Дикарь
Шрифт:
Непохожи. Похожи. Странно. Два отражения, вот только зеркало кривое…
– Правда Сандэр отказался от фамилии Лангранж, - уточнил мой муж. Он казался спокойным, но я видела красные пятна на его щеках и нервно сжатые пальцы.
– Очень удачно для тебя, ордон, так ведь? – оскалился Шерх. – Кажется, мое исчезновение очень тебе пригодилось? Не так ли?
Я изумилась, увидев, как побледнел мой муж. Резко, пятнами, некрасиво. С чего бы это? Он испугался. Я знала супруга достаточно, чтобы понять это. Но чего? Что заставило побледнеть всесильного
Что здесь происходит, жроты их раздери?
– Ты сам разорвал с нами связь, Сандэр. Мы думали, что ты уже… – Гордон замолчал, сжав зубы.
– Да что ты?
– Шерх зло рассмеялся.
– Неприятный сюрприз, братишка?
– Ты ошибаешься, - мой муж потер глаза и снова выпрямился. – Я все тебе объясню. Если ты меня выслушаешь.
Хенсли сделал шаг.
– Убирайся. Из моего. Дома, – процедил он.
– Выгоняешь? – приподнял бровь Гордон. – Вот как… Я иного и не ждал. И конечно, уйду, мне здесь делать нечего.
– Он скривился, выразительно осмотрев помещение.
– Уйду со своей женой.
– София никуда не пойдет. Она уже сказала.
– Я приехал за своей женой, - отчеканил Гордон. – И она вернется со мной в Лангранж-Холл.
– Бывшая жена! – рявкнул Шерх.
– Бывшая?
– изумился мой муж. – Это она тебе так сказала? Дорогая, зачем ты ввела Сандэра в заблуждение? София моя жена перед Духами и людьми.
енсли моргнул. Кажется, первый раз с того момента, как Гордон вошел в дом. И медленно повернул ко мне голову.
– Я отправила прошение о разводе! – воскликнула я, сжимая кулаки.
– Я его отклонил, – небрежно отбил Гордон.
– И сделаю это снова, если ты пришлешь эту чушь. Я не собираюсь с тобой разводиться, София.
– Что?! Но как же… Зачем? – я ничего не понимала.
– Что происходит, ордон? Зачем я тебе?
– Я тебя люблю, - улыбнулся он. – Ты мне нуна. Разве не поэтому мы поженились? Да, у нас были… проблемы, но у кого их нет? Мы все наладим, Софи.
– Ты изменил мне! – кажется, я уже ору.
– Я раскаиваюсь, – мой муж нахмурился.
– Это была ошибка, и ты достаточно наказала меня. Послушай… – он осторожно сжал мою руку. – Давай мы просто поговорим? Я соскучился, Софи…
Я ичего не понимала. Смотрела в красивое лицо Гордона и не понимала. Любит? Соскучился? Что происходит?! Он проехал все королевство, чтобы вернуть меня? И сейчас смотрит так нежно, как в первые месяцы нашего знакомства…
Гордон поднес мою ладонь к губам.
– Просто дай мне ещё один шанс, Софи, - тихо сказал он.
– Я наломал дров, знаю. Но я… не хочу тебя терять. Я понял, как мне без тебя плохо и что я к тебе чувствую. Я смогу снова завоевать твое доверие. Ты ведь любишь меня. Я знаю, что любишь!
Люблю? Наверное… Я как зачарованная смотрела в лицо Гордона. Темные волосы, прямой нос, четко очерченные губы. Как я не замечала, что они с Шерхом похожи? Действительно, похожи. Если бы не худоба, не шрам, не вечная щетина и растрепанные волосы Хенсли,то я могла бы заметить сходство. Только цвет глаз совсем
– Я многое осознал, пока тебя не было, – продолжал Гордон, не спуская с меня глаз. – Все понял. Никто не сравнится с тобой, любимая. У нас теперь все будет по-другому, я тебе обещаю…
Моя голова кружилась. Я почти тоула! Хотела оттолкнуть, но стояла, не дыша.
– Ты ведь любишь меня по-пренему, Софи. Признай это…
Гордон наклонился. Его лицо было так близко. «Поцелует», - как-то отрешенно подумала я. Сейчас он меня поцелует. Странная ночь. Начал целовать Шерх, а продолжит Гордон?
Тряхнула головой, сбрасывая наваждение,и отодвинулась. Муж разочарованно вздохул. Шерх молчал. Шерх?
В комнате его не было. А я даже не слышала, когда Хенсли ушел.
ГЛАВ 20
Озноб начался, когда я открыл дверь и увидел кэб, да еще и с новомодным двойным паровым двигателем, латунными ручками и роскошным светло-бежевым салоном. Слишком дорогой транспорт для простого смертного. В Оливковую рощу пожаловала редкая птица. Я почти знал, кого увижу.
Гордон.
Брат изменился. Возмужал, заматерел. Магический поток вокруг него я чувствовал ка легкий запах – дразнящий и недоступный мне. Стоило уловить этот аромат, и холод пробежал по позвоночнику, предвещая приход приступа. И там, в комнате, которую я шесть лет считал своим убежищем, я вдруг ясно увидел, как убого мое жилище, моя жизнь и я сам.
Ущербный, на что я надеялся?
Дохлые жроты, а ведь и правда надеялся. За короткое время проклятая надежда успела взрасти в моей душе, расцвести и дать плоды. За ничтожный срок я воспрял духом и даже поверил, что не все для меня кончено. Ведь было это лавандовое поле? Было. И гроза была. И рыжая, страстная, горячая – тоже.
А значит?
Близость – яркая, острая и дурманящая не откинула меня в приступ, значит… я выздоравливаю?
Как бы не так! Я смотрел на Гордона и Софи, моля Духов лишь об одном. Только бы не свалиться прямо сейчас. Не упасть с воем, под ноги Гордону, не лишиться разума на глазах у Софи. Но когда они потянулись друг к другу с поцелуем…
Повернулся и вышел, они не заметили. А потом просто побежал,торопясь скрыться, залезть хоть в какую-нибудь нору, где можно переждать приступ и отдышаться.
За гейзером в холмах были пещеры, но слишком далеко - не дойду. Остается,и правда, нора. Я нашел ее случайно, довелось как-то удирать от разъяренного кабана. Выстрелил в зверя, но лишь ранил, и в отместку кабан решил добить меня. Была зима, я трясся в ознобе почти как сейчас и залезть на дерево был не способен. Тогда -то и увидел темный лаз в корнях старого дерева. Нырнул с головой и провалился целиком. Кроличья нора вела в утрамбованную и обложенную мореным деревом берлогу. Наверное, ее сделал кто-то из бывших владельцев Оливковой рощи,и для меня это помещение под землей стало настоящим спасением.