Дочь Афродиты
Шрифт:
— Ты полагаешь, — ответил Сикиннос, у которого тоже появилось страшное подозрение, — что чернобородый снимал мерки с таранов греческих кораблей, чтобы передать их персам?
Фемистокл молча смотрел на пыльную дорогу, беспокойно притопывая правой ногой и раздумывая, что ему делать дальше. Внезапно он выпрямился, подтолкнул Сикинноса и помчался к причалу. Сикиннос с трудом поспевал за неистовым полководцем, который, работая локтями, протискивался сквозь ряды рыбаков, торговцев и извозчиков. Но когда они добрались до того места, где только что стоял у причала милетский
Какое-то мгновенье Фемистокл колебался, беспокойно поглядывая по сторонам, а потом помчался к одному аттическому торговому кораблю, команда которого как раз штабелевала тонкие гончарные изделия, и крикнул:
— Я Фемистокл, сын Неокла, из филы Леонтис. Кто ваш хозяин?
Один матрос указал большим пальцем через плечо на человека, который возился с такелажем. Тот сразу подошел к Фемистоклу.
— Я Оленос, капитан. Что тебе нужно?
— Видишь там корабль, который как раз отправляется в плавание? — Полководец кивнул в сторону юга. — На его борту шпионы! Во имя Гермеса и всех богов Греции, мы должны их догнать!
— Шпионы? — Оленос перепугался.
— Нам нельзя терять ни минуты!
— Но мой груз, господин!
— Город возместит тебе все. Я клянусь именем моего отца Неокла!
Оленос отдал несколько коротких команд. Весла погрузились в воду, юго-западный ветер расправил передний парус, и корабль стал медленно выходить из гавани.
Фемистокл, Сикиннос и Оленос стояли на носу, подставив лица беспощадно палящему солнцу. «Филлис» имел преимущество в четыре-пять стадиев, но аттическое грузовое судно быстро набирало ход.
— Милетский корабль… — задумчиво произнес Оленос, прикрыв ладонью глаза. — Он довольно долго стоял в гавани. Во всяком случае, дольше, чем это было необходимо для разгрузки. — Капитан руками сделал таинственные знаки двоим рулевым, которые стояли по бокам на корме и длинными веслами поддерживали курс.
— Мы сможем его догнать? — обеспокоенно спросил Фемистокл.
Оленос выпятил нижнюю губу.
— Чертовски быстрое судно! Видимо, на его борту нет груза. Но Посейдон на нашей стороне. Говоришь — шпионы?
— Мы наблюдали за двумя мужчинами, которые измеряли тараны нашего нового флота. Они взошли на этот корабль, и вскоре он отчалил.
— Клянусь Зевсом! — вырвалось у капитана. — Мы обязаны его догнать. — Оленос дал рулевым новые знаки, и корабль, слегка изменив курс, пошел ближе к берегу, где, как знал каждый эллин, из моря выступали опасные рифы.
Полководец с тревогой посмотрел на капитана.
Оленос заметил его обеспокоенность и пояснил:
— Если на борту этого «Филлиса» действительно шпионы, то он направится в сторону Азии, взяв курс на восток. Мы сейчас пойдем вдоль берега к Суниону. Это даст нам преимущество за счет более сильных ветров. Потом мы повернем на юг и, таким образом, станем на пути шпионов.
Фемистокл смотрел в воду. Время от времени из глубины вырисовывались причудливые рифы. Некоторые из них были угрожающе близко к лазурной поверхности воды. Сикиннос наблюдал за удаляющимся милетским кораблем. Оленос с потрясающей уверенностью командовал рулевыми.
— Когда я иду на Эвбею, — крикнул он против ветра, — я всегда выбираю этот путь. Он самый короткий и быстрый. Правда, немного опасный, но я знаю его как свои пять пальцев.
Фемистокл рассмеялся, но тут же снова посерьезнел и осведомился у капитана:
— У тебя есть оружие на борту?
— Оружие? — переспросил Оленос. — Несколько копий, мечей и кинжалов, но ни одного лука. — Капитан с беспокойством посмотрел на Фемистокла. — У нас же не военный корабль. Ты думаешь, что будет рукопашная?
— Надеюсь, что нет, — ответил полководец. — Мы должны застать их врасплох. Но, несмотря на это, у каждого из нас должно быть под рукой оружие.
Оленос кивнул и исчез под палубой. Тем временем корабль шел мимо гавани Анафлистос, охранявшей рудники Лавриона. Теперь перед ними лежал небольшой скалистый остров Патроклос, и, как только нос корабля направился на круто обрывающийся в море мыс Сунион, самую южную оконечность Аттики, рулевые развернули весла, а матросы переложили мощный главный парус на другую сторону. Аттическое грузовое судно взяло курс на юг.
Теперь все члены команды — капитан, рулевые и шесть матросов — были на палубе и слушали Фемистокла. Шпионов можно взять только хитростью, решил Фемистокл, и Оленос согласился с ним. Так как они не знали, вооружены ли милетцы, то нужно было вести себя так, чтобы варварам и в голову не пришло хвататься за оружие. Лучше всего было сделать вид, что они терпят бедствие и нуждаются в помощи. Когда вражеский корабль подойдет ближе, они должны выхватить оружие и взять «Филлис» на абордаж. Фемистокл заявил, что берет на себя чернобородого, а Сикиннос — его спутника, молодого человека. Матросы же набросятся на милетских моряков. Только Оленос и рулевые, по решению полководца, обязаны были оставаться на своих постах.
«Филлис» медленно приближался с запада. Аттический корабль, как и предсказал Оленос, оказался на его пути. На лицах матросов был неприкрытый страх. Сикиннос тоже выглядел встревоженным.
Фемистокл старался всех успокоить:
— Я знаю, что вы не солдаты и вам легче обращаться с канатами, чем с копьями. Но подумайте о том, что на борту милетского корабля тоже не солдаты, а такие же матросы, как и вы. Преимущество же на вашей стороне, потому что только вы знаете, что будет происходить дальше.
Матросы молча кивали, не отрывая взгляда от «Филлиса». Насколько можно было рассмотреть издали, команда милетцев по численности не превосходила команду афинян. Теперь корабли разделяло чуть меньше стадия. Оленос сложил руки рупором и крикнул:
— Во имя Посейдона! Нам нужна ваша помощь!
На «Филлисе» показался чернобородый.
— Во имя Посейдона! Помогите нам! — повторил Оленос.
Чернобородый бегал с носа на корму и обратно и давал матросам какие-то указания. На обоих кораблях был приспущен главный парус, и они сближались под острым углом.