Дочери Волхова
Шрифт:
– А где же ландвет? – первым делом спросил он, окидывая взглядом дом позади нее и столпившихся женщин.
– Ты о чем? – не поняла Милорада и вопросительно посмотрела на мужа.
– Ландвет, – повторил гость. – Она должна быть здесь, я ждал, что она встретит нас. Почему же ее нет?
– Ладо… вед… – Домагость в недоумении пожал плечами. – Не пойму я что-то, о чем ты толкуешь, гость дорогой. Нет у нас никакого Ладоведа. Ты где про него слыхал?
– Это она. Женщина. То есть дева. В каждой местности есть своя ландвет. И у вас она есть, но сейчас она почему-то нас не встретила. И это плохо. Она должна вернуться, потому что без нее ничего не выйдет. Пока с вами нет ландвет, удачи не будет.
– Чудного ты какого-то варяга привез! – Домагость посмотрел на Вольгу. – Что ему надо?
– Я знаю, о чем он! – подал голос Вологор, стоявший среди
– У нас тут ладоветов нет никаких, – влез дед Путеня. – Батюшка Волхов нам и отец, и кормилец, и защита.
– Ладовет… Лада… Леля… Уж не Яромила ли ему нужна? – Домагость наконец сообразил и с усмешкой посмотрел на жену. – Будет тебе Ладоведа! – заверил он чудного гостя. – Только у нас ее зовут Дева Альдога. От войны мы ее увезли, чтобы врагам не досталась. А как прогоним Игволода, так и Ладоведа вернется.
– Нет, она должна вернуться сейчас, – мягко, но непреклонно настаивал чудной варяг. – Я же вижу здесь девушку, очень похожую на ландвет, – добавил он, с улыбкой глянув на Дивляну. – Думаю, и сама ландвет не откажется вернуться, если узнает, что без нее нельзя одержать победу.
Гостей рассадили за столы. Угощать пока было особо нечем, но кашу с медом и молоком Милорада и Дивляна сварили на всех. Святобор призвал благословение Велеса на первую совместную трапезу с заморскими гостями, принесли жертвы очагу и наконец взялись за ложки. Домагость шепнул что-то Милораде, и вскоре Велем принес бочонок медовой браги. Налили в братину, пустили по кругу – каждый отпивал и тут же принимался кашлять, утирая слезы, но в груди теплело, а сердце веселело.
Под брагу разговорились, и гость, как положено, стал рассказывать о себе, причем делал это охотно, гладко, красноречиво, привычно, как опытный сказитель, желанный гость зимних вечеров.
Одд конунг, по прозвищу Халейг, был младшим, третьим сыном Свейна, конунга Халогаланда, и его жены, Мальфрид дроттинг, то есть княгини. Но поскольку на трех сыновей наследства Свейна конунга едва ли хватило бы, Одд, набрав себе дружину, ходил каждое лето по морям в поисках славы и добычи. Судя по его богатому поясу и перевязи, украшенной позолоченными серебряными бляшками, по очень дорогому франкскому мечу с литой позолоченной рукоятью, по золотым обручьям и перстням, удача ему досталась очень сильная.
Но прошлым летом, пока Одд был за морем, в стране великанов, – об этом он обещал рассказать как-нибудь позже, когда будет время, – на Халогаланд напал морской конунг Иггвальд сын Хали. Иггвальд ограбил множество усадеб на побережье, многих людей увез в плен, и в сражении с ним был убит старший сын Свейна конунга, Хакон. Одд, вернувшись осенью домой и узнав об этом, на йольском пиру поднял кубок и дал обет найти Иггвальда, чтобы отомстить ему за разорение Халогаланда и смерть брата. После Праздника Дис он пустился в дорогу, надеясь отыскать своего врага, и боги указали ему дорогу на восток. На Восточном пути, начиная с Янтарной страны, никто не знал конунга Иггвальда, пока наконец его не отыскал этот достойный молодой воин – то есть Вольгаст – и не заверил, что может указать местопребывание Иггвальда. А местные хёвдинги, как он пообещал, не только не станут препятствовать, но даже окажут ему помощь в сражении с Иггвальдом.
– А где же этот Мало… лад… как ты сказал? – уточнил дед Путеня.
К словенам приезжали в основном варяжские гости из Свеаланда или с Гот-острова, люди с Северного пути 9 обычно выбирали дорогу на запад, поэтому не все здесь знали о существовании такой страны.
– Халогаланд, иначе земля халейгов, лежит в северной части Северного пути, и, чтобы до нее добраться, нужно проплыть мимо десятка разных фюльков, – охотно пояснил Одд конунг. – Земля наша весьма обширна, никакая другая не сравнится с ней размерами, под властью нашего рода находится множество фьордов и островов. Покровителем нашей земли является бог по имени Халоги, что значит Высокое Пламя, а другое его имя – Хельги, что значит Вещий. По имени его и вся страна наша получила название Халогаланд, или Хельгланд. И боги нашей земли сильно разгневались на Иггвальда
9
Северный путь – Норвегия.
– Ладно, уговорил. – Домагость покачал головой, будто сам удивлялся своему решению. – Передам дочери, чтобы назад ехала. Ишь, мы-то думали, нам мужики с копьями нужны, а оказывается, мать, Ярушку надо было вперед пустить!
Народ одобрительно загудел. Все и раньше знали, что на Яромиле, как на старшей дочери старшего рода, лежит благословение Волхова, но почему-то не связывали это с войной. А Одд обладал удивительным даром убеждения: вроде не так много он и сказал, но каждому была очевидна его мысль, будто своя собственная, правота не нуждалась в дальнейших доказательствах и можно было только удивляться, как они сами-то раньше не додумались?
Даже Милорада не возражала против того, чтобы вернуть домой Яромилу, а с ней и прочих домочадцев. При виде Одда из Халогаланда, его кораблей и дружины никто уже не сомневался, что с проклятым Игволодом скоро будет покончено и в Ладоге снова наступит мир. Одд конунг не отличался надменностью или властностью, он не пытался подавлять своей знатностью, мощью или отвагой, но в самом его непринужденном, уверенном дружелюбии ощущалось столько достоинства, силы духа и удачи, что все это внушало уважение и подчиняло людей без усилия с его стороны. Порой казалось, что в его облике сюда пришел кто-то из воинственных северных богов.
Его дружина отдыхала после путешествия и готовилась к грядущей битве, а сам он, сидя в гостевом доме в окружении ладожских старейшин, рассказывал о своих походах. Как человек учтивый, Одд считал своим долгом поведать хозяевам о землях, где побывал, позабавить и поделиться мудростью. И повести его были таковы, что даже сам Святобор, знаменитый кощунник, слушал и с изумлением крутил головой.
– Моя мать, Мальфрид дроттинг, в юности была известна как самая красивая и знатная дева Халогаланда, – рассказывал конунг. – У ее отца, Лофта хёвдинга, было очень много скота, и каждое лето она проводила на горном пастбище. И вот однажды, когда скоту уже пришло время возвращаться, она не успела закончить свою пряжу и решила остаться, пока работа ее не будет завершена. А мой отец, Свейн конунг, еще раньше был влюблен в нее и, когда услышал, что она осталась на пастбище одна, очень встревожился, потому что опасно молодой девушке оставаться одной в горах, где бродит столько ютулов, хулдр и прочей нечисти. И вот Свейн конунг поднялся на пастбище и увидел, что там полным-полно лошадей, и все они черные. Он подкрался к пастушьему домику, где оставалась Мальфрид, и заглянул в дверь. И увидел, что она сидит в нарядном платье, как невеста, рядом с ней устроился огромный уродливый ютул, а в домике полно других ютулов и хулдр, и все они очень веселы, будто празднуют свадьбу. Тогда Свейн конунг выхватил нож и метнул его так, что он пролетел через весь дом и ударил в стену над головой Мальфрид. Все хулдры и ютулы тут же исчезли, потому что эта нечисть не выносит острого железа. Тогда он схватил Мальфрид и бросился с ней бежать. Он скакал на коне по склонам гор, и тут из одной горы вышел ютул и протянул ему богато отделанный рог, наполненный каким-то напитком. Но Свейн конунг не стал его пить. Одной рукой он схватил рог, а другой тут же отрубил ютулу голову. Напиток он вылил на землю, но несколько капель пролилось на коня, и в том месте шкура тотчас же облезла. Одна маленькая капля попала на руку Свейна конунга, и там тоже осталось пятно от ожога. Тогда они с Мальфрид пустились дальше. Перед ними предстало с одной стороны ячменное поле, а с другой – луг, и они не знали, какую дорогу выбрать. Вскоре их стали нагонять ютулы, у которых украли невесту. Но из горы вышел еще один ютул, из рода, враждебного первым, и сказал Свейну конунгу: «Не скачи по ровному, скачи по неровному». Они поскакали по ячменному полю, и ютулы, не в силах их преследовать на поле, отстали. А Свейн конунг и Мальфрид благополучно добрались до дому, где и сыграли свою свадьбу. От этих событий у нас в роду остался богато отделанный рог, а также родимое пятно на руке, на том месте, куда упала капля ютулова напитка. Оно передалось всем детям моих родителей.