Дневник. Обратная сторона победы
Шрифт:
— Вы хотели защититься Обжигающими чарами? — я все-таки решил уточнить.
— Нет, — со злостью ответил Гарри, поднимаясь с пола.
— Я так и подумал. Вы впустили меня слишком далеко. Потеряли контроль.
Дальше я попытался облегчить себе жизнь, ну и заодно, попытаться добиться ответа от Поттера на поставленную перед ним задачу.
В этот раз меня впустили еще глубже. Поставив еще несколько контрольных точек сети, я решил, что на сегодня достаточно, я и так причиняю парню сильную боль. Это Рея я мог мучить до конца. Он сильный, он справился. А вот Поттер… И, отпустив одно заклятье, я всерьез занялся легилименцией. Когда все мое внимание было сосредоточено на одном деле, мальчишка не смог помешать мне. Смерть Седрика. Я не видел, как он умер. Видел только тело. Я опустил палочку. Поттер валялся на полу. А мне захотелось сделать какую-нибудь пакость, сделать ему больно за то, что своим нежеланием учиться он вновь напомнил мне о смерти, которой можно было избежать. А еще я сильно разозлился на него. За его слабость, за неумение и нежелание постоять за себя. Вон, тот же Лонгботтом. Вроде был тюфяк-тюфяком, а как прижало, так засуетился. Во всяком случае, окклюменцию он постиг очень быстро. И сейчас только посмеивается над нашими попытками взломать его щит. Нет, я, конечно, могу это сделать, да и Люциус тоже, но мальчишка умудрился раскрутить нас на спор, что кроме легилименции мы ничего применять не будем. Поттер же настолько зациклился на неприязни ко мне, что это обучение превратилось в фарс. В этот момент я понял, что он не захочет учиться у меня ничему. Даже если бы это противоречило его желаниям. Просто в пику мне. И я сорвался. Это было глупо, низко, но остановиться я не мог.
— Я сказал вам: освободиться от эмоций!
— Да? Сейчас это затруднительно, — огрызнулся Гарри.
— Тогда вы станете легкой добычей для Темного Лорда! Дураки, у которых душа нараспашку, которые не владеют своими чувствами, упиваются грустными воспоминаниями и так легко позволяют себя спровоцировать — одним словом, слабые люди, — у них нет никаких шансов противостоять ему! Он войдет в ваш ум, Поттер, как нож в масло!
— Я не слабый.
— Так докажите это! Возьмите себя в руки! Подавите гнев, владейте собою! Пробуем еще раз! Приготовиться! Легилименс!
Поттер не сопротивлялся. Вообще. Я начинаю задумываться, а может, Поттер действительно мазохист? Увидев коридор, ведущий к залу Пророчеств, он вдруг заорал, да так, что я от неожиданности вышел из его разума.
— Я ЗНАЮ! Я ЗНАЮ!
Оказалось, что Поттер узнал этот коридор, который видел один раз в жизни, когда шел к залу суда. И теперь, вцепившись в меня с настойчивостью маньяка, он пытался выяснить у меня про Отдел. Я от неожиданности охренел и быстренько освободил парня от своего присутствия до среды. В среду продолжим устанавливать сеть. От окклюменции толку точно не будет.
Задумавшись, я начал вкладывать мысли из думосбора обратно себе в голову. Когда за Поттером захлопнулась дверь, я опомнился и снова скинул мысли в Омут. Пора заняться нашими узниками.
Спустя час я сидел в кресле и прокручивал всю информацию у себя в голове в десятый раз. Обсудив все с начальниками безопасности, мы пришли к выводу, что девять человек Лорду на первое время хватит. Дальше предстояло сделать довольно непростой выбор. То, что трое Лестрейнджей должны бежать, было понятно изначально без всяких обсуждений. Мальсибер бы явно обиделся, если бы мы его случайно в тюрьме оставили. Остальные же были выбраны методом тыка: на какое дело падал глаз — тех и выбирали. Долохов выпадал три раза — мы с Реем очень не хотели его выпускать, но, похоже, от судьбы не уйдешь. Или он сильно хотел на свободу. Видимо, так сильно, что смог повлиять на наш выбор. Кэрроу первоначально был выбран только один — Амикус. Но слишком честный Малфой настоял, чтобы семья безобидных дебилов воссоединилась хотя бы на время. Так что Алекто тоже попала в наш список. Руквуд, который чем-то приглянулся Малфою. Люциус с пеной у рта доказывал, что это самый необходимый для нас человек. Оказывается, я его еще и в должности должен буду восстановить. Ну, в принципе, с уборкой у нас вечные проблемы, так что я не против. Домовиков в нашем Отделе нет, чтобы не перекрыть или не переплести разностихийную магию домовых эльфов с магией наших ученых. Отстраивать Отдел еще раз у меня лично никакого желания не было. Поэтому несколько раз в месяц особо провинившиеся работали в качестве уборщиков и отдраивали коридоры. Следующим был Трэверс. Если честно, кто это, я так навскидку сказать и не могу. Его очень хорошо помнит Рей, который в принципе был не против его досрочного освобождения. На чем точно он специализировался у Лорда, даже Мальсибер сказать не мог, но не отрицал, что, возможно, тот выполнял функции, подобные тем, что оттачивал Руквуд у нас в Отделе. Итого — девять человек.
Сейчас я детально изучил расположение камер и находился в глубокой задумчивости. Если кратко, Азкабан представляет собой десятиэтажное здание, построенное в виде треугольной призмы. Очень узкие камеры с высокими, под пять метров, потолками. Камер на этаже с каждой стороны десять. И просто невероятной ширины зал, в который выходят двери всех камер. В том месте, где стены образовывали углы помещений, были высокие винтовые лестницы. Окон в камерах не было, а были небольшие зарешеченные бойницы под самым потолком. Но не во всем этом заключалась главная проблема.
Руквуд. Как самый безобидный и неопасный, он находился по правой стороне (от материка) первого этажа в камере номер четыре. На втором этаже по левой стороне в десятой камере находился Амикус Кэрроу. Как оказалось, в то время, когда его отправили в Азкабан, все верхние этажи были заняты и поэтому его временно поселили на второй этаж, куда обычно ссылались воры, жулики и тому подобная мелкая преступная категория недобропорядочных граждан. А потом про него просто забыли. На пятом этаже в седьмой камере по дальней стороне располагались апартаменты Алекто. С Лестрейнджами проще. Они хоть все на одном этаже находились, на последнем. Но по разным сторонам, разумеется. Компанию Рабастану по правой стороне составлял Мальсибер. Белле ранее составляли соседство Блек с одной стороны и Барти Крауч с другой. Рудольфус находился напротив жены. Долохова я вообще очень долго не мог найти. Оказалось, что его перепутали с его однофамильцем, который очень долго укрывался от алиментов. Для меня оставалось загадкой, сколько же должен был задолжать скольким детям и скольким женам Антон Долохов (русский парень, который, по моим сведениям, уже укрывался от алиментов где-то в России), чтобы его посадили на четырнадцать лет в Азкабан. Я боюсь предположить, но, кажется, про него элементарно забыли. Мда. Не повезло нашему Долохову. Не забыли бы про Антона, был бы Антонин на свободе уже четырнадцать лет как. Даже насладиться бы всеми прелестями заключения не успел. Трэверс. Жил на третьем этаже в первой камере.
А теперь самый главный вопрос сегодняшнего дня: каким образом мне их вытаскивать из Азкабана, да еще и делать вид, что рассеянные по всей тюрьме преступники в конечном итоге смогли найти друг друга и, сбившись в одну кучу, умудриться сбежать. Ах да. Это все еще должно быть правдоподобно.
Почему мы все до конца не обсудили, а сразу запихали Рея в Азкабан? Сомневаюсь, что мы с Малфоем придумаем что-нибудь приличное. Эван и все остальные быстро открестились от этой авантюры и сказали, что в данной ситуации они не советчики. Если бы нужно было совершить массовый побег и освободить всех скопом, то лучше штурма ничего придумать было бы нельзя. Тогда да, Роше разработал бы гениальный план. А тут…
Мои невеселые размышления прервал стук в дверь. Не дожидаясь разрешения войти, на пороге возник сияющий Малфой. Гладко выбритый, с уложенными волосами и в пожирательском плаще.
— Ты так по школе, что ли, разгуливал?
— Да ладно тебе. Никто ведь не заметил. Ну что, когда пойдем подвиги во благо темной стороны совершать?
— Все отменяется. Мы не учли очень много деталей. А точнее, привести в действие эту авантюру мне возможным не представляется.
— Ты это Мальсиберу не забудь сказать. А то нехорошо получится, когда тот узнает по прошествии нескольких месяцев, что это не очередной твой грандиозный план, — он сел напротив меня и пристально на меня начал смотреть. — Что именно тебе не нравится?
— Все, — я откинулся на спинку кресла, в котором сидел. — Все эти люди расположены хаотично по всему Азкабану. Начиная с первого этажа и заканчивая десятым. Аппарировать вместе с ошалевшей Беллой я не представляю себе возможным. Да и со всеми другими. Дементоры еще эти. Мы не учли ничего. Наша с тобой разгульная жизнь начала действовать на мозг и постепенно лишает нас логического мышления.
— Ты из-за этого в уныние впал? Нашел из-за чего сопли развешивать. Пошли, на месте разберемся.
— Ты вообще в своем уме? — воскликнул я.
— Абсолютно. И ради такого случая даже в трезвом уме. Все нормально будет. Начнем с первого этажа. Развешиваем лапшу на доверчивые уши о том, что именно их выбрал Лорд, и они пойдут за тобой хоть на край света.
— Почему с первого этажа? Логичнее выйти все же через парадную дверь и дементоров оставить позади. Им запрещено спускаться ниже пятого этажа.
— Вот нет в тебе духа авантюризма. Как ты потом Лорду будешь объяснять, почему ты выбрался без единой царапины и через парадную дверь? Логичнее в нее войти, а потом действовать по обстановке, — Лорд Малфой встал со стула и отправился к выходу. Я сокрушенно покачал головой. Вот не нравится мне все это.