Дочь княжеская. Книга 2. Часть 2
Шрифт:
— Бешеный, — с неодобрением выговорила Хафиза.
Малкинична подняла Яшку и положила его Хрийз под бок.
— Очнётся через полчаса примерно. Ты когда его приведёшь к порядку уже?
Сколько можно!
Хрийз бережно коснулась пальцами жёстких перьев друга. Вздохнула и сказала:
— Вы знаете, но он Сихар отчего-то люто ненавидит, не знаю, отчего. Всегда на неё бросается. Других уже не трогает… почти…
— Всё равно воспитывать надо, — неодобрительно заявила Хафиза. — Отдыхай.
Постарайся не вставать с постели в ближайшие несколько часов.
— Хорошо, — согласилась Хрийз.
Вставать ей и самой не хотелось. Она повернулась на бок, подложила ладошки под щёчку, стала смотреть на неподвижного Яшку. Не повезло бешеному, снова нарвался на обездвижку.
— Эх, ты, бедолага, — сказала Яшке Хрийз и снова погладила его по крылу.-Защитник ты мой…
— Эх, ты, бедолага, — сказала Яшке Хрийз и снова погладила его по крылу.-Защитник ты мой… Хафиза Малкинична, почему он Сихар так ненавидит? Что она ему сделала?
— Не ему, — ответила Хафиза. — его хозяйке… Я тогда была ещё слишком юна, но отголоски их конфликтов меня достигали, скажем так. Они на дух друг друга не выносили, Хрийзтема Старшая и Сихар. А сийги — существа злопамятные.
— Почему не выносили? — спросила Хрийз. — Я читала в дневниках Фиалки, там упоминается, что Сихар поссорилась с… — язык не повернулся назвать старшую Хрийзтему сестрой.
Хафиза пожала плечами:
— Они всё время ссорились. Не из-за одного, так из-за другого. У обеих – характер. Вдобавок их разводили стихии, которым они служили. Сихар — врач, спасатель, Хрийзтема Старшая — боевой маг, убийца. Это разводило их на разные полюса и давало лютое напряжение, которое, в конечном счёте, всё равно прорывалось на благо общего дела.
— Общего дела? — не поняла Хрийз.
— Силу дают любовь и ненависть, — напомнила Хафиза. — Магическое поле на фронтах сохраняло стабильность, а остальное не имело значения. Скорее всего, Хрийзтема Старшая сознательно провоцировала конфликты. Она могла, вполне в её духе. Она вообще лишнего движения без чёткого, продуманного наперёд плана не делала. При этом решения принимала молниеносно. Я горжусь, что знала её.
— Я не такая, — вздохнула Хрийз.
Хафиза присела на краешек постели, взяла за руку. Тёплое исцеляющее прикосновение…
— Конечно, — мягко сказала она. — Ты не такая. Ты — Жизнь, а она служила Смерти. Отдыхай. Всё закончилось. Всё хорошо.
Хрийз послушно закрыла глаза. Но, прежде чем целебный сон окончательно погасил сознание, она успела подумать, что ничего ещё не закончилось. Что всё – только начинается…
ГЛАВА 3
Хрийз проснулась, когда солнце залило зеленоватым золотом всю комнату, добралось до постели и почти по-летнему нагрело лицо. Яшки не было, улетел, наверное, к своему гнезду. Где его хоть разместили… На какой-нибудь глухой, безлюдной террасе, скорее всего. Или вовсе на крыше. Надо будет спросить.
Она оделась, взяла в руки ножны, слегка выдвинула рукоять ножа.
Инициированный клинок тускло сверкнул в солнечном свете. Вот странно, в первые дни не знала, как ходить с ним, а теперь без ножа чувствовала себя почти что голой.
С ножами тут ходили все. Ну, почти. Нет, Хрийз так и не научилась управляться с оружием как следует. Но без магического клинка становилось не по себе, и руки сами тянулись схватить пояс и поскорее застегнуть его.
Нож достался ей в награду за слетевшего с нарезки упыря Мальграша. Хрийз вздрогнула, вспоминая разбитного морячка со скрипкой. Ведь сожрал бы ни за что ни про что! С него сталось бы. Девушка мотнула головой, отгоняя неприятные воспоминания.
Прошлась по комнате, с любопытством рассматривая обстановку. Стены, кажется, обиты были материей… Потрогала пальцем — правда ткань, похожая на шёлк. Нежно-кремовый оттенок, выдавленный рисунок — трилистники, маленькие солнышки, бабочки. Пузатые тумбочки на гнутых ножках так и тянули сунуть внутрь нос, но Хрийз воздержалась. Она по-прежнему чувствовала себя здесь временной гостьей, привыкать к комнате не собиралась, потому что очень скоро вернётся к себе, в свою комнатку общежития при мореходной школе — а как же иначе? Подписан контракт, контракт надо выполнять. Вроде бы никто не настаивал бросать всё и переселяться в этот их… высший свет…
Хрийз не представляла себе, что она будет делать в том свете. Вспомнилось из детства:
«Что ты, баба, белены объелась?
Ни ступить, ни молвить не умеешь.
Насмешишь ты целое царство!"» (сказка о рыбаке и рыбке, Пушкин А.С.
– прим, автора)
Хороша принцесса. Дочка княжеская. Ея светлость. Все будут смотреть и шушукаться, что вот, мол, у Бранислава Будимировича дочка — дикарка невоспитанная, ложку не так держит, вилку не с той стороны тарелки кладёт, сплетен свежих не знает.
Чтобы отвлечься, Хрийз решила немного пройтись. Дёрнула со спинки кровати тёплую шерстяную шаль, закуталась в неё. За дверью начиналась лестница, винтом уходившая вниз, а налево — небольшой светлый коридорчик. Хрийз подумала, что по лестнице она уже ходила, поэтому свернула в коридорчик, а он вывел через стеклянные двери в сад.
В саду росли небольшие декоративные деревца, цвели поздние осенние цветы.
Хрийз узнала гранитную лилию, астры, хризантемы. Сад полого поднимался вверх, словно его разбили на крыше. Оглянувшись, девушка поняла, что так и есть — отсюда открывался великолепный вид на горы, укрытые сиренево-синим покрывалом поздней осени, и яркую полоску моря с тонкими, будто карандашом отчёркнутыми силуэтами военных кораблей. Хрийз затруднилась бы объяснить, почему именно военные корабли. Ей просто так просто показалось.
Защитный флёр исчез, исчезло и наведённое им тепло. В воздухе отчётливо позванивало морозцем, изо рта при дыхании вырывался парок. Хрийз зябко поёжилась, заворачиваясь в шаль плотнее. Опрометчиво выскочила в платьице и туфельках на мороз. Лучше вернуться.
Она отошла от парапета и вдруг поняла, что потерялась. Не помнила совершенно, откуда пришла сюда, где её комната! Долго думала, куда пойти, направо или налево или вообще прямо, никак не могла сообразить. Потом решилась и повернула вправо. Через несколько петель вдоль клумб, изящно декорированных диким камнем, поняла, что ошиблась…