Дом Цепей
Шрифт:
— Молчание! — прошипела Ша'ик, охватив себя руками. — Нам нужно подумать. Никто не говорит. Дайте подумать!
Геборик мельком поглядел на нее, щурясь в попытке сфокусировать взор, хотя она сидела рядом. Карты нового Дома прибыли в тот же день, что и новости о неудачах малазан на Генабакисе. С того времени они вызывали кипящие разногласия среди командиров Ша'ик, сумев притушить даже радость от вестей о целости брата Ганоэса. Карты ввели ее в нехарактерную задумчивость.
Дом Цепей вплетен в их судьбы. Коварное вторжение, зараза, к которой
Воздух в шатре стал спертым, кислым от пота. Геборику хотелось лишь уйти, сбежать от них; но он ощущал, что Ша'ик ухватилась за его присутствие так отчаянно, как никогда прежде.
— Покажи еще раз новую Свободную карту.
«Да. В тысячный раз».
Кривясь, Бидитал порылся в Колоде, вытащил карту и положил на середину мата из козьей шерсти. — Если кто из новичков и вызывает сомнения, — ощерился старик, — то он. Владыка Колоды? Абсурд. Как можно контролировать неконтролируемое?
Ему ответило молчание.
«Неконтролируемое? Как сам Вихрь?»
Ша'ик явно не заметила гнусного намека. — Руки Духа, мне хотелось бы, чтобы ты взял карту, ощутил и рассказал, что чувствуешь.
— Ты просишь этого не в первый раз, Избранная, — вздохнул Геборик. — Я же говорю: нет связи между силой моих рук и Колодой Драконов. Я не смогу помочь…
— Тогда слушай внимательно, я ее опишу. Забудем про руки. Я говорю с бывшим жрецом, с ученым. Слушай же. Лицо затемнено, но намеки…
— Оно затемнено, — презрительно встрял Бидитал, — потому что карта — лишь проекция чьих-то самонадеянных мечтаний.
— Прерви меня еще раз и пожалеешь, Бидитал, — сказала Ша'ик. — Мне хватило твоих рассуждений на эту тему. Откроешь еще раз рот — прикажу язык вырвать. Руки Духа, я продолжаю. Фигура чуть выше среднего роста. Вдоль щеки идет багровая полоска — шрам или кровь, как бы рана. Он… да, это определенно мужчина, не женщина — стоит на мосту. Каменном, покрытом трещинами. Горизонт полон языками пламени. Кажется, мост окружен поклонниками или слугами…
— Или стражами, — добавил Л'орик. — Простите, Избранная.
— Стражами. Да, хороший вариант. У них вид солдат, не так ли?
— На чем стоят стражи? — поинтересовался Геборик. — Ты видишь почву, на которой они стоят?
— Кости — это хорошо видимая деталь, Руки Духа. Откуда ты узнал?
— Опиши кости, прошу.
— Не человеческие. Очень крупные. Видна часть черепа — удлиненная, словно рыло, с ужасными клыками. На голове остатки шлема…
— Шлем? На черепе?
— Да.
Геборик замолчал. Он раскачивался, хотя едва замечал свои движения. В голове неизвестно откуда возник стонущий звук, вопль горя и отчаяния.
— Владыка, —
— А ноги вместе?
— Тесно, почти невозможным образом.
«Как будто создавая острие». Геборик спросил, и голос прозвучал тускло даже для собственных ушей: — Во что он одет?
— Тонкие шелка, судя по отблеску. Черные.
— Есть еще что-то?
— Цепь. Идет через грудь, от левого плеча. Это прочная цепь из черненого железа. На плечах деревянные диски, вроде эполет, но больше, каждый в руку шириной…
— Сколько их?
— Четыре. Ты что-то знаешь, Руки Духа. Скажи!
— Да, — промурлыкал Л'орик, — ты думаешь, что это…
— Он лжет, — зарычал Бидитал. — Забытый всеми, даже своим богом, он тщится обрести новую значимость.
Фебрил отозвался, хрипло передразнивая интонации мага: — Бидитал, ты глупец. Он — человек, касающийся нам неведомого, зрящий то, к чему мы слепы. Говори, Руки Духа. Почему этот человек так стоит?
— Потому что, — сказал Геборик, — он меч.
«Но не обычный меч. Он меч превыше всех и он будет разить холодно. Меч — природа этого человека. Он проложит собственный путь. Никто не будет им руководить. Теперь он стоит перед моим разумом. Вижу. Вижу его лицо. Ох, Ша'ик…»
— Владыка Колоды, — сказал Л'орик и вздохнул. — Магнитный камень порядка… в противовес Дому Цепей — но он стоит один, есть там стража или нет, а слуг Дома множество.
Геборик улыбнулся: — Один? Он всегда был таким.
— Тогда почему ты улыбаешься как сломленный, Руки Духа?
«Я скорблю по человечности. Эта семья… она ведет войну сама с собой…» — На этот вопрос не стану отвечать, Л'орик.
— Мы и Руки Духа побеседуем наедине, — объявила Ша'ик. Однако Геборик покачал головой: — Ныне я закончил разговоры даже с тобой, Избранная. Скажу лишь вот что: имейте веру во Владыку Колоды. Он ответит Дому Цепей. Ответит.
Ощущая себя даже старее своих лет, Геборик встал. Рядом кто-то пошевелился — рука Фелисин Младшей коснулась его запястья. Он позволил вывести себя из комнаты.
Снаружи уже пришел сумрак, отмеченный блеянием гонимых в стойла коз. На юге, у края города, грохотали конские копыта. Камист Рело и Корболо Дом не явились на встречу, чтобы провести смотр войск. Обучение велось в малазанском стиле; Геборик готов был признать в этом единственное доселе проявление мудрости беглого Кулака. Впервые малазанскую армию встретит сила, ничем ей не уступающая, кроме отсутствия морантских припасов. Тактика и расположение войск будут одинаковыми, а значит, исход боя решит численный перевес. На угрозу припасов ответит колдовство, ведь Армия Вихря имеет полный состав Верховных Магов, тогда как у Таворы нет — насколько известно — ни одного. Шпионы в Арене отметили присутствие детей-виканов, Нила и Нетер, но они, как сообщалось, полностью сломлены гибелью Колтейна.