Добро пожаловать в Детройт
Шрифт:
— Ты даже бросила свою игрушку? Так стараешься убежать?
Блестящий железом череп возникает в прицеле. Три красных глаза медленно поворачиваются в её сторону.
Щелк! Два красных глаза!
Лара взвинчивается в воздух, отталкиваясь ладонями от перил и мгновенно переходя в ускоренный режим. Ей удается проскользнуть под ударом возникшего рядом чудовища и, оказавшись у него за спиной, выпустить три пули. Они застревают в его броне.
«А броне ли?»
Увернуться снова, отпустив винтовку и прыгнув назад, на площадку перед очередным витком лестницы. Дать еще очередь, на этот раз в живот.
«Это не броня, это он сам...»
Отпрыгнуть еще раз, и еще, чтобы успеть в последний миг отдернуть голову от хватающей воздух ладони... Металлические пальцы сгребают ремень винтовки, дергают его на себя, и Лара выдает очередь в бронированную шею, держа винтовку одной рукой, пока вторая выхватывает вакидзаси.
Удар по глазам. По тому, что ему их заменяет. Её отшвыривают в сторону, в стену, и Лара прокатывается вниз по ступеням, цепляясь пальцами за холодный, обжигающе холодный металл арочных перилл, останавливаясь только рядом со своим кофром и вываливаясь в медленный мир.
Её убийца идет к ней неторопливо, смакуя мгновения. Остался только один красный глаз, но у нее нет ни винтовки, ни вакидзаси, ни чего-то действительно мощного, что могло бы навредить этой твари.
Наушник в ухе шипит, и в радиомолчание с некоторыми помехами врывается знакомый голос.
—... Вызываю охранный пост, доложите обстановку.
«Спасибо, Дитрих!»
Чувствуя, как буквально греется её спина, она хватает лямку кофра, вспрыгивает на поручень и, закидывая чехол себе за спину, прыгает вниз.
Киберруки хватают воздух над ней, не успевая всего лишь мгновение.
Сверху доносится яростный рев. Лара пролетает три этажа, после чего хватается за ближайшие перила, ударяясь о них всем телом и, не выпадая из ускоренного режима, прыжками с перил на перила спускается, проскакивая по два этажа.
Она не может нормально говорить в таком режиме, но когда слышит, что прибывший отряд полиции собирается подниматься наверх, то кричит «Не-е-ет!» и колодец эхом разносит её голос.
Сверху все грохочет, но она спускается значительно быстрее, чем огромная тварь, вынужденная экономить использование своего «Рапида». Да, он был быстрее её в моменте, но даже такие, как он, вынуждены считаться с ограничениями, которые накладывает «сотка.»
Лара замедляется только тогда, когда замечает табличку с цифрой «8» напротив межэтажной двери. Перепрыгивая через перила обратно на лестницу, она, цепляясь за поручень левой рукой, вытаскивает правой аэрогипо из подсумка и делает глубокий вдох. И бежит, чувствуя, как на время стихает отупляющая боль в левой руке, как отходит на задний план чувство прожигающего насквозь жара вдоль позвоночника. Ступни на этом фоне вообще уже не являются для неё проблемой.
— Ауг! Надо дробь! Крупный калибр! Взрывчатку! — С трудом опознав (по плащу и взгляду через прозрачное стекло шлема) во внезапно оказавшемся на пути спецназовце Юриса, Лара вцепляется в его руку и тащит его дальше, прочь с лестницы. Рядом еще кто-то, какие-то полицейские, один из них что-то говорит и остается за спинами.
Они выбегают в холл первого этажа. Тут полно трупов, безжизненными железками свисают из-под потолка турели. Босые ноги скользят по крови и она чуть не падает, но её тут же подхватывают под локоть.
— Стрелять будешь? — уже Юрис тащит её через холл.
— Да!
Он дотаскивает её до края залы, отпуская перед самыми дверьми, и Лара еще в движении опускается на колени, сбрасывая кофр на чье-то тело. За спиной слышится возрастающий грохот. Приехавшие с Юрисом копы что-то кричат друг другу. Лара не обращает внимания, уверенными, доведенными до автоматизма жестами проверяет ход затвора, снимает ненужную оптику, что сейчас лишь утяжеляет вес оружия для и так травмированной левой руки, заправляет в патронник два патрона, зажимает в кулаке еще два и разворачивается.
Перед ней спины четырех мужчин. Один что-то делает прямо возле лестницы, но в тот момент, когда она оборачивается, он отбегает, оставляя на лестнице только труп, которого там раньше не было.
Лара, кладет перед собой на спину какой-то женщины два патрона, поворачивая их капсюлем к себе. И глубоко вдыхает.
Подворачивает под себя правую ногу, пересаживаясь всем весом тела на пятку. Выводит вперед левую, сгибая её в колене, и выпрямляет спину под идеальный прямой угол к полу. Подхватывает винтовку под ствольную накладку левой рукой, опирая её на локоть, упирает приклад в правое плечо, чуть выше, чем при стрельбе лежа, и, придерживая его за рукоятку, слегка сгибает спину, приходя в равновесие.
Все это занимает у нее не более пары секунд.
Тварь выносится на лестницу. Лара, резко выдохнув, уже не соскальзывает, проваливается в ускоренный мир. Два удара в отзывающееся болью плечо. Тварь взмахивает руками, когда одна пуля попадает в нижнюю челюсть, а вторая в основание шеи, и дергается вперед. Добавляются чужие звуки выстрелов.
«Дробовик, «Элен», дробовик...»
Лара касается пальцами затвора.
«Вверх, на себя...»
Неуспевает.
Её выбрасывает в «медленный мир» и кидает на пол, прямо на лежащее впереди тело. Сыпется бетонное крошево, воняет горелым. Уперевшись рукой в труп, Лара с трудом поднимает голову и первое, что видит, это неподвижную тушу, лежащую в трех десятках метров от неё.
«А где...»
Впереди появляется какое-то копошение, и она с чувством облегчения смотрит за тем, как поднимаются с пола полицейские. Как стаскивает шлем Юрис. Оглядывается. Находит её взглядом и, тряхнув головой, идет к ней, чтобы помочь встать. Случайно касается ладонью в перчатке спины, вызывая болезненный стон.
— La naiba,— со смесью расстройства и беспокойства произносит он, бросая взгляд на её спину.
Переводчик с небольшим западанием выдает «Вот черт!» и Лара кивает, тихо хихикнув.
— Непогрешимый Юрис ругается матом при дамах, — она опирается рукой на его плечо, глубоко вздыхая, а потом отталкивается, идя к осыпанной кусками бетона и отделки туше. Кажется, детектив идет за ней следом, страхуя, но Лара сама успешно справляется и, опускаясь на развороченное брюхо, где железо вперемешку с мясом, упирается рукой в грудь, осматривая закрытую титановыми пластинами шею.
— У него нет жетона, — через пару мгновений произносит она и зло ударяет кулаком по остаткам его лица. — Где твой жетон, сраный ты уёбок?!