Диверсантка
Шрифт:
Сейчас она расположилась метрах в двухстах от макета. Внимательно вглядывалась в здание, в фигурки манекенов. На таком примерно расстоянии от трибуны она будет находиться на Красной площади в назначенный день. И хорошо сможет рассмотреть объект - и главный, и второстепенные. На этот раз им не уйти...
В это время в «операционной» гестаповец Карл Ульрих опустил рубильник, и еврейский портной из Лодзи - худой, измождённый человек в клетчатой робе - выгнулся дугой, прикованный к специальному креслу. Кресло слегка напоминало зубоврачебное, но к гуманной науке стоматологии имело лишь отдалённое и очень неприятное отношение.
Если бы портной мог кричать, он бы закричал, но разряд был уже третьим по счёту, и из горла несчастного вырвался лишь булькающий клёкот. Кристалл Тор в соседней комнате наливался внутренним сиянием, пульсировал бирюзовыми сполохами. Агент Гондукк почувствовала приливающую волну силы и бесконечный восторг. Задрожала внутри, запела неведомая струна. Она прищурилась, разглядывая объект в новом виде - со всей внутренней структурой, в разных проекциях. Сейчас это всё не было нужно, её интересовала только трибуна, но какое наслаждение видеть вот так, сквозь бетонные стены, обложенные кирпичом. Иметь возможности, что не даны больше ни одному смертному...
Посыл получился сильным и точным, будто отработанный удар боксёра. Огненный водопад пролился на трибуну, вспыхнули ни в чём не повинные манекены. Температура нарастала быстро, и горели они недолго, рассыпаясь летучим пеплом. Раскалились и начали трескаться плиты облицовки - гранит не выдерживал напора пламени. Появление трещин сопровождалось громкими хлопками, похожими на пистолетные выстрелы.
– Хватит!
– крикнули сзади.
– Волчонок, ты сожжёшь макет дотла. Не забывай, нам предстоит ещё контрольное выступление перед высоким начальством!
Она расслабилась, отошла к стоявшему рядом складному стулу и тяжело опустилась на него. Это было послабление. В оперативных условиях никаких стульчиков не будет, а вокруг плотно столпятся люди. Сектор для иностранных гостей празднества, народу будет много. Ну да и чёрт с ними, на этот случай разработана легенда - девочке неожиданно стало плохо. Она прикрыла глаза. Поток прошёл, никаких видений уже не возникало. Обычно голова после выброса становилась пустой и гулкой - ни мыслей, ни эмоций. Но в последнее время её мучили воспоминания прошлого лета, приходили, нежданные, даже в такие вот минуты расслабления.
Возвращение тогда прошло по экстренному варианту. Пока силы безопасности и войска перекрывали район Уайтхолла, беглецы водным путём добрались до устья Темзы. Дождались темноты и под её защитой, - да ещё сгустившегося тумана, - перебрались на всплывшую подлодку флота адмирала Денница. Это уже в Северном море, куда шкипер вывел свой баркас недалеко от побережья Англии. С борта субмарины Хартман связался с начальством и получил подтверждение на возвращение. К этому времени Франция подписала капитуляцию, а фюрер одобрил операцию «Лондонский блиц»: постоянные ночные бомбардировки начиная с седьмого сентября. Удары с воздуха будут продолжаться пятьдесят семь ночей кряду и превратят большую часть горда в руины.
Диверсантов высадили на французском берегу. Дорогу до Мюнхена Катрин помнила плохо, пребывала в заторможенном, полуобморочном каком-то состоянии. Провал операции поверг её в шок. Она не выполнила задание, подвела стольких людей, и Манфреда в том числе. В первую очередь - Манфреда! Теперь у него
Но ведь был форт во Франции! Она может воевать, ей по силам очень многое, и не в тренировочном режиме, а в самой что ни на есть боевом! Она это знала, и они, те, кто послал её на задание, должны знать. И верить ей должны... но вдруг засомневаются? От этих мучительных мыслей не хотелось никого видеть, ни с кем разговаривать. Даже с Манфредом. Тем более с Манфредом.
Хартман же был зол. Гиммлер сказал, что надеется на него: не подведи, мол, камрад. Сюрприз, дескать, готовит фюреру, а он?! Вот тебе и сюрприз - объекты живы-здоровы, служба безопасности на ушах. Повторная попытка, если таковая вообще возможна, потребует на подготовку массу времени и сил. И исход её будет весьма сомнителен. Но и шеф хорош. Послал с какой-то девчонкой - ни чёткого плана, ни толкового обеспечения. Разве так работают? И откуда слепая вера в эту чудо-разрушительницу?! Вот и получилось... то, что получилось.
По прибытии на «Объект Зета», Катрин сразу укрылась в своей комнате в центральном блоке и никого кроме Шлезвига к себе не допускала. Тот пошёл к девушке на второй день, долго беседовал с ней, а потом опрометью бросился в свой кабинет, где стояли два вместительных шкафа, набитых оккультной литературой. И засел за изучение толстенных фолиантов.
Хартман сунулся было к нему, мол, нужно как-то объясняться с начальством. Бруно отмахнулся от эсэсовца, дескать, возможно, у него в скором времени появится объяснение провала операции. Манфред ушёл недовольный. Опять эти высоколобые что-то придумывают. Нужно доложить Гиммлеру честно - девчонка не способна эффективно действовать в реальной обстановке. Дар, который у неё безусловно имеется - он сам видел, как горят танки и рушатся доты на полигоне - игрушечный, для парадных показов. А в для работы в «поле» нужна команда профессионалов без всякой мистики, с хорошо продуманным планом и соответствующим оснащением. Тогда всё будет нормально...
Однако Шлезвиг имел по поводу случившегося собственное мнение. Особенно заинтересовали его пентаграммы, или пентакли, как ещё называли пятиконечные звёзды, использованные в архитектуре Адмиралтейства. Он поднял источники и выяснил, что строили здания в начале XVIII века, когда ещё не были забыты старинные кельтские приёмы магической защиты. При этом главный архитектор, скорее всего, не имел к этому отношения, но вот сами строители, в среде которых традиционно было много ирландцев и шотландцев, вполне могли являться носителями древних знаний и использовалть их, как это делали их деды и прадеды.
В Кельтской магии пентакль занимал центральное место как оберег от огненных опасностей. В то же время Тор, его энергетический поток реализуется чаще всего как раз через пламя. Если на пластины, которыми были выложены звёзды, нанести ещё и нужные руны, слагающиеся в соответствующее заклинание, можно создать вполне эффективную защиту. Особенно - от огненного удара. А ведь это и граната, и снаряд. Даже выстрел из винтовки можно рассматривать при определённых условиях как воздействие пламенем. Для оберега такие тонкости: раскалённые пороховые газы, взрывная волна - вряд ли имеют значение.