Дом
Шрифт:
родители.
Он оглянулась, понимая, что голубого шевроле нет на обочине, а золотой
кадиллак не стоит на подъездной дорожке, и ответила:
– Понятия не имею.
Они втроем так и не научились устраивать уютные ужины, за которыми
обсуждались бы планы на день. Родители ожидали от нее, что на закате она
будет дома, делать уроки и мыть посуду после ужина. В свою очередь она
ожидала, что родители будут готовить еду и смотреть вечерние новости или
читать
не собиралась терять ни секунды. Она схватила Гэвина за руку и потащила в
дом. По какой-то причине ей хотелось, чтобы в этот раз он оказался в ее доме.
Его пальцы дрожали, сжимая ее руку, пока она показывала ему гостиную, столовую и кухню. Казалось, он больше всего боялся случайно до чего-нибудь
дотронуться, хотя в его доме она намеренно касалась предметов, и это, честно
сказать, забавляло Дэлайлу. Здесь ничего не могло его схватить, дотянуться до
него, пощекотать или задрожать под ним. Здесь не было ничего и никого, кроме
Дэлайлы.
Он посмотрел под ноги, под которыми скрипел пол.
– Почему на ковре пластик?
– Мама не любит грязь в доме, потому положила пластик там, где ходят
грязными ногами.
Гэвин ничего не ответил, но его хватка стала крепче, когда они добрались
до лестницы. Он поднимался следом за ней, а она улавливала надоедливые
запахи цветочного освежителя воздуха, моющих средств и пластика на ковре.
Ее спальня была такой же, как и у всех десятилетних девочек, понимала
Дэлайла. Почему между ее приездами родители никогда не обновляли комнату?
Было забавно, что они пытались не обращать внимания на рост Дэлайлы, – так
же и Дом Гэвина игнорировал его взросление.
Она закрыла за ними дверь, и его длинный темный силуэт отбросил тень на
всю комнату. Казалось, здесь едва хватает места, чтобы двигаться, не
столкнувшись друг с другом.
– Из-за тебя комната кажется еще меньше, – сказала она, подходя к нему
сзади. Он переключил внимание с ее маленькой кровати на коллекцию
керамических единорогов на полке. Комната была полна ее детских игрушек, и
она подумала, что Гэвину это могло казаться слишком блеклым в плане
отражения внутреннего мира, но слишком кричащим по цвету.
Дэлайла вспомнила обо всех ночах, когда она смотрела в потолок, ожидая, что перестанет о нем размышлять и сможет уснуть. Она слишком много ночей
провела в общежитии или у Нонны, и даже спустя три месяца после
возвращения домой она все еще чувствовала себя так, словно спала в чужом
доме.
Дэлайла не понимала, что смотрит
– Вряд ли я смог бы здесь спать.
– Нет. Отец убьет тебя, это во-первых, и мы не будем…
– Я не б этом, – смущенно перебил ее он. – Я о том, как все отличается. В
школе или на работе я вполне могу находиться в обычных неодушевленных
пространствах. А эта комната словно должна быть живой… но это не так.
– Многие спальни неживые. Когда-нибудь мы станем старше, и у нас
будут…
– Все в порядке, – перебил ее он, быстро покачав головой. – Просто нужно
немного времени, чтобы привыкнуть.
Дэлайла нахмурилась, но выдавила из себя улыбку. По правде говоря, она
знала, как непросто будет Гэвину жить где-то еще, но однажды такой день
наступит. Несмотря на то, понимали они это с Домом или нет.
– Ты ведь знаешь, я все равно затащила бы тебя сюда, – сказала она, улыбаясь, – так что привыкай к тому, что дом может быть таким розовеньким и
скучным одновременно.
– Дэлайла, – резко прошептал он, подойдя так близко, что она
почувствовала, как вибрирует в груди его голос. – Нельзя так говорить. Пусть
это прозвучит странно, но если тебя что-то здесь услышит? Я не хочу давать им
повод тебя напугать.
Она разглядывала его, сокрушаясь от того, как потемнели от тревоги его
глаза.
– Похоже, у тебя развилась паранойя, – но глубоко внутри она так не
думала. Или не совсем. Она хотела, чтобы он согласился с ней, сказал ей не
беспокоиться, уверил, что вне Дома они оба в безопасности.
Гэвин пожал плечами, но при этом выглядел неуверенным.
– Наверное.
Внезапно комната стала маленькой, словно они стояли внутри увядающего
полевого цветка. Она взяла его за руку и повела на улицу, нуждаясь в свежем
воздухе.
– Я хочу еще немного погулять, – ей хотелось услышать от него еще один
вопрос в конце прогулки, что-нибудь про поцелуй или про побег из этого
города, или что-то об общем доме. Но только не вопрос о том, где ее родители.
Не договариваясь, они пошли к городскому парку с огромными дубами. Ей
понравилась идея, что они могут побыть под одним из дубов, где она напомнит
ему, что в таких местах они совсем одни. Когда она остановилась перед деревом
и взглянула на него, увидела, как он прикусил свою губу, и весь ее мир сузился
до простого желания часами целовать его.
Образовавшаяся между огромными корнями впадина напомнила Дэлайле
лодку, куда они и опустились. Она чувствовала, что оказалась практически под