До раскола луны: Липирия
Шрифт:
Подходя к воротам, Кавелий решил попрощаться с Акефамием, в привычной для него форме:
– Ну всё, дальше ты сам, мы груз отдаём, ночуем вблизи ворот и отправляемся обратно.
– Сейчас ночь, а мне где спать?
– Это не наша забота, – ответил ему Кавелий. Ты добрался до столицы?
– Да.
– Вот и всё, дальше ты сам по себе.
Всё то беспокойство и волнение за Акефамия, которое испытывал Кавелий, было мимолётным. Его больше беспокоило, чтобы Лаэрдий не срезал плату за перевозку и не сослал Кавелия в Киллингер за то, что Акефамий не добрался до Лагрима.
Всем
Игнорируя присутствие будущего летория, группа дошла до ворот, предоставив телегу осмотрщикам. Спустя пару минут Кавелию передали бумажку, свидетельствующую о передачи груза в место назначения. После чего они отошли дальше от ворот и разложили навесы.
Растерянный Акефамий, предоставленный самому себе, не знал, что ему делать. Подойдя к леториям у ворот, он протянул одному из них бумажку, данную ему руководящим складом. Осмотрщик долго крутил бумажку, после чего передал её другому леторию, который умел читать и писать. Спустя мгновения, Акефамию сообщили:
– Утром подойди, тебя в лабел отведут, – произнёс леторий. – Сейчас тебя не запустят в город, а в лабеле никто не ночует, кроме короля.
Робко забрав бумажку, Акефамий забегал глазами в поисках места, где он мог переночевать. У него с собой не было ничего. Ел он из общего провианта, рассчитанного на всех, включая Акефамия. На руках у него была только бумажка, которую начальник склада назвал «Билет к мечте». Акефамий не валился с ног, ему просто хотелось, чтобы утро наступило как можно скорее.
Он ходил вокруг навесов и вдоль стены, надеясь найти хоть что-то. Проснувшись от назойливых шагов, Аринфий подошёл к нарезающему круги, вокруг навесов, Акефамию.
– Я понимаю, что спать хочется в комфорте, но не стоит из-за этого мешать другим, – прошептал он Акефамию, уставшим голосом. – Вон, побеседуй с теми, кто уже стал леториями, но не шастай вокруг навесов.
Акефамий молча отошёл и посмотрел в сторону ворот. Он не хотел ни с кем беседовать, а страх начинать разговор не позволил бы ему это сделать, даже при большом желании. Приняв ситуацию, Акефамий подошёл к стене, дальше от ворот, чтобы не мешаться никому, и сел на песок с камнями, упёршись спиной в стену. После непродолжительного верчения бумажки, он снова задумался о том, что происходит вокруг него.
Благо ночи не были холодными, даже в период снегов было достаточно обмотать ноги и тело шкурой фокилл, чтобы не мёрзнуть. А месяц холодных ветров создавал проблему только леториям, которые стоят на посту. Но им выдавали всё необходимое, чтобы они могли нести службу и не испытывать серьёзных проблем.
Акефамий решил как можно меньше прибывать в своём мире фантазий и чаще думать о том, что ему делать. Став леторием, он достигнет своей мечты, но дальнейших своих целей он не видел. Чтобы приблизиться к тому образу, который он строил в своих фантазиях, Акефамий должен был заслужить такое внимание и уважение, потому что такого уровня достичь, в мирное время, невозможно. Следить
В этот же момент Акефамий понял, что служба в Лагриме – это куда сложнее, чем принести бумажку. Летория назначают в город, он не может выбрать сам. После чего уверенность и радость Акефамия поубавились.
Он ничего не знал, кроме того, что ему рассказывал отец, а глядя на леториев в Логем-Ирсуме, он представлял себя на их месте, не интересуясь чем-то большим.
Продолжая размышлять, его глаза закрывались. Как бы сильно он не хотел спать, но внутренняя усталость, после трёх дней ходьбы и сильного стресса, неумолимо клонит в сон.
Проснувшись от восходящего солнца, лучи которого били в глаз, Акефамий встретил новый день, который должен был решить его будущее.
Пройдя к воротам, его поразила ещё большая активность внутри города. В начале ночи, когда они добрались до города, он был оживлён. Но днём он больше походил на океан, неумолимые течения которого непрерывно движутся и пересекаются.
Постояв некоторое время, любуясь движением внутри стен, он возвращается в реальность. Акефамий протянул бумажку тому же леторию, который и сказал прийти утром. Повторно взглянув на неё и всё разобрав, он позвал одного из леториев в городе, передав ему Акефамия с его «Билетом».
Пройдя через ворота, красота и масштабы города поразили его сознание. Высокие дома, аккуратные, каменные дороги, соединяющие районы города. Высокий лабел, внушающий ужас и восхищение, справа от которого виднелась линирская академия. Она была самым большим зданием в городе. По улицам ходили липинцы, аккуратно и красиво одеты, не смотря на примитивность одеяний. Ближе к академии виднелись линирцы, которых боятся все жители королевства.
Засматриваясь на город, Акефамий несколько раз останавливался, рискуя потеряться, но быстро продолжал идти, возвращаясь в реальность.
Заведя его в лабел, леторий провёл его чуть дальше, наверх. Акефамий никогда не видел многоэтажных домов и зданий. Первые шаги по ступенькам он делал в страхе, что они могут обвалиться. Сам лабел, изнутри, был аккуратен и освещён. Везде, где не было окон, висели лампы со свечами. Тем самым коридоры и комнаты были прекрасно освещены.
Поднявшись на нужный этаж и подойдя к заветной двери, перед которой были выстроены летории, Акефамий ждал своей очереди.
– После того, когда все зайдут и последний выйдет – заходишь ты, понял? – произнёс сопровождающий, торопящийся вернутся обратно.
На что Акефамий молча кивнул.
Увиденное вызвало внутри него волну разных эмоций. Он не мог прекратить представлять то, как несёт службу в Лагриме. Ему хотелось полностью увидеть город и побывать в каждом его уголке. А понимание, что за дверью его ждёт итог трёхдневного пути, вызывало приятную дрожь.
Проводя взглядом каждого летория, рассматривая их экипировку, он всё никак не мог дождаться момента, когда ему выдадут такую же. Снаряжение состояло из кожаной брони или брони из юра, и короткий шестидесятисантиметровый меч с широким боевым ножом.