Долгий фиалковый взгляд
Шрифт:
— С самого начала, — коротко бросил Хайзер. — Короткий вариант. Никаких разглагольствований. Детали добавим позже.
И я рассказал главное, в том числе откуда взялся револьвер, как Генри чуть не пристрелил меня возле «бьюика», как я домчался до трейлера и снова вышел оттуда, где стоял, что было с девушкой, когда я ее оставлял.
Меня повели посмотреть на нее. По-прежнему связана. Лежит на боку на коврике возле складной кровати. Коврик мокрый. Рядом с ее головой на коврике валяется пластиковое голубое ведерко. Изолента с губ сорвана. Волосы мокрые. Лицо потемневшее под загаром, странного цвета. В уголках губ запеклась пена.
— Ее сунули головой в ведро, — заключил Билли, — вытащили,
— Билли, — сказал я, — вы дурак на сто десять процентов.
— Шериф, — продолжал он, — считаете, он рассказал бы про это, если бы Кинг в тот момент не позвонил? Вам чертовски хорошо известно, что не рассказал бы.
Хайзер не ответил. Он все смотрел на труп девушки.
— Ты не соображаешь, Билли, — вмешался Кинг. — Зачем ему вообще было являться к шерифу? Нет, сэр. Я бы вот как сказал. Кто-то пришел сюда после его ухода и до того, как я сумел отыскать этот чертов маяк в машине Генри Перриса.
В трейлер набилось чересчур много крупных мужчин. Стало слишком тесно. Мертвая девушка лежала у наших ног. Я ощутил дурноту.
Хайзер протиснулся между нами к дверям, мы последовали за ним. Прибыл доктор, за ним машина «Скорой помощи». К тому времени так стемнело, что над телами пришлось держать лампы, но обследование было недолгим. Никаких загадок относительно причин смерти.
— Что касается мужчины, — сообщил доктор, — нож вошел достаточно глубоко, чтобы перерезать устье аорты. Я бы сказал, смерть наступила через восемь-десять секунд. На глазных яблоках девушки отчетливые точечные кровоизлияния, характерное потемнение кожи. Смерть от утопления или удушения. Необходимо установить время? Я измерил температуру. Как минимум, час, возможно, два.
— Для вас есть еще кое-что, — сказал Хайзер.
— Еще? Что, черт возьми, происходит?
— Я свяжусь с вами позже.
Сделали фотографии для досье. Я смотрел, как два тюка с мясом сунули в «скорую» и неторопливо уехали в сумерках. Больше некуда торопиться.
Подойдя к стоявшему Хайзеру, я сказал:
— По дороге назад я останавливался у дома Перриса, дал денег женщине, чтобы она присматривала за миссис Перрис. Сказал ей, что девушка с мистером Перрисом сегодня не вернутся. Не знал, что Лило умрет.
Он взглянул на меня:
— Что?
— Я говорю, заезжал и…
— Да-да. Я слышал. Кейбл, Стерневан, оставайтесь здесь, помогите закончить. Билли, пусть Кинг покажет вам, где машина Перриса, и вы ее отведете. Я забираю Макги с собой. Пошли! — Подходя к автомобилю, добавил в мой адрес: — Можете сесть спереди.
— Спасибо.
Вел он машину плохо, рыскал из стороны в сторону, беспричинно тормозил и прибавлял скорость.
В свете фар я увидел голубой «опель» под большим деревом, потом мы свернули на подъездную дорожку и остановились.
Открыла Нулия, проговорив с изумившим меня удовольствием:
— Добрый вечер, шериф Хайзер, добрый вечер! По-прежнему заглядываете сюда?
Я вошел следом за ним.
— Как она сегодня, Нулия?
— Ну, вы знаете как. Без особых перемен.
— Думаю, лучше ей сразу сказать. Они оба мертвы, Нулия. Генри и Лилиан.
Она стиснула руки, прижала к груди, склонила голову, закрыла глаза, губы молча зашевелились.
— Аминь. Пускай лучше узнает. Что с ней теперь будет, скажите на милость?
— Я прослежу, чтоб о ней позаботились. Макги, ждите здесь.
Хайзер уверенным шагом проследовал через гостиную в коридор.
— Шериф заходит порой навестить миссис Ванду, — сказала Нулия. — Звонит мне домой,
Его не было пятнадцать минут. Вышел с усталым видом.
— Как по-вашему, все в порядке, шериф? — спросила Нулия.
— По-моему, да.
— Ну и нечего глаза по ним обоим выплакивать, ни ей, ни кому другому. Я согласилась остаться тут на ночь. Старший мой принесет все, что надо.
Я вышел, сел вместе с шерифом в машину. Теперь он ехал увереннее, замедлил ход, посветил фонариком в сторону от дороги, потом осторожно свернул на короткий частный мостик через дренажный канал, въехал во двор.
— Дом Бейтера? — спросил я.
Он кивнул, выключил фары, заглушил мотор, вышел и привалился к водительской дверце, словно вдруг ему стало плохо.
— Что с вами, Норман?
— У него было две недели, прежде чем он сам себя засадил ко мне в тюрьму, а потом получил приговор и отправился в Рейфорд. Мог логично рассчитывать через два, три, четыре года выйти за примерное поведение. Позаботился обо всех обычных мелочах, которые необходимо сделать, собираясь оставить дом в нашем климате, в жаркие сезоны, учитывая возможность урагана. Я все приходил сюда, старался рассуждать так же, как Бейтер. Думаю, договорился встретиться для дележа, условился о встрече подальше отсюда, чтобы успеть спрятать деньги. Вы же знаете, груз большой. Я просмотрел депозитную ведомость ипподрома. Например, двадцать три тысячи по одному доллару. Считают по весу. Положи на весы девяносто девять бумажек или сто одну, стрелка отклонится в сторону. Купюры автоматически сортируются по достоинству, запечатываются в пачки. Сто пятьдесят одна тысяча в пяти пачках пятерок. Триста семьдесят три — восемь пачек десяток. Сто восемьдесят восемь — три пачки двадцаток. Девяносто шесть тысяч — пятидесятидолларовыми бумажками. Восемьдесят восемь — сотнями. Девятьсот двадцать шесть тысяч долларов. Возьмем одни десятки. Больше тридцати семи тысяч бумажек. Двести сорок фунтов, или около того. Все вместе помещается в шести тяжелых чемоданах.
— Как их сюда доставили?
— Могу только догадываться. Эл Стори припоминает, что примерно в то время Генри Перрис обнаружил какие-то неполадки с лебедкой на большом ремонтном тягаче и увел его к себе домой, поработать в выходные. Ну, мог сменить номера, прикрыть надпись на дверцах какой-то другой. Когда охранники в инкассаторском автомобиле заснули, подцепил его на крючок, отвез на место встречи, где ждала другая машина, одна или несколько. Может быть, перегрузили деньги в машину Бейтера, и они с Лилиан приехали сюда с грузом, а Генри другой дорогой перегнал назад ограбленный автомобиль. Возможно, велели двум другим побыстрей отправляться в Майами и обеспечить алиби. Встретиться в таком-то мотеле в Джексонвилле или еще где-нибудь. Двум специалистам пришлось согласиться, потому что у Бейтера известная репутация. Он никогда никого не обманывал и хорошо разрабатывал планы. Только ему никогда раньше не попадался такой большой куш. Хватило бы на всю жизнь. Больше никакого риска. Поэтому он их одурачил и поручил Генри с Лилиан о них позаботиться, когда они явятся. Фрэнк Бейтер сделал солидное капиталовложение, засадив самого себя в Рейфорд. Это снимало с него подозрения, если бы кто-нибудь хоть когда-нибудь пришел к выводу, что машина с деньгами — его рук дело. И застраховался, поскольку один знал, где спрятаны деньги. Не думаю, чтобы его волновало, кто кого убьет. По-моему, деньги где-то здесь. Сухие, чистые, в полной сохранности. Но я не смог их найти.