Дикие Фейри

Валенти Сюзанна

— Может быть, в мире есть вещи и похуже, — пошутил он, обхватывая руками мою талию и притягивая меня к своей груди. — И лучше пусть у меня будет часть тебя, чем вообще ничего.

Снаружи снова разразилась гроза и я повернулась в объятиях Леона, встав на цыпочки, чтобы прижаться губами к его губам. Услышав эти слова от него, между нами словно упал барьер. Он больше не пытался загнать меня в клетку. Он принимал меня такой, какая я есть, и я никогда не чувствовала такого влечения к нему, как в этот момент.

Его поцелуй был жестким

и пожирающим, его рука поднялась, чтобы поймать мое лицо и он прижал меня к себе, кончиками пальцев впиваясь в мою челюсть.

Его щетина царапала мое лицо самым восхитительным образом, и я обвила руками его шею, когда поцелуй стал глубже, его язык проник в мой рот, а мое тело жаждало его.

Покалывание вдоль позвоночника заставило меня отстраниться и я повернулась, чтобы увидеть Данте, который смотрел на нас, его взгляд был пылающим.

Руки Леона опустились на мою талию и он отстранил меня на шаг назад, сокращая расстояние между нами и Данте, когда взгляд его друга окинул нас двоих голодным взглядом.

Моя рука коснулась обнаженной груди Данте, когда я оказалась между ними, воспоминания о вечеринке пронеслись в моей голове и заставили мои мысли кружиться в вихре безумных возможностей.

— Я не могу прикоснуться к ней, — сказал Данте, делая шаг назад, его челюсть щелкала от разочарования, пока Леон проводил пальцами по моему позвоночнику поверх майки для питбола.

— Почему? — спросил Леон, нахмурившись.

— Он заключил сделку с Райдером, — объяснила я, поджав губы.

— Какого хрена ты согласился на что-то, что отдалило тебя от Элис? — потребовал Леон, его хватка на мне усилилась.

— Чтобы держать и его подальше, — объяснил Данте, как будто это не было чертовски смешно. Он долго смотрел на нас двоих, в его взгляде сверкнула идея. — Поцелуй ее снова.

Мое сердце подпрыгнуло, когда Леон мгновенно поймал мой подбородок и захватил мои губы своими, его яростный поцелуй оставлял синяки, когда он притянул меня к себе. Мои пальцы запутались в его длинных волосах, когда я притянула его ближе, и я потерялась в ощущении его губ на своих, прежде чем отстраниться и нерешительно посмотреть на Данте.

Вместо того чтобы оставить нас наедине, он сделал шаг ближе, его глаза горели желанием и от него исходило статическое электричество.

Он долго смотрел мне в глаза и от интенсивности его взгляда у меня под кожей покалывало.

— Сними с него рубашку, — медленно произнес Данте, отваживаясь, чтобы заставить меня последовать его приказу.

Мое сердце заколотилось при мысли о том, что я могу поддаться этой игре. Это не нарушало никаких правил. Они никогда не говорили ничего о том, что будут смотреть, как я что-то делаю. Но действительно ли я собиралась это сделать?

Электричество снова начало потрескивать в воздухе, танцуя по моему позвоночнику и заставляя меня резко вдохнуть.

Я обернулась, чтобы посмотреть на Леона, гадая, хочет ли он это сделать и обнаружила,

что он смотрит в ответ с той же смелостью в глазах.

Я медленно протянула руку и поймала подол рубашки Леона, мое сердце заколотилось, когда я задрала ее, мой рот припал к его груди, как только она обнажилась.

Леон стянул рубашку со своих рук и отбросил ее в сторону, когда я провела губами по его коже, и он зарычал от желания в глубине горла.

— Сними обувь и иди в душ, — снова раздался голос Данте и меня охватило волнение, когда я сделала то, что он сказал, сняла кроссовки и носки, позволив Леону повести меня за собой в душевую.

Его рот снова нашел мой и он жадно поцеловал меня, отступая назад, зацепившись пальцами за мой пояс, чтобы потянуть меня за собой, и посылая жар между моих бедер.

Мое сердце заколотилось в ожидании и я оглянулась на Данте, гадая, как далеко он собирается зайти в этом. Желание в его глазах говорило о том, что он не собирается уходить и от одной мысли об этом у меня по коже пробежала дрожь.

Леон крутанул диск душа и звук льющейся воды наполнил воздух, а холодные капли брызнули на меня, отскакивая от голубой плитки.

Дрожь пробежала по телу, скорее от предвкушения, чем от холода и Леон снова потянул меня за пояс, его пальцы коснулись верхней части моих трусиков в знак молчаливого обещания, после чего я сделала шаг вперед, и он снова завладел моим ртом. Мое дыхание сбилось, когда я обвила руками его шею и он поднял меня на руки.

Я обхватила его ногами за талию, и он развернул меня, прижав к стене своими бедрами, целуя меня так сильно, что было больно. Но этого все равно было недостаточно.

Под кожей Леона пылал жар его магии огня и везде, где мое тело соприкасалось с его, было тепло и потребность.

Вода в душе нагрелась и лилась на нас каскадом, когда Леон подставлял нас под нее. Моя белая майка для игры в питбол прилипла к коже, став прозрачной и под ней виднелся черный бюстгальтер.

Леон переместил свой рот вниз по моей шее и я открыла глаза, чтобы посмотреть на Данте, который наклонился вперед над низкой стеной, отделявшей душевые от остальной части раздевалки, опираясь на нее предплечьями. Его темные глаза пылали в предвкушении, и я прикусила нижнюю губу, борясь с желанием присоединиться к нему.

Он сжал кулак и мышцы его бицепса напряглись, заставив мой пульс участиться, когда руки Леона скользнули под подол моей майки.

— Сними с нее это, — прорычал Данте, и я подняла руки, когда Леон стянул с меня намокшую белую майку, оставив меня в шортах и лифчике.

Моя грудь поднималась и опускалась, дыхание участилось и Леон зарычал, глядя вниз на мое тело. Он опустился на только что обнаженную плоть, рисуя поцелуи по центру моей груди. Я выгнула спину, когда его рот коснулся края лифчика, его пальцы сжались вокруг бретельки и он приготовился стянуть ее, вырвав у меня тоскливый стон.