Дом у озера Мистик
Шрифт:
Энни чувствовала себя уязвимой, открытой, идущей по тонкому, шаткому мостику. Она не могла рассказать дочери правду. Может быть, когда-нибудь, когда Натали станет совсем взрослой женщиной, когда она на собственном опыте узнает больше о жизни и о любви. Когда она сможет понять.
— В Мистике многое делало меня счастливой.
Натали молчала долгую минуту, потом сказала:
— Может быть, он и Иззи могли бы сюда когда-нибудь приехать или мы с тобой могли бы съездить к ним.
— Нет, — твердо сказала Энни.
Она хотела что-нибудь
— Мне очень жаль, что папа забыл про твой день рождения.
— Это мне тебя жаль.
— Почему? — отстранилась от дочери Энни.
— Через восемнадцать лет ты будешь говорить то же самое Кэйти.
28
Где-то около полуночи к стойке бара подошла женщина. На ней был черный комбинезон, обтягивающий тело, как вторая кожа, широкий серебряный пояс и черные лодочки на высоких шпильках. Непринужденно улыбаясь, она села рядом с Блейком и постучала длинным ногтем по стойке.
— Мартини с водкой и двумя оливками, — бросила она бармену.
Где-то фоном звучала музыка, низкий грудной голос запел что-то о клоуне. Женщина повернулась к Блейку. Покусывая оливку, она пригласила его на танец. Блейк отодвинул высокий табурет и попятился от женщины.
— Извините, я женат, — пробормотал он, не делая попытки отступить дальше.
Он просто не мог двинуться с места. Он стоял и пялился на женщину, не в силах отвести глаз. Он попытался представить, каково бы это было почувствовать в руках ее груди, молодые упругие груди женщины, у которой не было детей, маленькие розовые соски, не тронутые губами младенца.
И в этот момент Блейк почувствовал, как что-то в нем дрогнуло и сломалось. Он осознал истину, которую пытался отрицать уже несколько месяцев. Он, конечно, любит Энни, но ему этого недостаточно. Он будет ей изменять. Возможно, не сейчас, не сегодня, но рано или поздно он вернется на свой путь. Это всего лишь вопрос времени.
И когда это случится, он пропал. На свете нет более одинокого человека, чем мужчина, который постоянно изменяет жене. Блейк знал, как соблазнительно это искушение, подцепить незнакомку среди ночи и заниматься любовью с безымянной женщиной. Но после он всегда чувствовал себя опустошенным, стыдился самого себя и не мог посмотреть в глаза жене.
Потрясенный, он отвел взгляд от женщины в обтягивающем комбинезоне и вышел из бара. Он поехал домой и поставил машину в гараж. Нетвердой походкой вошел в темный прохладный дом. Не включив свет, он направился через гостиную в кухню. Там на диване, поджав под себя ноги, сидела Энни. Она ждала его.
— Привет, Блейк, — тихо сказала она.
Ее голос, казалось, пронзил его сердце. Блейк замер на месте. У него вдруг возникло ощущение, что Энни видела его сегодня вечером и знает, что он чуть было
— Привет, Энни!
— Ты опоздал.
— Мы с парнями пошли в спортивный бар на Четвертой улице. Мы выиграли важное де…
— Сегодня мы праздновали день рождения Натали.
Блейк поморщился:
— Черт! Я забыл отметить его в офисном календаре.
— Ей, конечно, такой ответ понравится.
— Тебе надо было позвонить мне и напомнить.
— Блейк, не переводи стрелки на меня. Это ты все испортил. Ты прекрасно помнишь, что твоему клиенту задержали выплату алиментов, но забыл день, когда твоей дочери исполняется восемнадцать лет. — Она вздохнула. — Ты бы зашел к ней сейчас, я уверена, что она еще не спит.
— Она, наверное, устала…
— Она заслуживает объяснения.
— Натали на меня конечно же сердита, — виновато сказал он. — Я ей не звонил, когда она была в Лондоне. Но я каждую неделю посылал ей цветы. Девушкам нравится получать цветы, так сказала Сю…
Запоздало осознав, что он чуть было не ляпнул, Блейк спохватился и закрыл рот.
Энни не стала облегчать ему жизнь.
— Сюзанна ошиблась, — спокойно сказала она. — Семнадцатилетней девушке нужно нечто большее, чем цветы от секретарши ее отца каждую пятницу.
Блейк взъерошил волосы пятерней.
— Без тебя я с Натали растерялся. Я все думал, что нужно позвонить, а потом что-нибудь возникало, какая-нибудь встреча в суде или дача показаний, и у меня все остальное вылетало из головы. Но я все наверстаю, прямо завтра вечером.
Энни поднялась с дивана. Она стояла напротив Блейка, скрестив на груди руки.
В спортивных штанах и видавшем виды свитере с эмблемой Университета штата Вашингтон она больше походила на взъерошенного подростка, чем на его жену.
— Я подарю ей ноутбук.
— В воскресенье она уезжает в колледж, и мы не увидим ее до весенних каникул. Мы вообще теперь будем нечасто ее видеть. Она найдет свое место в жизни и к нам приезжать будет лишь изредка, когда сможет выкроить свободное время.
«К нам». Блейк пытался черпать храбрость в этом слове, но ему это плохо удавалось.
— Ну, так что мне ей сказать?
— Я не знаю.
— Конечно, ты знаешь, ты же всегда…
— Больше — нет. Если ты хочешь наладить отношения с дочерью, это твое дело. Я больше не буду давать тебе готовых ответов.
— Полно, Энни…
— Блейк, кто ее бойфренд?
— У нее нет бойфренда.
— В самом деле? Для Брайана это будет сюрпризом. А какую специализацию она выбрала в колледже?
Блейк никак не мог собраться с мыслями, пока Энни смотрела на него таким взглядом.
— Я полагаю, юриспруденцию. Она же захочет когда-нибудь стать партнером в фирме.
— В самом деле? Когда ты последний раз с ней это обсуждал?
— В прошлом году? — Ответ Блейка прозвучал как вопрос, и по взгляду Энни он понял, что ошибся. — Два года назад?