Дипломатическая неприкосновенность
Шрифт:
– Конкретнее, - сказал Серси.
– Предположим, ему что-то грозит. Он превращается в источник опасности. А если что-то угрожает именно этому источнику? И, в свою очередь, само находится под какой-то угрозой? Что он тогда сделает?
– А как это осуществить?
– спросил Серси.
– А вот как.
– Мэлли снял телефонную трубку.
– Алло! Соедините с Вашингтонским зоопарком. Срочно.
Посол обернулся на звук открывающейся двери. В комнату впихнули упирающегося тигра. Дверь захлопнулась.
Тигр посмотрел на посла, посол - на тигра.
– Изобретательно, - одобрил посол.
Тигр прыгнул, точно распрямившаяся пружина, и опустился там, где только что сидел посол.
Дверь снова приоткрылась. В комнату впихнули второго тигра. Он злобно оскалился и прыгнул на первого. Оба столкнулись в воздухе.
В нескольких десятках сантиметров от них появился посол и стал наблюдать за дракой. Он посторонился, когда в дверь втолкнули льва, настороженного и готового к бою. Лев прыгнул на посла и чуть не перекувырнулся, не обнаружив добычи на месте. За неимением лучшего лев вцепился в одного из тигров.
Посол вновь очутился в кресле - он курил и спокойно смотрел, как звери рвут друг друга на куски.
Через десять минут комната стала похожа на бойню. К тому времени это зрелище послу надоело, и он улегся на постель с книжкой в руках.
– Сдаюсь, - сказал Мэлли.
– Больше ничего в голову не приходит.
Серси, не отвечая, уперся взглядом в пол. Гаррисон в уголке тихо накачивался виски.
Зазвонил телефон. Серси снял трубку.
– Да?
– Раскусил!
– услышал он торжествующий голос Даррига.
– Послушайте, я сейчас же хватаю такси. Велите Гаррисону вызвать подручных.
– А в чем дело?
– спросил Серси.
– В хаосе, который подо всем этим таится!
– ответил Дарриг и бросил трубку.
Полчаса, час... Только через три часа после своего звонка на командный пункт лениво вошел Дарриг.
– Привет, - сказал он небрежно.
– К дьяволу приветы!
– зарычал Серси.
– Почему так долго?
– В пути я познакомился с философией посла, - ответил Дарриг.
– Это шедевр.
– Поэтому вы и задержались?
– Да. Я попросил водителя проехать несколько раз вокруг парка, а сам читал.
– Оставим это. В чем же...
– Нельзя это оставить, - перебил Дарриг странным, напряженным голосом.
– Боюсь, что мы заблуждались относительно пришельцев. Если они станут нашими правителями, Земля - колонией, это будет вполне разумно и справедливо. Откровенно говоря, я даже мечтаю, чтоб они скорее прилетели.
Но вид у Даррига был не столь уверенным, как слова. Его голос дрожал, со лба градом струился пот, он судорожно сжимал кулаки, словно его мучила боль.
– Это трудно объяснить, - произнес он.
– Едва я начал читать, как все стало совершенно ясным. Я понял, какими мы были тупицами, пытаясь сохранить независимость в этой взаимозависимой Вселенной. Я понял... да ладно, Серси. Давайте кончим дурить и признаем посла нашим другом.
– Успокойтесь!
– заорал Серси на совершенно спокойного физика.
– Вы сами не знаете, что говорите.
– Странно, - пробормотал Дарриг.
– Я знаю, что я думал... только теперь я так не думаю. Мне ясно, в чем ваша беда. Вы не знакомы с настоящей философией. Вы поймете меня, как только прочтете...
Он подал Серси стопку бумаг. Серси тотчас поджег их своей зажигалкой.
– Неважно, - сказал Дарриг.
– Я заучил наизусть. Вы только послушайте. Аксиома первая: все разумные существа...
Серси выбросил вперед кулак, и Дарриг повалился на пол.
– Слова в тексте, видимо, подобраны так, чтобы вызывать в человеке определенную эмоциональную реакцию. Это своего рода гипноз, прокомментировал Мэлли.
– Послу остается лишь приспособить слова под мышление людей, с которыми он имеет дело.
– Знаете, Мэлли, - обратился к нему Серси, - теперь все в ваших руках. Дарриг нашел разгадку - или думал, что нашел. Вам придется вытянуть ее из него.
– Задача нелегкая, - проговорил Мэлли.
– У него ведь будет ощущение, что, выдав нам свою тайну, он предает правое дело.
– Как вы этого добьетесь - меня не касается, - отмахнулся Серси.
– Лишь бы добились.
– Даже с риском для его жизни?
– спросил Мэлли.
– Даже с риском для вашей.
– Тогда помогите отвести его в мою лабораторию, - бросил Мэлли.
В тот вечер Серси с Гаррисоном не покидали командного пункта, следя за послом. В голове Серси лихорадочно путались мысли.
Что погубило Альферна в космосе? Можно ли смоделировать это "нечто" и на Земле? Что такое "закон упорядочивания"? Как это - "хаос таится"?
И вообще, какого черта я со всем этим связался?
– подумал он. Нет, подобные мысли следует давить сразу.
– Кто такой, по-вашему, посол?
– спросил он Гаррисона.
– Человек?
– Похож, - сонно ответил Гаррисон.
– С виду похож, а на деле не похож. Интересно, каков его настоящий облик?
Гаррисон качал головой и раскуривал трубку.
– Что он собой представляет?
– не унимался Серси.
– С виду человек, но преображается во что угодно. Ничем его не проймешь - адаптируется. Как вода, принимает форму любого сосуда.
– Воду можно вскипятить, - зевнул Гаррисон.
– Конечно. Вода не имеет собственной формы, так ведь? Или имеет? В чем ее внутренняя суть?
Сделав над собой усилие, Гаррисон попытался сосредоточиться на словах Серси.
– В молекулярной структуре? В матрице?
– Матрица,- повторил Серси, тоже зевая.
– Должно быть, нечто вроде этого. Структура абстрактна, так?
– Так. Структуру можно наложить на что угодно. Что я только что сказал?
– Ну-ка, подумаем, - сказал Серси.
– Структура. Матрица. Любая частичка тела посла способна изменяться. Но для сохранения его личности должна иметься и некая объединяющая сила. Нечто неизменное в любых обстоятельствах.