Дневная битва
Шрифт:
– Арлен не хотел сюда идти, – перебила Ренна. – Он все это предвидел. Сказал, вы попробуете либо захомутать его, либо обвинить. Что проще разговаривать со стенкой. Это я уговорила его проявить дружелюбие. – Она встала. – Теперь жалею о своем решении и не вижу причин задерживаться ради таких бесед. Ешьте своего фазана, приятного аппетита.
Она направилась к двери, и Арлен виновато пожал плечами перед рачителем и с ухмылкой последовал за ней.
Солнце садилось, на улицах Лощины царило оживление. На Кладбище Подземников строились отряды лесорубов, готовились к ночному патрулированию, а лавочники продолжали свой
– Скоро совсем стемнеет, как они будут работать? – спросила Ренна.
Арлен помотал головой:
– Магия вот-вот восстанет. Не успеешь оглянуться, света окажется достаточно.
Ренна подивилась, наблюдая за верными признаками исторжения – клочьями дымного света, что возникали из-под земли и были видны только ей и Арлену.
Но магический туман не коснулся великой метки. Взамен разогрелась и засияла вся мостовая. Ренна подумала, что ей чудится, но вскоре рассвело настолько, что игнорировать сияние стало трудно. Так ярко, что сделалось видно каждому, будь он с мечеными глазами или нет. Теперь понятно, отчего столь беспечны люди перед наступающей темнотой. Было не так ясно, как днем, но более чем достаточно для работы.
– Красиво, – согласилась Ренна.
Край великой метки виднелся невдалеке. Магия там поднималась обычным образом, но струилась к великой метке, в точности как утекала к Арлену, когда он ее призывал. Ренна почувствовала, что метка притягивает и ее личную магию; что растущее ядро силы, которое родилось в ней, когда она впервые вкусила мяса демона, стремится к великой метке, как магнетит к железной кастрюле. Ее поступь отяжелела, навалилась слабость, закружилась голова.
– Я привык, что на великой метке бываю… сам не свой, – сообщил Арлен, словно прочитав ее мысли. – Будто бреду сквозь воду или слишком долго пробыл на солнце.
– Привык? – переспросила Ренна.
– Сейчас все иначе. Великая метка притягивает очень много силы, и присосаться к ней не труднее, чем дышать. – Арлен глубоко вздохнул, и его метки ожили, засияли ярче, чем когда-либо раньше.
Он выдохнул, и они снова погасли.
– Я могу даже слить излишек обратно в метку, если он ни к чему, и усилить защитное действие. – Он посмотрел на Ренну. – Я полон здесь силы, Рен. Больше, чем мечтал. И мне не нужно ради нее убивать. Не уверен, что этого хватит, но с новолунием все, что Недра выплеснут на нас, будет с тревогой ждать битвы за свою жизнь.
Арлен повернулся к другому большому зданию на противоположном краю булыжной площади. Это единственное помеченное место в Лощине, какое видела Ренна, с крупными и мощными, глубоко врезанными в древесину символами.
– Больница, – пояснил Арлен. – Мне нужно повидаться с госпожой Байкой до ее отъезда в Энджирс, – возможно, я смогу облегчить ее бремя. Когда закончу, у нее останется разве что малышня с насморком.
– Ты уверен, что это удачная мысль? – спросила Ренна. – Снова пойдут разговоры об Избавителе.
– Да они все равно не стихают. Я не Избавитель, но больше не собираюсь скрывать свои способности. Мы разворошили осиное гнездо, когда убили мозгового демона, и жалить, если я не ошибаюсь, начнут в новолуние. Поставить на ноги надо всех.
Ренна помрачнела. Арлен перехватил ее взгляд.
– В чем дело?
Ренна скрестила на груди руки и отвернулась. Спустя секунду Арлен обнял ее сзади и нежно стиснул:
– Что-то гнетет тебя, Рен, скажи. Я многое узнал от того демона, но еще не готов читать мысли.
– Мне не нравится твое целительство, – вздохнула Ренна.
Арлен застыл:
– Что? Почему? Мне что же, бросить людей лежать пластом? Искалеченных? Умирающих?
Ренне хотелось лишь одного – остаться в объятиях, но она стряхнула его руки и развернулась:
– Не в этом дело. Я думаю, это небезопасно. Меня ты называешь беспечной, а сам оказываешься на волосок от смерти каждый раз, когда лечишь. Ты слишком упрям, чтобы вовремя остановиться. Так что – да. Пусть лучше нога у какой-нибудь гниды срастется по старинке, чем ты погибнешь, вправляя ей кости.
Она ждала крика, но Арлен кивнул:
– Я все еще учусь. Но у меня есть великая метка для пополнения сил, и я буду осторожен, Рен. Обещаю.
Глава 6
Серьга
– А-а!.. А-а-а-а-а!..
Из серьги полились вопли северной шлюхи. Инэвера выровняла дыхание.
Серьга казалась серебряной безделушкой, но была изрезана крошечными метками, а в центре усилена половиной горошины, изготовленной из кости демона. Вторая половина хранилась в такой же серьге, которую она подарила Джардиру в день свадьбы, и даже он не знал ее истинного предназначения.
«Никогда не снимай, если любишь меня», – наказала она. Обычно метки бывали выключены, но Инэвера могла активировать их, повернув устройство, и частица хора резонировала со своим близнецом, передавала звук, как детская игрушка – чашки, соединенные струной.
Включая сладкие стоны Лиши Свиток, что вливались в мужнино ухо.
«Я спокойна, – велела себе Инэвера, – а звуки просто ветер. Я согнусь, но не сломаюсь».
Ее взгляд метнулся к ближайшим советницам, Мелан и Асави. Они не слышали серьгу, ибо ее магия настроена только на носителя, но это не имело значения. Ахман и Лиша теперь развлекались в открытую – по крайней мере, во дворце. Инэвера была вынуждена улыбаться и вести себя непринужденно, невзирая на то что происходящее подрывало ее авторитет среди дама’тинг и мужчин при дворе Джардира.
Она сжала кулаки. Помешать им трудно. Ахман был шар’дама ка и по всем принятым толкованиям Эведжаха имел право обладать любой женщиной, какую пожелает. Инэвера положила многие годы на то, чтобы его потребности удовлетворялись ею лично или женщинами, которых она тщательно отбирала, – теми, что принесли ему власть и детей, но кем она легко повелевала и кого могла устранить.
С Лишей Свиток невозможно ни то ни другое. Она способна и впрямь наделить Ахмана властью, но при этом скрытничает и держится заносчиво, как первая жена. Она не позволит себя подмять, а что до устранения… Инэвера дважды потерпела фиаско. В первый раз приказала своей старшей дочери Аманвах, обрученной с рыжим северянином Рожером, отравить Лишу. Девчонка была верна, но неопытна и все испортила.