего Рима, по преданию заключивший договор с Юпитером о поклонении в обмен на покровительство.
Постепенно посетители начали расползаться.
– Аристид, ты на "Меланиппу"? – окликнул лохматого моряк, которого звали Койоном.
– Нет. У меня еще в городе дела.
– Дела у него... – усмехнулся Акаст, – Эномай, она от твоих дел еще не родила?
– Я осторожненько!
– М-м-м-фей... – тормошил пьяного верзилу Идай, которого тоже изрядно качало, – вствай... Пшли...
– Ин...на...
– Пшли... грю...
Преодолев сопротивление отдельных своих членов, компания покинула таберну. Эвдор задержался. Вышибала подсел к нему за стол. Напротив. Какое-то время оба молчали, глядя друг на друга.