Дочь Озара
Шрифт:
— Зукун, можно поговорить?
Вождь раздраженно вздохнул. После утреннего конфуза он был зол на опытного охотника. Надо же, наболтал таких глупостей про змею, Ору. И его, вождя, едва не подвел. Он, мудрый Зукун, чуть не поверил во всю эту чушь.
— Ну, чего еще у тебя?
Корос, согнувшись, залез в шалаш, присел недалеко от вождя на корточки.
— Ты и Руник не дали мне утром договорить. Я не успел…
— О чем еще говорить? Не зли меня, Корос. Ты и так насмешил сегодня всех. Подумать только, Ора убила своего жамуша! Ну и глупость.
— Она не убивала Похуна. Разве я так говорил? Его укусила змея.
— А что тогда тебе надо?
— Я говорил, что Ора принесла змею. Она хотела, чтобы змея укусила дикаря.
— Дикаря? — Зукун удивленно выгнул брови. — Зачем ей дикарь?
— Пока не знаю. Посмотри, — следопыт протянул вождю на раскрытой ладони небольшой комочек шерсти. Тот взял в щепотку, понюхал, потер пальцами.
— Шерсть оленя. Старая. Откуда это у тебя?
— Нашел около лаза в землянку. Я думаю, там, на земле, лежал мешок со змеей. Я там снова все осмотрел…
Корос внезапно наморщился. Сев на 'пятую точку', вывернул пятку.
— Вот, занозу посадил.
Пошарил рукой по поясу, залез за пазуху.
— Ты чего?
Следопыт задумчиво надул щеки. Произнес растерянно:
— Да так, обронил, кажется. Дай нож.
Зукун, вытащив из-за пояса, протянул Коросу каменный резак. Тот, покряхтывая, стал выковыривать занозу.
— Так чего там, про мешок-то?
— А-а… у Оры такой мешок. Уна хранит змей в заячьих мешках.
Зукун скривил губы:
— Опять ты за свое. Привязался к Оре — такой хорошей женщине. Слушай, может, она тебе когда-то не дала потереться? Так теперь она вдова, можешь снова попробовать. Все лучше, чем старую шерсть собирать.
Зукун развеселился, хлопнул Короса по плечу. Но развить фривольную тему не успел.
— Беда, люди, беда! — раздался снаружи громкий женский крик. — Ой, беда, Ору убили!
Зукун и Корос растолкали сородичей, уже успевших сбежаться на крики об убийстве, и, пригнувшись, залезли в шалаш Оры. Там они сразу присели на корточки: шалаш был низкий, так как предназначался в основном для ночного отдыха, а также служил укрытием от непогоды в летнее время. На зиму варии перебирались на берег моря, где строили большие землянки-хижины.
В правом углу, сразу у входа, на подстилке изо мха покоился труп Похуна. На груди у него, лицом вниз, лежала колдунья. В первые мгновения в полумраке можно было подумать, что женщина обняла мертвого жамуша, да так и осталась лежать: то ли заснув, то ли о чем-то задумавшись. Но, приглядевшись, Зукун увидел, что малиса* Похуна из козьей шкуры обильно пропиталась кровью. Кровью была забрызгана и стенка шалаша.
По деталям без труда восстанавливалась картина произошедшего. Очевидно, Ора сидела около покойника на земле, спиной к входу. Убийца, находясь сзади, перерезал ей горло каменным резаком или ножом, задев шейную артерию. После этого толкнул тело женщины на труп.
Зукун осмотрелся. Шалаш узкий, но длинный. Левый дальний угол занимает лежанка колдуньи. Справа беспорядочно свалены ее вещи — видимо, Ора в спешке скидала их, когда освобождала место для тела жамуша. Под крышей шалаша на веревочках и изогнутых сучках висят пучки трав, сушеные грибы, шкурки жаб и змей… Все предметы свидетельствовали о том, что хозяйка помещения имела непосредственное отношение к знахарству и колдовству.
Корос сразу пробрался в дальний правый угол и быстро обнаружил там то, что искал — небольшой конусообразный мешок из оленьей шкуры. Осторожно пошевелив его рукой и убедившись, что он пуст, следопыт поднес мешок к лицу и тщательно обнюхал горловину.
— Что, Корос, все змей ищешь? — раздался насмешливый голос. Мужчины обернулись. Прямо на входе, загораживая спиной солнечный свет, сидел на корточках Руник.
— Я ищу убийцу, — угрюмо сказал Корос. — Это тот самый мешок, Зукун. Видишь, мех облазит. Здесь совсем недавно сидела змея. Я чувствую свежий запах.
— Кто-то приносит смерть нашим людям, а лучший охотник, похоже, совсем сбился со следа, — Руник не скрывал издевки. — Зукун, а что вон там валяется, посмотри-ка, прямо рядом с тобой.
Он вытянул руку, показывая на землю. Вождь взглянул под ноги и поднял костяную свирель Дула.
Несколько мгновений мужчины смотрели друг на друга. Наконец, Зукун тупо спросил:
— Почему она здесь?
Никто не ответил. Корос задумчиво шевелил губами, а Руник осматривал шалаш, как будто свирель его больше не интересовала.
— Дикарь был здесь?! — озарило вождя. Он аж привстал от возмущения, но, коснувшись головой упругой крыши шалаша, снова присел.
— Я вот о чем думаю, — меланхолично произнес Руник, не реагируя на последнюю реплику Зукуна. — Я заходил сюда утром, сказать Оре добрые слова. Она очень расстраивалась, очень.
Руник с намеком покосился на Короса, продолжил:
— Рядом с телом Похуна лежало его копье. Вот здесь, около руки. Я еще подумал — какой хороший наконечник. Ора сама сделала этот наконечник. Почти всю зиму стучала потихоньку камнем о камень. А весной подарила Похуну. Он очень обрадовался, да. Хороший был наконечник. Я смотрю — нет копья. Кто-то взял.
— Ты думаешь, глот пришел сюда, чтобы забрать копье? — спросил Зукун.
— На месте Оры я бы не отдал копье жамуша, да, — также меланхолично проговорил Руник. — Как Похун будет охотиться без копья в подземном мире? Если бы я был Орой, я бы стал драться, да.
— Так это Дул убил Ору?! — Зукун демонстрировал чудеса логического мышления.
— О чем вы говорите? — подал голос следопыт. — Как дикарь мог придти сюда, если он сидит в землянке?
— Ну, да, я и забыл, — вождь смущено улыбнулся. — Дикарь сидит в землянке. Я сам сегодня видел. Утром он сидел…
Он внезапно осекся.
— Вот и я думаю, Зукун, — спокойно произнес младший брат. — Не посмотреть ли нам на дикаря?
В землянке никого не было. Обнаружив пропажу Дула, Корос тут же побежал искать следы. Зукун и Руник остались около землянки.