Дневник черной смерти
Шрифт:
Алехандро опустился на колени и показал Гильому малышку.
– Приветствуй свою… – Он смолк, не зная, как правильнее сказать. Эта девочка, его дочь, приходилась сестрой матери Гильома. – Свою тетю, так, по-видимому.
Он откинул прикрывающую личико малышки ткань. Новорожденная приоткрыла губы, как бы собираясь заговорить, но издала лишь слабый, мяукающий звук и снова закрыла рот. Гильом улыбнулся и осторожно коснулся детской щечки.
– Какая мягкая.
– Да. – Алехандро припомнил свои ощущения, когда держал на руках Гильома, которому
«И в точности как ее мать».
Он поднялся, оставил мальчика одного и отнес малышку в комнату Кэт, а потом поднялся к себе в комнату и в одиночестве разразился горькими слезами.
Глава 34
Дорога до горного лагеря заняла у них вдвое меньше времени, чем у Джейни на Конфетке. Лейни, Брюс и оба их спутника проскакали через ворота лагеря вскоре после захода солнца.
Первой их увидела Кэролайн. И замерла, глядя на Брюса и думая, что это совсем не тот человек, которого она знала. Справившись с волнением, она подошла к нему и заключила в объятия.
Отодвинувшись, она посмотрела ему в лицо.
– Я уже говорила, как благодарна за все, что ты для меня сделал?
Сара выбежала вслед за ней, но, увидев Брюса, отпрянула и спряталась за ногу матери.
– Все в порядке, малышка, – сказала ей Кэролайн. – Это старый друг мой и Джейни. Он пришел помочь Алексу.
Она вопросительно посмотрела на Брюса: «Это правда?» Тот кивнул.
– Тогда пошли со мной.
Брюс удивленно оглядывался по сторонам; здесь Джейни провела почти все время с тех пор, как он видел ее в последний раз. В главном зале Кэролайн сказала ему:
– Подожди минуточку здесь.
Она пошла в спальню. Джейни спала на краю постели. Том тоже спал, в кресле, вытянув здоровую ногу, но, как показалось Кэролайн, не слишком крепко. Войдя, она закрыла за собой дверь.
Мягкое прикосновение Кэролайн к плечу разбудило Джейни. Она села, потирая руками лицо. И тут же сжала руку Алекса, испытав огромное облегчение, когда почувствовала, что она теплая.
– Они здесь?
Кэролайн кивнула. Джейни перевела взгляд на сына, потом снова на Кэролайн.
– Я не могла дождаться, пока они доберутся сюда, а сейчас не уверена, что готова.
– Сначала приди в себя, а потом выходи. Я пока побуду с ними.
Готова она была или нет, момент настал. Джейни встала и подошла к мужу. Тот уже проснулся.
– Я люблю тебя, – сказала она. – И этого ничто не изменит.
Он кивнул на обрубок ноги.
– Даже это?
– Том… – простонала она. – Пожалуйста, не начинай…
Он махнул рукой в сторону двери.
– И это?
Джейни ответила не сразу.
– С тех пор утекло много воды.
Том опустил взгляд.
– Да, много. И, несмотря на все трудности, дела у нас идут хорошо.
Он поднял взгляд, рассчитывая увидеть на лице жены подтверждение своим словам.
– Удивительно хорошо.
– Однако признай – это меняет все.
«Ничего я не собираюсь признавать», – едва не выпалила она, но поняла, что это прозвучит слишком грубо. И потому просто сказала:
– У нас есть сын, дом, семья – пусть и не совсем обычная – и жизнь, созданная немалым трудом. И ничто не заставит меня подвергнуть все это опасности. Это хорошая жизнь; если хочешь знать правду, такой удовлетворенной я никогда себя не чувствовала. Ох, мне, конечно же, недостает прежней работы и того, в каких условиях она протекала, и все же я снова практикую. – Джейни улыбнулась. – Это не так уж плохо – быть сельским доктором. Мы умудряемся довольствоваться тем, что имеем, и с каждым днем имеем все больше. Мне нужны ты, и Алекс, и Кристина, и все остальные. Не знаю, что я стала бы делать без вас.
Том встал, опираясь на костыль, крепко обнял жену и притянул к себе.
– Подожди, – сказала Кэролайн, когда Джейни наконец вышла из спальни. – Сначала я должна кое-что рассказать тебе… о Брюсе…
Джейни резко остановилась.
– Что?
– Он… не такой, как прежде.
Джейни отпустила дверную ручку.
– Что ты имеешь в виду?
– Его лицо… Джейни, оно почти все в рубцах. Наверно, с ним случилось что-то ужасное. Мне пришлось прикусить язык, чтобы не выдать свою реакцию.
Некоторое время Джейни стояла молча, потом негромко сказала: «Спасибо», перевела дыхание и вышла в главный зал.
Он был там один; Лейни позаботилась о том, чтобы все остальные под разными благовидными предлогами ушли. Когда Джейни вошла, он стоял спиной к ней, но, услышав шаги, обернулся.
Обезображена была почти половина его лица; разделяющая линия проходила сверху вниз. Один глаз не видел; из наружного уголка стекала слеза. Несколько мгновений Джейни просто молча смотрела на него.
– Ты выглядишь… замечательно, – сказал Брюс.
– Ты тоже.
– Джейни, пожалуйста…
Она на мгновение закрыла глаза, снова открыла их, подошла к Брюсу, взяла его покрытую рубцами руку и нежно поцеловала ее.
– В моих глазах ты всегда будешь таким, каким я видела тебя в последний раз.
– Хотелось бы и мне помнить себя таким.
Джейни засмеялась и прижала его руку к своей щеке. Слеза выкатилась из уголка ее глаза; Брюс кончиком пальца стер ее.
– Кожа у меня такая грубая. Надеюсь, она не причинит тебе вреда.
– Даже если и так, я не в состоянии ничего чувствовать. Полностью одеревенела.
– Можно понять. – Он сунул руку в карман и достал оттуда что-то в закрытой ладони. – Дай руку. Я принес тебе маленький подарок.
Он вложил ей в руку лимон. Она с потрясенным видом вертела и рассматривала его, потом поднесла к лицу и вдохнула давно забытый аромат.
– Ох, господи, откуда это?
Только она собралась вонзить зубы в кожуру, как в зал вбежала Кэролайн.
– Прошу прощения, но он говорит что-то непонятное!