Дикий, дикий запад
Шрифт:
– Не носят.
– Что, совсем?
Говорить надо бы о другом, но в голове засели эти треклятые седла со штанами вместе. Вот и цепляюсь за них.
– К сожалению, даме в мужской одежде появляться неприлично.
– Ага…
Что-то чем дальше, тем меньше мне эта затея по вкусу. Вот… если подумать, то на кой ляд мне сдался этот Восток с его воспитанными девицами? У меня теперь деньги есть.
В теории.
Ну те, который Великий змей отписал. Завещал то есть. Да с такими
Что-то ухнуло и просвистело над головами, заставив меня пригнуться к конской шее. Призраки? Какие-то они больно уж материальные. И чувствую, если эти самые призраки вдруг обратят на нас внимание, то мало не покажется.
Однако вновь все стало тихо.
Площадь. И стены. И дома, что уже похожи не то на крепости, не то на дворцы. Ощущение взгляда, внимательного такого, будто эти дома вовсе не пусты, будто те, кто в них жил, жить и остались. И теперь смотрят. Примеряются.
Я сглотнула. И сказала:
– Я сама. Дальше сама поеду.
Чарли это не слишком понравилось.
– Тут нехорошо, - пришлось пояснять. – Может, будем уходить быстро. Или еще как. Лошадь не сдюжит двоих вынести.
Почему-то он улыбнулся, этак, печально.
– Да и отстреливаться на-сам удобнее.
Улыбка стала шире.
А я что? Может, не совсем дамский револьвер, но здесь мне с моими всяко сподручней.
Глава 20 Где Мертвый город встречает гостей
Глава 20 Где Мертвый город встречает гостей
Место подавляло.
Чарльзу, конечно, доводилось слышать о заброшенных городах, но они, великолепные даже на блеклых снимках, существовали где-то там, в диких джунглях Южной Америки или вот еще в Африке, но там ходили упорные слухи о фальсификации. Правда, доказать её не выходило, а лорд Эксли, который, собственно, экспедицию финансировал, прилюдно и громко возмутился.
Едва до дуэли дело не дошло.
А ведь Чарльзу в самом деле не поверят.
Заброшенный город и… где?
В Соединенных штатах? В изученных, казалось бы, описанных подробно, Штатах? Ладно, пусть и не совсем изученных, все же Запад оставался довольно-таки диким, но все одно.
Странно.
И страшно. Даже жутко. По спине ползут холодные струйки пота. Руки подрагивают. А в голове одно желание – отступить. Это ведь… он ведь не охотник за древностями. Нисколько… зачем было вообще сюда переться? Могли бы и обойти. Да, оно получилось бы дольше, но у него есть время.
Конечно, есть.
Если старик Змей прав в своих предположениях, а Чарльз предполагал, что все так и есть, Августа будет нужна. Точнее даже не она, но её дети. Однако дети не берутся из ниоткуда, так что… пара недель задержки ничего не изменила бы.
За эти мысли было стыдно, и Чарльз слизал пот с верхней губы. А еще подумал, что выглядит он совершенно отвратительно. Матушка бы ужаснулась. Лицо обгорело и чесалось. Спина не обгорела, но пыль забралась под одежду, и теперь пропитала кожу, отчего та тоже чесалась. Голова, что характерно, зудела, навевая вовсе уж нехорошие мысли.
…а за ними наблюдают.
Издали.
Исподволь. С немалым интересом. Примерно с таким же дитя смотрит на витрину игрушечной лавки. А еще с предвкушением…
…Милли ловко перебралась в седло и, привстав на стременах, оглянулась.
– За нами идет, - сказала она мрачно и вытащила револьвер.
…у матушки тоже имеется пара, но крохотные, ладонью накрыть можно. Такие удобно носить в ридикюле, хотя, конечно, не принято.
На Востоке безопасно.
Там нет ни потерянных городов сомнительного происхождения, ни диких сиу. Обыкновенные бандиты вот встречаются, но отнюдь не там, где обретают приличные женщины.
Чарльз тоже обернулся.
Туман, выбравшись с площади, крался по следу. Он менял обличья, не способный остановиться на одном. Вот зверь с длинными лапами и косматой гривой, в которой чудятся змеиные головы, превращается в другого, приземистого, напоминающего крокодила. А тот рассыпается табуном лошадей, но лошади тают…
…ей будет тяжело на Востоке.
Милисенте.
Она то и дело озирается, хмурая, но готовая дать отпор, пусть бы и туману. Слишком она… дикая? Верно. Пожалуй. Нескладная. Высокая. Хамоватая порой, что вовсе уж недопустимо.
И одежда эта, напрочь непристойная.
Но ей будет тесно в корсетах, да и юбки она не оценит, пусть бы и отороченные кружевом. Не впишется она в благостную тишину гостиных, которая если и нарушается, то бренчанием клавесина да тихими голосами чтиц.
Не примут.
Это Чарльз осознал явственно.
Даже если он уговорит матушку помочь. А уговаривать придется, ибо матушка имела вполне определенные представления о том, какой надлежало быть девице. Но Чарльзу не откажет.
Вот только…
Кто кого пристрелит раньше? Матушка Милли или она матушку? Почему-то эта мысль вызвала смешок, от которого туман рассыпался и отполз.
Не нравится?
Знать бы еще, что ему не нравится.
И все-таки Чарльзу не поверят. Даже если он свидетелей притащит. Вот слепок бы сделать, да… он шкурой чувствовал, что к силе обращаться не надо. Что место это только порадуется его, Чарльза, силе, как порадуется и крови.
– Поворачиваем, - рядом оказалась сиу. – И надо побыстрее. Он начинает просыпаться.