Добрая фея, прекрасный рыцарь (сборник)
Шрифт:
– Простите, я…
Ага! А как жабой была, так сразу о пол!
– Простите… Я… Я… А м-м-можно ваш телефончик?
***
– Вы понимаете, транзакции в Америку, помня про коэффициент роста дивидендов в феврале…
Я мрачно попивала глинтвейн.
Вот. А всего лишь попросила подвезти до ближайшего супермаркета. Две минуты! Нет, потащил в дорогущий ресторан, заставил есть устриц и слушать этот бред про транзакции.
Кажется, я понимаю, почему он один.
Выговорившись, жабоненавистник (Гринписа на него
Я радостно закивала.
– Ой, как интересно! А что дальше?
– Вам, правда, интересно? – изумился мужчина. И расцвёл просто на глазах. – Так вот…
С транзакций мы перешли на международные проблемы, потом – на политику и закончили машинами.
На этом, слава богу, остановились – последний бокал шампанского пошёл Антону не в то горло, и мужчина, сбивчиво извинившись, сбежал, провожаемый услужливым официантом.
Я тоскливо допивала свой бокал, когда оставленный Антоном телефон – навороченный Samsung – весело тренькнул. На экране настойчиво высветилось: «Любимая».
Хм…
Покосившись на дверь туалета, я схватила трубку.
– Тошенька, милый, ну прости, я такая дура была, ну…
– Вот приезжайте в «Асторию», - мрачно предложила я. – И скажите ему это.
И, подхватив пальто, бросилась к выходу.
***
«Тошенька» и неизвестная девица в розовой шубе целовались у капота чёрной иномарки.
Я вздохнула и подула на замёрзшие руки. Интересно, это моё художество баллончиком краски: «Любимая, вернись. Твой Тоша» или антоново обаяние сыграло решающую роль?
А, ладно. Главное, всё. Добро не добро, но что-то я точно сделала.
Теперь пора, наконец, идти за покупками.
***
– Сень, не знала, какой шоколад ты любишь – молочный или горький. Поэтому купила белый. Жуй! Сень… Сень, ты где?
Демон исчез. Как я позже убедилась – вместе с розовыми шароварчиками. И художеством на линолеуме.
Ура?
Я прошлась по неожиданно пустой, идеально прибранной квартире. С ностальгией погладила PlayStation. Посмотрела на постель. Даже битву подушками больше ни с кем не устроишь… А мне ведь почти начинало нравиться…
И грудь у него была ничего…
Даже грустно как-то.
***
Дым улетучился в заранее открытую форточку. Рисунок на полу пару раз сверкнул, и из ядовито-зелёного пара соткался юноша в розовых шароварчиках и золотым обручем на лбу.
– Так мы в прошлый раз не договорили, ты какой шоколад-то любишь? У меня сейчас только горький, - сообщила я.
Юноша прищурился. И подался назад.
– Ты?! Опять? Как?!
Я пожала плечами.
– Институт астрологии Москвы – и любой демон ваш. Ты, кстати, не сказал, что нужно, чтобы ты остался.
Демон фыркнул.
– Надолго?
– На год, а потом – зависит от поведения, - улыбнулась я.
– Я тебе что, собачка, что ли? «Зависит от поведе-е-ения», – буркнул демон, цапнув со стола шоколадку. – Ну… пять добрых дел.
Я хихикнула.
– Легко!
Избушка-избушка!
Баба Яга уезжает в отпуск, и сказочным хозяйством заправляет кот. Держитесь, добры молодцы!
– Избушка-избушка, – гранул молодецкий голос, - повернись к лесу задом, ко мне передом!
Нехотя, вздыхая и поскрипывая, избушка развернулась, уставилась на позднего путника провалом окна.
– Ну, - буркнул вышедший на крыльцо мужик, косая сажень в плечах. – Гой еси, добрый… хм… молодец… Чего дома не сидится?
– Э-э-э…, - выдал молодец. – Я…э-э-э…
– Ну, заходи, чего встал?
– хмыкнул мужик, освобождая проход. – Говори, чего припёрся.
– Да я…, - пролепетал путник, идя следом, - э-э-э…Ты бы меня накормил-напоил, в баньке попарил, да тогда б и спрашивал!
– собравшись с духом, выпалил он.
Мужик обернулся.
– Легко. Баня – там. Растопи. Печь – там. Готовь.
– Так, э-э-э… - опешил гость. – Не по правилам же…
Мужик красноречиво хрустнул костяшками пальцев.
– А старуху, значит, гонять туда-сюда – по правилам? У неё артрит-радикулит и остеохондроз, а вам и дела нет!
Путник попятился к двери.
– Э-э-э… ну, я…э-э-э…, - и опрометью выскочил наружу.
Мужик хмыкнул, вытащил из печки горшок, поставил на стол, отодвинув блюдце с наливным яблочком… которое в то же мгновение засветилось.
– Вань! Иван-царевич заходил?! – проскрипел старушечий голос, еле слышный сквозь звуки музыки и монотонное бормотанье.
– Заходил, ма. Только что, - откликнулся мужик, покорно подвигая блюдце обратно. – Да ты не волнуйся, отдыхай там, не переживай…
– Назавтра Ванюша-дурачок с коньком-горбунком заскачут! – перебил голос. – Так ты не забудь им сказать, как Жар-птицу поймать!
– Да, ма, конечно…
– И не забывай топить печь! И проветривать! И мышей не лови, я вчерась тараканов потравила!
– Хорошо, - вздохнул мужик, отодвигая погасшее зеркальце. – Как же лучше мне на печке-то котом лежалось… Ничего, вот вернётся матушка, и я куда-нибудь съезжу. В Лукоморье. К этому… учёному…
– Избушка-избушка!
– грянуло снаружи.
– Дармоеды, - простонал мужик.
Драконья песня
Говорят, что лебеди поют перед смертью
Эзоп