Динка прощается с детством
Шрифт:
— Я знаю, что я делаю. Этот шрифт я никому не доверю. Потому что если сейчас их встретят на дороге, то пострадаю только я из-за своего чемодана, а если у них найдут шрифт, то пострадает приезжий, начнется расследование. Понятно вам это или нет? — Марина сдвинула на край стола коробку, туго обвязанную веревкой, и кивнула Динке: — Вот, неси! Зарой под картошкой. Осторожно, коробка очень тяжелая! Иди по лужам, чтоб не было следов, и посчитай ряды. А ты. Мышка, следи за дорогой.
Динка, согнувшись и обхватив обеими руками свою тяжелую ношу, пошла на огород. Мышка побежала к дороге.
Вернувшись, они увидели, что в комнате уже полный порядок и мать, сидя на корточках, затирает мокрые следы.
— Шестой ряд от края, — шепнула ей Динка. — Там лужа, не беспокойся.
— Разденься и ложись в кровать. Мокрое платье повесь на веревку около террасы. Проверьте еще хорошенько в комнате Лени! Дина, ты посмотри у себя под матрацем, ты часто берешь что-нибудь у Лени и кладешь под матрац! — озабоченно сказала Марина, оглядывая комнату. — Хорошенько затрите мокрые следы. И ложитесь спать. Приготовьте каждая платье.
Мышка и Динка, подчиняясь ее спокойным распоряжениям, еще раз проверили каждый угол и, раздевшись, юркнули в сухие постели. Мокрые косы Динка туго завязала платком, как будто мыла вечером голову. Марина надела утренний халатик и тоже легла. Через минуту Динка тронула ее за руку и зашептала:
— Мама! Марьяна ничего не знает. Что, если она проснется и прибежит? Она спросит, где Ефим.
— Ефим поехал на станцию встречать моего брата… ну, и заедет на базар. Ничего, Марьяна сметливая. Ложись, — сказала Марина и посмотрела на часы. Светает… Сейчас Марьяна встанет доить коров и, увидев, что нет Ефима, прибежит сюда. Хорошо, если б она успела раньше обыска, — прошептала Марина.
Динка снова вскочила:
— Мамочка! Я пробегу, скажу ей, я осторожно, на дороге уже все видно.
Марина дала ей платок.
— Ну, беги. Только скорей назад! Надо, чтобы нас застали спящими.
Динка сбросила все сухое, сняла с веревки промокшую насквозь синюю юбку и, пригнувшись, побежала в хату Ефима. Марьяну она встретила на полдороге. Объяснив ей наскоро, как она должна себя вести и где Ефим, Динка побежала обратно.
— Все хорошо, мамочка! — сказала она, укладываясь в постель. — Марьяна не придет и охать не будет.
Все затихло. Марина утомленно закрыла глаза. Мышка после резкого замечания матери взяла себя в руки, но глаза ее все еще беспокойно перебегали с предмета на предмет. Она знала, что малейшая неосторожность грозит матери арестом, тем более что она только что приехала от папы… Динка, освободив одно ухо, чутко прислушивалась ко всякому звуку, доносившемуся сквозь шум веток и дождя. Светало. Сквозь занавеску в комнату просачивался мутный свет и падал на просохший крашеный пол, на опустевшую этажерку, где между учебниками стоял старенький глобус.
Внезапно Динка подняла голову.
— Едут… — тихо шепнула она.
— Может, это Ефим возвратился? — предположила шепотом Мышка.
— Нет… Чужой скрип колес… Две лошади… — быстро определила Динка.
— Спите, — повелительно шепнула Марина.
Глава пятьдесят четвертая
ОПОГАНЕННОЕ ГНЕЗДО
Нерон зарычал и с неистовым лаем бросился к двери.
— Дина, убери собаку!
К крыльцу подъехал крытый возок, запряженный парой рослых лошадей. Из нею, кряхтя и придерживая шашку, выбрался Петров, за ним высокий сутулый человек с клеенчатой папкой и клетчатым пледом на плечах. На пороге появилась Марина, поправляя пышные волосы и с удивлением глядя на ранних гостей.
— В чем дело? — холодно спросила она.
— Госпожа Арсеньева? — вежливо осведомился сыщик и, сделав короткий поклон, пояснил: — Я имею предписание произвести у вас обыск и задержать приезжего железнодорожника. Петров! Осмотрите надворные постройки, чтоб ни один человек отсюда не вышел!
— Есть, ваше благородие! — угодливо козырнул Петров и, придерживая шашку, сбежал с крыльца.
— Прошу, госпожа Арсеньева! — открывая дверь и пропуская вперед Марину, поклонился сыщик. — Это ваша столовая?
— Да. Но я не совсем понимаю, что вам нужно в моем доме? — сухо спросила Марина.
— Это вы сейчас поймете! Прошу всех проживающих и прибывших в ваш дом вызвать сюда! — бросая на стол папку и оглядывая комнату, заявил сыщик.
— В данный момент здесь только две мои дочери и я. Дочери мои спят. Вы позволили себе явиться чуть свет, собственной персоной и без понятых. Я буду жаловаться! — возмутилась Марина.
— Это ваше право. Я имею экстренное задание. Мне известно, что у вас скрывается прибывший вчера железнодорожник, имеющий при себе секретные материалы!
— Повторяю: здесь только две мои дочери. Я не знаю, какие вы имеете сведения о прибывшем железнодорожнике, мне, по крайней мере, ничего об этом не известно!
— Хорошо. Мы сейчас это выясним. Попросите…
— Что случилось, мама? — выходя из своей комнаты, спросила Мышка.
Из двери Динки вдруг с грозным рычаньем выскочил Нерон.
— Уберите собаку! Сейчас же уберите собаку! — загораживаясь стулом, закричал сыщик.
— Нерон! На место! — крикнула, появляясь на пороге, Динка. — На место, живо!
— Выгоните его во двор! — завизжал сыщик.
— Но, господин жандарм, он сожрет там пристава! — невозмутимо ответила Динка, держа собаку за ошейник.
— Ну так привяжите его! — все еще размахивая перед собой стулом, кричал перепуганный сыщик. — Ни шагу дальше террасы! — заорал он, видя, что Динка собирается выйти.
— Прошу вас вести себя прилично. Вы, кажется, полагаете, что моя младшая дочь и есть тот переодетый железнодорожник, которого вы собираетесь задержать в моем доме! — язвительно сказала Марина.