Диагностика убийства
Шрифт:
– Как ты собираешься добираться до Агры? – поинтересовалась я. – У тебя нет машины, такси сейчас не поймаешь, а автобус ходит раз в несколько часов!
– Поймаю частника.
– Мы тебя отвезем, – сказала я и махнула рукой, не желая слушать дальнейших возражений. – Со мной двое здоровенных молодцев, и они, в случае чего, помогут.
Ноа открыл было рот, подыскивая очередные аргументы, но потом сдался.
– Хорошо, – вздохнул он. – Едем!
По выражению моего лица Лал мгновенно уловил неладное и вопросительно приподнял густую бровь.
– Надо ехать очень быстро, Лал! – сказала я с расстановкой. – Обратно в Агру!
Лал сел за баранку. Сидху и Говинд (так звали моих телохранителей) также запрыгнули в свою машину и немедленно рванули за нами – им и в голову не пришло задавать вопросы. Этим, кстати, они мне и нравились!
До Агры мы добрались за рекордное время – Лалу понадобилось не больше трех часов с минутами. Тем не менее уже стемнело, и район, в котором располагалась больница, выглядел зловеще на фоне чернеющего неба. Он не освещался, и от этого становилось не по себе. Подъезжая к зданию больницы, я ожидала увидеть скопление народа и была удивлена, не обнаружив никого.
– Где, черт подери, Ракеш?! – пробормотал Ноа, вылезая из машины и озираясь по сторонам. – Не ходи за мной! – кинул он мне через плечо, взбежал по лестнице на крыльцо и исчез в темных недрах здания, дверь в которое была распахнута настежь, почти сорванная с петель. Намереваясь проигнорировать приказ Ноа, я ринулась за ним, но Лал сграбастал меня за локоть. Выкатив огромные черные глаза, он залопотал на хинди, беспрестанно тряся большой головой.
– Туда ходить – плохо! – поддержал его Говинд. Оба телохранителя уже стояли рядом со мной, вглядываясь в темноту. Говинд говорил по-английски, но делал серьезные ошибки в грамматике, тогда как Сидху не знал ни слова на этом языке, за исключением «yes» и «no». Тем не менее он отличался внушительной внешностью и неимоверно высоким для индийца ростом – около двух метров. Говинд был гораздо ниже, но его сухопарое тренированное тело говорило о том, что он знает свое дело. В этот момент внутри раздался шум, потом женский (или детский?) крик и, наконец, звук выстрела.
– Пусти! – потребовала я, вырывая руку у Лала и кидаясь к дверям. Говинд в три прыжка преодолел разделяющее нас расстояние и преградил мне путь.
– Нельзя! – проревел он. Словно в подтверждение его слов, Сидху обхватил меня за талию своими ручищами, так что я при всем желании не могла бы шевельнуться. Мне оставалось лишь трепыхаться, как жалкой болонке, оказавшейся в железных челюстях бульдога.
– Я первый посмотреть, – уже спокойнее сказал Говинд. – Вы – здесь ждать!
Он говорил как человек, привыкший к тому, чтобы его приказы исполнялись. С этими словами телохранитель скрылся внутри. Возня, шум которой послышался спустя несколько секунд, громкий визг и раздавшаяся следом череда выстрелов заставили Сидху перекинуть меня Лалу и рвануть за коллегой. Не привыкшая к тому, чтобы мною швырялись, как мячиком, я испытывала сильное раздражение, но одновременно с этим леденящий ужас растекался по моему телу. Уже второй раз в жизни я слышала выстрелы – не по телевизору, а в реальной жизни, и это было по-настоящему страшно! Затем мы услышали звон разбитого стекла – такое впечатление, что кто-то выбил окно, а потом Говинд позвал изнутри:
– Мадам Варма, вы входить!
Дополнительного приглашения мне не требовалось. В здании было темно, но глаза быстро привыкли к этому, и я пошла на звук голосов. Говинд вынырнул в коридор прямо передо мной, быстро проговорив:
– Бандиты взять мальчишку заложник, стрелять в ваш друг. Мы с Сидху поймать другой!
Войдя в помещение, служившее ординаторской, я увидела тотальный разгром. Вся мебель была разломана, и ее бренные останки тоскливо валялись на полу, по которому будто танки прошли – даже линолеум вздулся буграми! Повсюду валялись клочки бумаги и осколки стекла, а окно действительно оказалось выбитым. Лампочку вырвали из потолка с мясом. Ноа сидел на полу, прислонившись к стенке. Рядом находился Ракеш (теперь я поняла, что это его визг слышала за секунду до выстрелов). У окна лежал лицом вниз человек. Судя по всему, он был мертв, так что слово телохранителя «поймать» не следовало истолковывать буквально. Над телом стоял Сидху с зажатым в руке револьвером.
– Господи, как вы?! – пробормотала я, подскакивая к мужчинам и мальчику.
– Шримати… – пробормотал Ракеш. – Они хотеть меня… убить!
– Да ладно тебе, парень, – прокряхтел Ноа. – Не убили же!
Только теперь я заметила, что он прижимает руку к плечу.
– Ты что, ранен?!
– Ерунда, жить буду…
– Я в этом не сомневаюсь, но надо посмотреть!
– Хирург здесь я.
– Раненый хирург, – поправила я. – А я как-никак тоже врач. Покажи!
Отняв руку, Ноа нехотя продемонстрировал отверстие, оставленное пулей в его ключице.
Несмотря на то что в бытность свою студенткой я вдоволь насмотрелась на кровь, к ее виду так и не привыкла.
– Кость не задета, – пытаясь меня успокоить, сказал Ноа.
– Тебе нужно в больницу!
– Эта клиника – единственная в округе. Кажется, тебе придется немного потрудиться!
– Мне?! – отпрянула я.
– Сама же только что кричала, что врач как-никак! – криво усмехнулся раненый.
В его словах был резон.
– Ладно, помогите ему подняться! – скомандовала я телохранителям. Они послушно выполнили мое требование.
– Здесь осталась хоть одна кровать?
– Может, и осталась, – произнес Ноа, – но нам нужны вода и свет, а эти сволочи все раздолбали… Думаю, лекарств тоже нет.
– Вы, – неожиданно подал голос пришедший в себя Ракеш, – идти ко мне – мой дом, мама помогать!
– Хорошая мысль, – согласился Ноа, морщась от боли.
– Дом рядом, – добавил мальчик. – Два минута на машина!
Жилище Ракеша представляло собой жалкую халупу с фанерными стенами, но внутри его мать, Рани, попыталась создать некое подобие уюта – насколько это было возможно при такой-то нищете! При виде нас женщина взвизгнула от испуга, но Ракеш быстро-быстро залопотал на хинди, объясняя матери, что произошло.
Сидху усадил Ноа на единственную имеющуюся в помещении лежанку. Кожа раненого была горячей и влажной, и это означало начало лихорадки. Его длинные волосы прилипли ко лбу, а глаза нездорово поблескивали.
– Как это произошло?! – пробормотала я, одновременно осматривая рану.
– Это люди Бабур-хана, – убежденно произнес Ракеш. – Они понимать, что доктор – единственный, кто мешать им избавиться от нас, – теперь, когда Дипак Кумар пропадать!
– Двое были внутри, – добавил Ноа, кусая губы. – Они взяли Ракеша в заложники – видимо, хотели дождаться меня!
В этот момент в комнату проскользнул маленький мальчик.
– А я тебя знаю! – удивленно воскликнула я.
– Это Рану, – сказал Ноа, – брат Ракеша. Ты права: именно благодаря ему мы и встретились.
– Так это он украл сумочку на рынке?!
Рану смотрел на меня большими невинными глазами, делая вид, что не понимает ни слова, но я догадывалась, что парнишка пытается ввести меня в заблуждение. Правда, увидев кровь, он изменился в лице и с тревогой взглянул на мать.
Я стала расстегивать пропитанную кровью рубашку Ноа. Ракеш пристально следил за моими руками. Кто-то легонько похлопал меня по плечу, и, обернувшись, я увидела Лала, протягивающего мне ножницы – очень предусмотрительно с его стороны, так как мои пальцы стали липкими от крови и мне никак не удавалось справиться с пуговицами. В другой руке водитель держал аптечку первой помощи, что оказалось также весьма кстати.