«Долоховский текст» творчества Л.Н. Толстого: истоки, семантика, функции, контекст
Шрифт:
§ 3. Герой/персонаж
Как уже говорилось во Введении, большинство отечественных исследователей определяли позицию Долохова в романе Толстого как позицию персонажа второстепенного. Однако некоторые учёные всё же отмечают значимость второстепенных героев для романа-эпопеи, например, А.А. Сабуров: «Применительно к второстепенным героям из “Войны и мира” может быть выделена целая серия романов, главными героями которых были бы Багратион, Денисов, Анатоль, Долохов, княгиня Друбецкая и др. В этом – существенная особенность “Войны и мира”. Каждый второстепенный герой, кроме того, совершенно законченно выражает определённый идейный замысел, как если бы он был самостоятельным героем произведения»; «второстепенный герой в “Войне и мире” – своеобразный прообраз, в котором воплощены мотивы главных героев» 48 .
48
Сабуров А.А. «Война
Образ Фёдора Долохова подчёркнуто выделяется в толстовском романе: он не только в поведенческом смысле само-отстраняется ото всех персонажей, но и объективно не полностью вписывается в принятые в науке о Толстом характерологические классификации (например, он не соответствует дихотомии главных героев и героев фона), исключён из типовых романных хронотопов (семейного, усадебного). Эта особая дистанцированность предполагает какие-то причины и условия, которые легче понять, обратившись к истокам образа.
О.М. Фрейденберг не раз подчёркивала связанность сюжета с персонажем, который в нём действует:
«В сущности, говоря о персонаже, тем самым пришлось говорить и о мотивах, которые в нём получили стабилизацию; вся морфология персонажа предполагает морфологию сюжетных мотивов» 49 . «И персонаж, и сюжет одинаково представляют собой метафоры, и потому они не только связаны друг с другом, но семантически совершенно тождественны» 50 .
49
Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. М., 1997. С. 221–222.
50
Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. С. 223.
Ю.М. Лотман подтверждает эту мысль: «поэтика сюжета в романе – это в значительной мере поэтика героя, поскольку определённый тип героя связан с определёнными же сюжетами» 51 .
Долоховский сюжет «Войны и мира» неизменно связан с острыми поворотами, хаосом военных действий (даже в мирное время); при этом, как заметила Наташа Ростова, у Долохова «все назначено» [IX. С. 44], поэтому его сюжет всегда будет связан с достижением чётко поставленных целей. Но, как подчеркнула Донна Оливер, у Долохова не всё и не всегда получается 52 . На протяжении сюжетного действия Долохов неоднократно становится разжалованным, быстро теряет все приобретённое, и ему приходится снова и снова методично добиваться места в жизни. Социальный статус Долохова постоянно изменяется: семёновский офицер на первых страницах романа, он оказывается разжалованным за случай с квартальным и медведем, вновь приобретая звание офицера в первом томе, а во втором дослуживается до советника персидского шаха во время своих таинственных восточных похождений. Далее он вновь разжалован до рядового ополченеца перед Бородинской битвой, позже становится командиром отряда партизан.
51
Лотман Ю.М. Сюжетное пространство русского романа XIX столетия // Лот-ман Ю.М. О русской литературе. СПб., 2012. С. 714.
52
Oliver D. Dolokhov as Romantic Parody: Ambiguity and Incongruity in Tolstoy’s Pre-Byronic Hero // Tolstoy Studies Journal. 2003. Vol. XV. P. 58.
Об особом интересе Толстого ко всякого рода разжалованным людям писал Б.М. Эйхенбаум:
«Экспериментаторское отношение Толстого к людям особенно сказывается в том, что он больше всего заинтересовывается людьми с недостатками, со странностями… потерявшими равновесие. <…> Он потом даже строит новую теорию, интересно освещающую самый характер его персонажей, с их парадоксальным сочетанием достоинств и недостатков – то, что называют “свободным героем” в противоположность “типам” с их душевным единством, положительным или отрицательным» 53 .
53
Эйхенбаум Б.М. Лев Толстой. Книга первая. Пятидесятые годы // Эйхенбаум Б.М. Лев Толстой: исследования. Статьи. СПб., 2009. C. 204.
В толстовском космосе есть и черта, которую Долохову не удаётся пересечь, – жизнь семейная может удаться ему только в роли «самого нежного сына и брата», создать свою семью герою не суждено – а это значит, что в мире Толстого о Долохове остались лишь воспоминания и легенды, в потомстве он не воплотился.
В.И. Тюпа в работе «Анализ художественного текста» обобщает представления о стадиях сюжета в следующую схему: фаза обособления, фаза партнёрства, лиминальная (пороговая) фаза и фаза преображения 54 . Долохов успешно проходит все фазы, кроме последней. В качестве примера исследователь анализирует «сюжет Вулича», персонажа «Героя нашего времени», отмечая, что Вуличу не удаётся преодолеть лиминальную фазу смерти, поэтому закономерно фаза преображения отсутствует, что «как правило, означает художественную дискредитацию жизненной позиции персонажа» 55 . С Долоховым ситуация сложнее: он несколько раз успешно проходит через лиминальную фазу, но о фазе преображения в его случае мы говорить не можем, что приводит многих учёных к выводу о том, что Толстой таким образом пытается дискредитировать Долохова как представителя наполеоновской философии и т.д. Замечания о неизменности Долохова, отсутствии духовного роста при наличии остросюжетных поворотов в его биографии стали общим местом в работах русских и зарубежных исследователей.
54
Тюпа В.И. Анализ художественного текста. М., 2009. С. 39–40.
55
Там же. С. 40.
Показательно суждение Д. Оливер:
«Важно подчеркнуть тем не менее, что его приключения вместе с сопровождающими их этическими вызовами и обогащением жизненного опыта не производят в Долохове никаких перемен, за исключением новой причёски и экзотического гардероба» 56 ; «Неслучайно его (Толстого. – О.Г.) герой, Пьер, “перерастает” такой тип поведения, пока его пародия, Долохов, кажется запертым в этой роли, неспособным или нежелающим оставить свой “бытовой романтизм”» 57 .
56
Oliver D. Dolokhov as Romantic Parody: Ambiguity and Incongruity in Tolstoy’s Pre-Byronic Hero. P. 59–60.
57
Ibid. P. 55.
Очень любопытным является замечание Д. Оливер о неудачливости Долохова в романтических поступках: ни дуэль, ни сватовство к Соне, ни так и не случившееся похищение Наташи Ростовой не увенчались успехом.
Чтобы далее говорить об образе Долохова, необходимо определиться, каким литературоведческим термином легитимно обозначать его в рамках образной системы романа «Война и мир». Под образной системой, или системой персонажей романа, мы вслед за Н.Д. Тамарченко будем понимать
«…художественно целенаправленную соотнесённость всех “ведущих” героев и всех так называемых второстепенных действующих лиц в литературном произведении. Через систему персонажей выражается единое авторское представление о человеке в его взаимоотношениях с природой, обществом и историей, а также о типах человека – в связи с различиями рас, национальностей, сословий, профессий, темпераментов, характеров, социальных ролей, психологических установок и идеологических позиций» 58 .
58
Тамарченко Н.Д. Система персонажей // Литературоведческие термины: Материалы к словарю. Коломна, 1997. С. 36.
В научном дискурсе, связанном с Долоховым, литературоведы пользуются разнообразными терминами: герой, второстепенный герой, персонаж, образ, характер, даже тип (говоря о наполеоновском типе героев Толстого). Обратимся к определению понятия герой:
«Безусловно, любой герой в литературном произведении является персонажем, но не всякого персонажа признают “героем”. <…> Герой может быть отличим от иных персонажей в первую очередь по своей значимости для развития сюжета: без его участия не могут состояться основные сюжетные события (курсив наш. – О.Г.). Так, в волшебной сказке только главному действующему лицу дано достигнуть цели (находящейся в ином мире) и вернуться живым; так же и в эпопее, где без Ахилла невозможна победа в войне или без Одиссея – решение судьбы Пенелопы и одновременно Итаки. Все ведущие персонажи, т.е. герои, “Войны и мира” принимают прямое участие либо в Бородинской битве, либо в последовавшем за ней оставлении Москвы… (курсив наш. – О.Г.)» 59 .
59
Теория литературы: В 2 т. / под ред. Н.Д. Тамарченко. Т. 1. Н.Д. Тамарченко, В.И. Тюпа, С.Н. Бройтман. Теория художественного дискурса. Теоретическая поэтика. М., 2004. С. 249–250.
Данные замечания позволяют нам отнести Долохова к сюжетно значимым (хоть и, безусловно, второстепенным) героям романа «Война и мир». Стоит отметить, что сюжетная значимость образа Фёдора Долохова доказывается довольно просто: без деятельного участия Долохова многие сюжетные линии остались бы незавершёнными, а то и вовсе не начатыми: развод Пьера с Элен, расставание Наташи с Андреем, освобождение Пьера из французского плена и т.д. Участие героя в Бородинской битве ещё раз подтверждает его значимость.