Диалектика отечественного военного прогресса
Шрифт:
Объективной стороной прогрессивной деятельности людей является производственная практика.
Существующие для данного поколения объективные условия – это результат практики предшествующих поколений. Изменение же этих условий – это опять-таки деятельность развивающегося человечества.
Объективный исторический процесс создает весьма широкие границы, в пределах которых сознательная деятельность людей получает относительную самостоятельность и, следовательно, влияет на этот процесс. Соответственно возникающим противоречиям между ставшим необходимым и утратившим свою необходимость создается размежевка субъективных сил.
Социальные чувства, интересы, идеология, деятельность людей разных групп ввиду различного объективного положения в обществе противоположны по своему содержанию. Благоприятные условия для развития и практического осуществления интересов получают экономически господствующие классы в ущерб классам не господствующим. Таковы объективные и субъективные предпосылки, из которых следуют типичные черты прогресса в социальных системах, где господствует частная собственность на средства производства. Развитие совершается стихийно и неравномерно.
Будучи самосознанием конкретной исторической эпохи, отражающим основные тенденции социального и культурного развития, определяющим важнейшие ее ценности и императивы, философия выступает не только как теория, объясняющая мир, но и как способ ориентации и жизнедеятельности в мире, как руководство к активному его преобразованию в соответствии с прогрессивными идеалами времени. Именно поэтому исследование в социально-философском ракурсе военного прогресса дает возможность проанализировать и увидеть максимально полную картину жизни общества.
Таким образом, если диалектически подходить к военному прогрессу, то необходимо учитывать его целостность, рассматривать его системно. Тогда указанные понятия выступят категориями, которые с разных уровней опишут единый объект – социосистему. Посредством этих понятий исследователи стремятся раскрыть содержание, форму и динамику развития общественных структур на различных уровнях. При этом по большей части используется либо культурологический, либо цивилизационный подходы, а в последнее время можно говорить о глобализационном подходе. Однако эти подходы по существу оказываются самодостаточными, слабо взаимосвязанными, хотя, как правило, ни у кого не возникает сомнения в том, что глобализация осуществляется в культурном и цивилизационном контексте и оказывает на эти явления общественной жизни самое непосредственное влияние. Можно представить все мировое сообщество и составляющие его социокультурные элементы в виде одного большого фрактала. Рассмотрение глобального человечества в качестве фрактала открывает принципиально новые возможности для понимания целостности фрагментарно устроенного мира и в то же время самобытности, а в известном смысле и самодостаточности отдельных фрагментов, составных частей этой целостности, когда в многообразии легко просматривается единоборство и, наоборот, в единстве – многообразие.
1.2. Диалектика рационального и внерационального военного прогресса
Философский анализ проблем военного прогресса включает различные его аспекты: социологический, политический, исторический, военный, технический и др. Это связано с особым статусом военного прогресса, который выступает как синтез рационального и внерационального.
О понятии «рациональность» написано много, но ни в одной работе не поднимается вопрос о том, что собственно понимают под этим словом в плане военного прогресса, когда говорят, что их наука анализирует развитие как таковое. И, к сожалению, никто не предпринял попытки выявить соотношение между понятиями человечества, общества, страны, государства, народа, этноса, нации, цивилизации, культуры, расы именно в разрезе военного прогресса.
Рациональные аспекты военного прогресса, по нашему мнению, включает в себя несколько принципиальных направлений.
Во-первых, наблюдается постоянное совершенствование военной техники, благодаря чему решается несколько важных задач:
• стимулируются многие мирные отрасли экономики;
• сокращается безработица;
• появляется возможность общественности конкретной страны наглядно убедиться в своей защищенности.
Во-вторых, происходит постоянная демонстрация внешних проявлений военного прогресса в виде провоцирования региональных конфликтов, маневров, т. е. постоянное бряцание оружием является важным доказательством мощи конкретного государства.
В-третьих, влияние армии на различные социальные институты, что может проявляться во введение военного образования в разных образовательных системах, использовании военных кадров для помощи населению в экстремальных ситуациях и т. п.
Однако во все времена принципиальную роль играли также внерациональные проявления военного прогресса. В первую очередь сюда можно отнести все действия, способствующие победе, которые прямо не связаны с материальными сторонами военного прогресса, т. е. то, что можно проиллюстрировать при помощи таких категорий, как «боевой дух», «самоотверженность» и т. п. Известно, что даже великие полководцы во все времена пользовались услугами разного рода предсказателей, без совета с которыми не начинали военные действия, битвы и т. д. Не менее распространенной является практика, когда предпринимаются попытки оправдать поражения при помощи трансцендентальных факторов. В условиях господства мифологической картины мира, например в Древней Греции, это выглядело вполне гармонично, поскольку вполне рациональные факторы победы или поражения соседствовали с внерациональными. Свидетель битвы оправдывал поражение своей армии комплексом причин, которые выступали как равновеликие: плохое вооружение, ранение полководца и… происки богов.
Поиски общего критерия общественного прогресса в философии привели мыслителей к выводу о том, что такой измеритель должен снимать различие между разными формами (экономическими, политическими, духовными) общественной жизнедеятельности людей. В качестве общего критерия общественного прогресса выдвигались: реализация свободы, развитие производительных сил, нравственности и др. Все это несомненно важные показатели общественного прогресса, хотя они скорее всего ориентированы только на однонаправленное развитие общества. Однако нельзя забывать, что развитие общественной истории также вариативно, а поэтому наряду с едиными и универсальными критериями развития (как, например, совершенствование человека) должны существовать и частные (специфические), раскрывающие особенности прогрессивного развития для отдельных стран и народов.
Для анализа диалектики рациональных и внерациональных проявлений военного прогресса берется система исторических представлений Гегеля, так как она является характерной, наиболее полно выражающей тип классической философии. Гегелевская систематика вбирает себя главные достижения современной ему и предшествующей философской традиции. Эта позиция свойственна многим современным исследователям, в том числе и Запада. Гегелю удалось подметить, что в развивающейся системе упорядоченное развитие обязательно сменяется нестабильной фазой, а потом из нее снова возникает порядок, что выражено в знаменитой формуле Гегеля: «Все действительное разумно, все разумное действительно». Эта и другие сходные идеи на природу стабильности и нестабильности привели в ХХ веке к созданию теории динамического хаоса и пониманию того, что он разрушителен для сложных систем, но и созидателен при переходе в новые состояния. Современная общенаучная парадигма связывает системную сложность как фактор неопределенности с динамикой, развитием, неустойчивостью, нестабильностью. В теории динамических систем различают бифуркации (качественные, обратимые изменения) и катастрофы (резкие необратимые изменения внешних условий), но различают и точки роста, аттракторы, которые не позволяют необратимости одержать окончательный верх в динамике социокультурных процессов».
Анализируя диалектику Гегеля, В. Ф. Асмус отмечает, что важнейшее положение его философии истории – это имманентность разума историческому процессу. Продолжая эту мысль, В. Ф. Асмус, в частности, отмечает, что в философии истории эта истина рассматривается в другой форме, соответствующей особенности всемирно-исторического процесса. Особенность эта в том, что объективная абсолютная цель исторического процесса в самом ходе его развития не может адекватно осознаваться самими участниками: чистая последняя цель истории еще не является содержанием потребности и интереса. По отношению к этой цели интерес отдельных участников всемирно-исторического процесса является еще бессознательным. Тем не менее всеобщее все же содержится в частных целях отдельных лиц и даже осуществляется благодаря им.