Диалектика отечественного военного прогресса
Шрифт:
Генетический детерминизм и межвидовые обобщения, сделанные этими пессимистически настроенными этологами, делают слишком легким обнаружение некоторых из их важных озарений – прежде всего осмысления того, что ход человеческой эволюции вплоть до наших дней, по-видимому, наделил привилегиями и мощью тех, у кого не было чересчур жестких запретов убивать своих соплеменников, а также понимания того, что в эпоху технологий массового поражения продолжающаяся поддержка подобного свойства работает против выживания, а не в пользу него, и наконец, того, что в ходе продуманного социального конструирования с использование уникальных способностей человека обучаться на опыте и вырабатывать предсказания требуются новые выдающиеся личности ради предотвращения вымирания данного вида в будущем 59 .
59
См.: Коллинз Р. Конфликт с применением насилия и социальная организация: некотоыре теоретические следствия из социологи войны // Война и геополитика. 3-й выпуск Альманаха «Время мира» / Под ред Н.С. Розова. Новосибирск, НГУ, 2013. 571 с С. 52.
В современных условиях мы становимся свидетелями того, как из холодной войны «… родилась не только Российская Федерация, но и многое другое, включая глобализацию… Однако формирование постхолодного мира не завершилось – оно идет полным ходом, и РФ все больше и больше становится объектом этого процесса: генезис системы определяет ее функционирование» 60 . Именно «патриотизм спас Россию; к сожалению, американский патриотизм подорван саперами культурной революции. Когда Мадлейн Олбрайт, Уильям Коэн и Сэнди Бергер отправились в Огайо, рассчитывая добиться поддержки в вопросе возобновления бомбовых ударов по Ираку, они с изумлением обнаружили, что поколение Икс жаждет участвовать в клинтоновских войнах не больше, чем Билл Клинтон и его поколение Вудстока жаждали воевать за Никсона» 61 .
60
См.:Фурсов А. Виновны в непонимании. Размышления о холодной войне // Литературная газета. №10. 15–21 марта. 2006 г. С. 4.
61
См.: Бьюкенен П.Дж. Смерть Запада М.: ООО «Издательство АСТ»; СПб.: Terra Fantastica, 2003. С. 338.
Во второй половине XX века возникла проблема выживания человечества в условиях, когда научно-технический прогресс создает все более широкое поле возможностей для принципиально нового развития военной техники и оружия массового уничтожения. Дело в том, что до XX столетия человечество жило и развивалось, осознавая себя бессмертным. В столкновениях, конфликтах и войнах могли исчезнуть государства, погибнуть отдельные народы и культуры, но все же человечество оставалось и продолжало свою историю. Теперь же возникла парадоксальная ситуация: наращивание силы, технологической мощи человечества привело его к такому состоянию, когда оно не только не может реализовать изначальные претензии всестороннего господства над обстоятельствами, а, напротив, окончательно попадает во власть обстоятельств, становится заложником орудий массового уничтожения, которые оно само же изобретает.
Философско-политические и нравственные принципы Канта о вечном мире оказались для человечества в XXI веке вновь недосягаемой мечтой. Более того, после агрессивного, варварского вторжения субъектов глобализации (международной мировой олигархии) силами США и НАТО в Югославию и Ирак произошел своеобразный онтологический переворот – война де-факто стала легитимным состоянием мира, а законы международного права, ООН уже ничего не решают. Отныне агрессия и захват чужих территорий и легитимно избранных президентов именуется «миротворческой акцией», «ати-террористической кампанией» или за неимением аргументов «гуманитарной помощью» ради свобод и прав личности.
Победа в информационной войне достигается, когда деструктивная система ценностей воспринимается целевой аудиторией как путь к свободе, а носители этих ценностей – как освободители. В этом отношении информационная война является главным элементом в современном геополитическом разделе мира, когда военно-политическая и экономическая экспансии с целью захвата важнейших сырьевых ресурсов воспринимаются массовым сознанием как освобождение от тоталитарных режимов (Югославия, Афганистан, Ирак, Ливан, Украина и т. д.). В целом же мы получили свидетельство того, что основанный на морали и порождающий солидарность социальный порядок действительно существует, но он расположен на микроуровне. Таким образом, в определенном смысле социальный порядок первичен, а насилие – вторично. Гоббсовская война всех против всех на самом деле невозможна. Однако на более высоком, макроструктурном уровне, конечно же, возможно принуждение, если не захватывающий всех конфликт 62 .
62
См.: Коллинз Р. Конфликт с применением насилия и социальная организация: некоторые теоретические следствия из социологии войны // Война и геополитика: Альманах «Время мира» Вып. 3 / под ред Н.С. Розова. Новосибирск, НГУ, 2013.
Режимные (регулярные, рутинные) войны – войны, включенные в режимы жизнеобеспечения и самоорганизации хотя бы одного из воюющих сообществ. Они ведутся либо постоянно, либо возобновляются с постоянными промежутками (обычно как ежегодные летние кампании). Причины таких войн следует искать в структуре режимов сообщества-инициатора, где война является социальным методом, выполняющим значимые для этого сообщества функции (например, добыча рабов, недостающих материальных ресурсов, предоставление земли своим гражданам, подавление политических соперников, повышение легитимности, предоставление возможностей для социального роста, занятие для молодых людей, не имеющих хозяйства, и т. д.). Главными подтипами режимных войн являются регулярные войны-набеги (без захвата территории побежденного) и регулярные войны-завоевания (с захватом территории).
Все остальные войны являются нережимными (разовыми). Среди них выделяются преднамеренные (включающие сознательные невынужденные решения лидеров сообщества-инициатора и специальное заблаговременное планирование) и непреднамеренные (войны, являющиеся результатом не сознательного решения, но складывающихся обстоятельств, иными словами, это войны, «которых никто не хотел»). 63 Уметь противостоять агрессивным, экстремистским и другим разрушительным воздействиям как изнутри, так и извне. Быть открытым мировому сообществу, соучаствовать в создании и реализации мировых социокультурных проектов облагораживания жизни людей и планеты в целом 64 .
63
См.: Розов Н. Война всегда рядом: сущность и происхождение массового организованного насилие // Война и геополитика. Война и геополитика: Альманах «Время мира» Вып. 3 / под ред. Н.С. Розова. Новосибирск, НГУ, 2003. С. 93–94.
64
См.: Наливайко Н.В. Глобализация и изменение ценностных ориентиров в российского образования // Философия образования. 2012. №6(45). С. 31–32.
Гармоничное сочетание рационального и внерационального можно проследить в концепции Н.Я. Данилевского, который показывает, что понятию «созидание» может придаваться только антиэнтропийное значение. Он пишет, что если «устранены элементы смут, могшие в прежние времена волновать русский народ, то, с другой стороны, прошли и те обстоятельства, которые требовали постоянного напряжения всех сил народных в государственное ярмо в трудные времена государственного устроения, борьбы с внешними врагами, при редком еще населении и слабом развитии его сил. Таким образом, и внутренние, и внешние препятствия к усвоению русским народом всех даров свободы потеряли свой смысл, значение и причину существования. «Смуты, против которых направлено созидание, – это единственное направление созидания, которое может оказаться плодотворным, результативным, когда результаты приобретают качества оформлений совершенства, обладающих необходимыми определениями, т. е. функциями, свойствами, качествами, характерными чертами. Созидание облагораживает человека, очеловечивает и возвышает его вместе со всем русским миром, а «государственное устроение» оказывается наиболее плодотворным и победительным, делает осмысленным «заряжение» всех сил народных в «государственное ярмо», и народное подвижничество становится естественной и необходимой частью русской жизни. Тогда становятся очевидными «мнимые опасности», и никому не придет в голову ни создавать эти «опасности», ни преодолевать их, ни выходить из русской модели мира, адекватно которой только созидание 65 .
65
См.: Антипенко Л.Г. Метаправо и социалистическое правосознание (антиэнтропийный спект) // Теория и история. 2006. № 2. С. 19.
Высшая историческая миссия традиционного менталитета заключена в жизненной необходимости замкнуть эволюционный круг социального развития, возвратив содержание социального миропорядка в родовое лоно тысячелетних устоев. Данный процесс призван практически подтвердить реальность этнонациональной ментальности, ведь ее геополитическая будущность может окончательно утвердить истинность идеально-этнической объективности или, напротив, установить субъективную надуманность ее утопичности 66 . «Социальная энергетика, носителем которой является труд-творчество, осмысливаемая с позиции «реального гуманизма» Маркса, подкрепленного концепцией ноосферы Вернадского, качественно меняет представления о мотивации человеческой деятельности и об энергетике общества в целом. На этом направлении нас ждут новые обретения, которые существенно предопределяют и облик нас самих, и облик нашего будущего» 67 .
66
См.: Юнацкевич П.И., В.А.Чгирев, Е.Ф.Матвейчук и др. Декларация нравственного социализма / под ред. В.А.Чигирева. СПб.: Институт нравственности, 2006. С. 12.
67
Интервью с Сергеем Борисовичем Переслегиным // Credo new. 2006. №3 (47). С. 9–11.
Высшим духовно-практическим достижением цивилизации во всех ее локальных формах является выработанный и развиваемый человечеством со всех сторон кодекс нравственных норм поведения людей в разные эпохи, ведь не может быть справедливым общество, где люди взаимодействуют на основе безнравственной, неправедной, убийственной жизни. Теоретическая проработка термина «хорошее общество», появившегося в западной литературе в конце 30-х годов ХХ века, достойно освещается в книге В.Г. Федотовой с позиций научной философии. То, что считается в разрозненном эмпирическом опыте условно ценным в разных аспектах, после теоретического обоснования может быть признано действительно ценным. «Требование справедливости как честности практически ведет всего лишь к максимизации минимума. Только полагающийся на свое самосовершенствование человек может обеспечить себе большие возможности. Только общество, позволяющее людям достойно жить в зависимости от труда и усилий, но защищающее их от падения на социальное дно, можно предъявить такие требования» 68 .
68
Семенков В.Е. Философия как идеология: о возможных модусах идеологической проекции философского знания // Credo new. 2006. №3(47). С. 56