До особого распоряжения
Шрифт:
– Да-да... - растерянно согласился кази. Он не ожидал этой торжественности. - Очень похвально,
Карим... Я рад видеть тебя в здравии.
– Кази кривил душой. «Хочет поплясать на моих старых костях, -
подумал он, - но посмотрим. Выжмем из тебя силы и деньги... Посмотрим...»
Старик по-отечески обнял Карима и похлопал ладошкой по широкой спине. Можно считать, что
встреча состоялась.
Через несколько минут вошел курбаши Кадыр. Он сопровождал кази до какого-то соседнего переулка.
Переждал, убедился, что все спокойно, потом уже двинулся к дому Махмуд-бека.
О курбаши, когда они еще были одни, Махмуд-бек сказал Кариму Мухамеду:
– Не очень верен. Если ему пообещать больше прав и денег, то будет служить...
Понимающая улыбка Карима завершила разговор.
Теперь состоялась и эта встреча. Курбаши и купец внимательно осмотрели друг друга. Подумав, они
обнялись. Не очень уверенно, но обнялись, как люди, связанные общим делом.
Кази Самат давал короткие характеристики «самым преданным людям» эмиграции.
Многих из них Махмуд-бек знал. Но он не представлял, как живут и чем занимаются сейчас святые
отцы, благодетели, уважаемые почтенные старцы и храбрые воины.
Никто из этих людей никогда не задумывался над судьбой народа, над судьбой людей, которые и на
чужбине продолжали им служить. Подлость и жестокость, считал кази Самат, качества богатых,
властных, смелых, а главное, верных сынов Туркестана.
В который раз главари эмиграции решают судьбу простых людей, оправдывая свои поступки громкими
обещаниями «посвятить жизнь и силы служению народу».
Ради каких авантюрных планов неведомых хозяев должны отдавать свои жизни и силы туркестанцы?
В какой водоворот нового восстания их вовлекают чужестранцы?
На клочок бумаги со списком туркестанских лидеров гость взглянул с откровенным пренебрежением.
– Мы учтем ваши предложения...
– мягко сказал он.
– Потом...
Гость не хотел обещать туркестанцам, которые должны примкнуть к восстанию, что им будут даны
какие-то особые привилегии.
Махмуд-бек с ужасом представлял, как чужеземец потянет за собой тысячи людей. Во главе
эмигрантов встанут Самат, а возможно, Усманходжа Пулатходжаев. Встанут озлобленные курбаши. Все
те, кто рвется к власти.
– Что должны делать они?
– Махмуд-бек кивнул на список.
– Им есть чем заняться. Подготовка к восстанию. И - восстание. Мы не имеем возможности проверить
ход подготовки. Вся ответственность ложится на ваших лидеров. В том числе и провал.
– А ваша помощь?
– напомнил Махмуд-бек.
– В случае провала - ее не будет, - твердо произнес гость.
Махмуд-бек нахмурился, опустил голову. Гость решил смягчить свою резкость:
– Поймите, все мы идем на большой риск. Вашим эмигрантам нечего терять. Мы даем им последний
шанс вырваться из цепей рабства, из нищеты.
– Никаких цепей нет, - прервал Махмуд-бек.
– А нищета... Вы правы. Но я думаю и о другом. Могут
полететь головы и невинных людей.
– Да. Но когда к власти придут ваши лидеры...
– напомнил гость.
157
Махмуд-бек знал, что и эти «лидеры» палец о палец не ударят для народа. Молчание Махмуд-бека
гость расценил по-своему:
– Вот видите. Впереди у людей есть надежда.
Надежда!
Махмуд-бек сделает все возможное, чтобы сорвать эти планы, сохранить тысячи жизней.
Гость вытащил часы, открыл массивную серебряную крышку с легким звоном, взглянул на циферблат.
С таким же звоном крышка опустилась.
– Ну вот. . - улыбнулся гость. - Время нас торопит.
– Он посмотрел на клочок бумаги. - Пусть эти
лидеры подпишутся под воззванием к нашему правительству. Это будет их первым делом. Второе.
Оружие уже переправлено. За два дня до восстания ваш курбаши Кадыр поможет его получить.
Восстание начнется через восемь дней. В праздник Навруз...
– Кази Самат, курбаши Кадыр и Карим Мухамед об этом сроке будут знать, - пообещал Махмуд-бек.
– Вы доверяете последнему?
– спросил гость. При этом он отвел глаза в сторону.
– Мне кажется, он преданный человек...
– сказал Махмуд-бек.
– Да и подготовлен к большому делу.
Гость лучше Махмуд-бека знал своего подопечного.
– Но...
– Что вас смущает?
– насторожился гость.
– Очень горяч. Как бы не выскочил вперед.
– Да-а, - протянул гость, - это в нем есть. Надо сдерживать. Может все испортить.
– Я скажу уважаемому Самату об этой черте нашего молодого друга.
Гость согласился:
– Пожалуй, скажите. И курбаши Кадыру скажите. Если не будет слаженных действий, то провал
неминуем.
Наконец он взял клочок бумаги, очень внимательно пробежал список лидеров эмиграции. Потом
посмотрел на обратную, чистую сторону бумаги и предложил:
– Пишите здесь. Воззвание к нашему правительству.
Гость не оставлял следов.
– Слушаю...
– Махмуд-бек вытащил карандаш, положил бумагу на дощечку, по которой не раз уже
стучал нож, готовя лук и морковь для плова.
Гость и Махмуд-бек сидели в тесной каморке чайханы. Видимо, в последний раз.
– «Братья мусульмане! Спасите от рабства...»
Махмуд-бек поднял голову.
– Здесь нужно о цепях...
– твердо сказал гость.
– Это документ. .