Дом серебряной змеи
Шрифт:
Многие девочки выбрали менее травмоопасный конкурс, в котором надо было закинуть деревянные кольца на разнокалиберные шесты. Некоторые ученики соревновались в метании всего, что может летать. Но большей популярностью пользовался своеобразный боулинг: четыре дорожки, кегли — большие прозрачные бочки с водой. При попадании бочки окрашивались в другой цвет. Перед ударом другого игрока вода снова становилась прозрачной.
Северус крутил над костром прутик с насаженным на нем куском хлеба. Вдруг он замер, как будто к чему-то прислушивался, сунул ветку в руку Гарри, бросил на лету: «Только не сожги!» — и кинулся куда-то в кусты.
— Кому-то не повезло…
— Наверно, третий-четвертый курс…
— Ну, да… Каждый год найдется кто-то, считающий, что он хитрее предводителя… Остальные уже в курсе, что это дохлый номер: декан все равно поймает…
— Ладно поймает… Говорят, его лекция о половом воспитании гораздо хуже…
— В смысле, хуже?
— Да весь мозг вынесет, перетряхнет и обратно засунет. Еще и выскажет все…
Через десять минут профессор вернулся в сопровождении парочки третьекурсников. Ученики, полыхая ушами ярче праздничных огней, сели за соседний костер, но в пределах видимости декана. Когда Северус повернулся к Гарри забрать свой хлеб, то с удивлением увидел, как тот задумчиво дощипывает последний кусок. Вздохнув, он ушел за следующей, двойной порцией: ребенку нужнее…
— Профессор, — вдруг раздался над его ухом голос Дэвида, — а можно узнать, почему все-таки эльфы?
— Вам не понравилось?
— Нет, что вы?! Просто интересно стало.
— На общем голосовании эта идея набрала большинство голосов.
— Сэр, а как вы все это организовали? Вот умом понимаю, что это все в нашей гостиной, но верить как-то не получается: настолько реалистично…
— Артефакты, трансфигурация, чары, несколько зелий. И условие цикличности.
— То есть: условие цикличности?
— Ну, например, вы плыли по реке, шли через лес, по пустыни — это вообще было самое легкое, пробирались через болото… При этом на самом деле было сделано ярдов пятьдесят, а где-то и меньше, местности. И вас водило, фактически кругами нужное количество раз…
— Здорово! А мы так сможем?
— Конечно! Если не будете лениться. У вас в прямом доступе библиотека менора, память предков, возможность нанять учителей по нужным дисциплинам. Дерзайте! Может, вы сделаете даже лучше.
— Профессор, — вдруг раздался тихий голос из-под бока, — а откуда вообще взялись эти сказки про эльфов?
— С древних времен еще. Когда люди верили, что леса, поля, болота, небо, землю заселяют добрые и злые духи, они придумывали сказки про таких духов, рассказывая и объясняя в меру своего понимания детям, что и почему происходит. Про эльфов есть такая легенда:
С того дня, когда на небе впервые зажглось солнце, жизнь на земле стала веселее и радостнее. Все люди мирно трудились на своих полях, все были довольны, никто не хотел стать знатнее и богаче другого. В те времена боги часто покидали Асгард и странствовали по свету. Они научили людей копать землю и добывать из нее руду, а также сделали для них первую наковальню, первый молот и первые клещи, с помощью которых были потом изготовлены все остальные орудия и инструменты. Тогда не было ни войн, ни грабежей, ни воровства, ни клятвопреступлений. В горах добывалось много золота, но его не копили, а делали из него посуду и домашнюю утварь — вот почему этот век и называется «золотым».
Как-то раз, роясь в земле в поисках железной руды, Один, Вили и Ве нашли в ней червей, которые завелись в мясе Имира. Глядя на этих неуклюжих существ, боги невольно задумались.
— Что нам с ними делать, братья? — произнес наконец Ве. — Мы уже населили весь мир, и эти черви никому не нужны. Может быть, их надо просто уничтожить?
— Ты ошибаешься, — возразил Один. — Мы населили только поверхность земли, но забыли про ее недра. Давайте лучше сделаем из них маленьких человечков-гномов, или черных эльфов, и дадим им во владение подземное царство, которое будет называться Свартальфахейм, то есть Страна черных эльфов.
— А если им надоест там жить и они захотят подняться наверх, к солнцу? — спросил Вили.
— Не бойся, брат, — ответил Один. — Я сделаю так, чтобы солнечные лучи превращали их в камень. Тогда им придется всегда жить только под землей.
— Я согласен с тобой, — сказал Ве. — Но мы забыли не только про недра — мы забыли про воздух. Давайте превратим одних из этих червей в черных эльфов, или гномов, как сказал Один, а других — в светлых эльфов и поселим их в воздухе между землей и Асгардом, в Льесальфахейме, или в Стране Светлых эльфов.
Остальные боги согласились с ним. Так появились в мире эльфы и гномы и две новые страны: Свартальфахейм и Льесальфахейм.
Черные эльфы, которых обычно называют гномами, вскоре стали искуснейшими мастерами. Никто лучше их не умел обрабатывать драгоценные камни и металлы, и, как вы еще узнаете впоследствии, сами боги нередко обращались к ним за помощью.
В то время как их собратья работали в недрах земли, светлые эльфы трудились на ее поверхности. Они научились выращивать самые красивые и ароматные цветы и с тех пор каждый год покрывают ими землю, чтобы она была еще лучше и еще прекраснее. ******
— Красиво…
— Но почему тогда домовые тоже эльфы???
— А это уже из другой легенды, — усмехнулся профессор.
— Сэр, расскажите, пожалуйста, — раздалось со всех сторон.
— Может, в другой раз?
— Нет… Как раз про эльфов заговорили!
— Ну, пожалуйста!
— Хорошо. Слушайте….
Жил-был сапожник. Работящий он был, мастер хоть куда. Но пришли тяжелые времена, и так сапожник обеднел, что осталось у него кожи всего на одну-единственную пару башмаков.
Однажды вечером скроил он из остатков кожи башмаки, а утром собирался их сшить. Совесть его не мучила, лег он в постель и спокойно уснул. Наутро собрался было сапожник за работу сесть. Глядь — стоят на столе два башмака из кожи, которые он вчера вечером скроил! Новехоньких, только-только сшитых! Подивился сапожник, не знает, что и думать.
Взял он в руки башмаки, стал их рассматривать. До того ладно были они сшиты, ни один шовчик нигде не покривился. По всему видно, рука мастера их сработала.