Доминант

Грабовский Станислав Феликсович

– Да, Госпожа.

Марта берёт меня за ошейник, вздёргивает вверх, поднимая меня на ноги, и поднимается сама.

– Если ты посмеешь хоть кому-то рассказать, если хоть кто-то узнает, что сделает сейчас твоя госпожа, тебе несдобровать.

И она притягивает меня за ошейник лицом к своему лицу, и начинает слизывать с моих губ и щёк остатки еды и вина. Я закрываю глаза.

– Кто тебе разрешил закрывать глаза?

Исполняю. Смотрю на её лицо, находящееся в «беспространственной» близости от моего, начинаю концентрироваться вниманием на деталях её личика: стрелки на глазах, реснички, щёчки; вдруг до меня «доходит» запах Марты, и я уже ни о чём не могу думать. С силой втягиваю запах ещё глубже – какой же он у неё! Рефлекторно, чтобы усилить обоняние, забыв о запрете, закрываю глаза, ещё раз «прислушиваюсь» к запаху, к ощущениям, которые он вызывает во мне – мозг будто обволакивает и пропитывает свинцом. Открываю

глаза. Мягкий язычок Марты так приятно касается области вокруг губ, задевая их. А в следующий момент она просто начинает облизывать мне губы. Марта увлекается, начинает слизывать вино с моего подбородка, переходит на шею, грудь, живот. Она очень красиво наклоняется, чтобы слизывать вино с моего живота, оставляя выпрямленными ноги, это «по-королевски», это как настоящая Госпожа. Если б она согнула при этом ноги или присела, я бы почувствовал себя стоящим над ней, а так у меня сохраняется ощущение, что я стою «у» ней. «Господи» - произношу про себя его имя, и добавляю фразой, в которой выражаю восхищение красотой фигуры Марты. Она у неё чёткая, и вся Марта такая ухоженная. Движением головы Марта перекидывает собранные в хвост волосы на одну сторону, чтобы они ей не попадали в рот, и я, рассмотрев её лицо, глазки, язычок, губки, заостряю внимание на корнях волос, рассматриваю просвечивающуюся кожу там, где волосы начинаются. Очень хочется прикоснуться к этим местам и плавно, без рывков, плотно прижимая подушечки пальцев к корням волос, начать массировать ей голову от височной и нижнезатылочной части к остальным. А потом распустить хвост и запустить пальцы в волосы, нащупывать кожу, массировать её. Можно сейчас рискнуть и сделать так. И Марта, скорей всего, не выразит отказа. И тогда, может, она уже не остановится. Но Игру хочется продлить ещё на не одно или несколько мгновений, хочется ещё чего-нибудь необычного. И в то же время уже ничего не хочется, но лишь быстрей видеть и чувствовать её под собой, вдавливаемую в диван животом, оттопыривающую задик, чтобы глубже принимать меня.

– Что-то я сегодня добрая какая-то, не злюсь почти ни на что, - проговаривает Марта ласковым голосом и перестаёт меня ласкать. С сокрушением встречаю окончание приятного процесса.

– Я бы не сказал, Госпожа, - робко отвечаю я, вдавливая голову в плечи, не без намёка поглаживая битые места на бёдрах.

– А я бы сказала, потому что после этой твоей дерзкой выходки в другой раз ты бы получил, а вот сейчас, видишь? Что ты делаешь?

– Слушаю тебя, моя Госпожа.

– Вот именно – слушаешь. Видишь, как тебе хорошо? А может и мне захотеть, чтобы мне было хорошо? А? Что скажешь?

– Да, захотеть, Госпожа.

– Не тебе решать! – кричит она.

– Как захочет Моя Госпожа.

– А вот сейчас возьму и захочу.

Я киваю головой, опасаясь сказать что-то, что спугнёт её настроение, и тихо говорю.

– Н…ну, да.

– Ай, да ну тебя, - капризно бросает Марта, поворачивается и уходит красивой походкой из столовой.

Я следую за ней.

Марта подходит к телевизору в гостиной и останавливается напротив него, не доходя метра четыре. Даёт наслаждаться красивой попкой, отставляя правую ножку в сторону, при этом в сторону откидывает правую руку, прижимая локоть к талии.

Я угадываю, что она хочет, и вкладываю пульт в её руку, а сам встаю немного за ней.

Поведя взглядом себе за спину, но не утруждая себя найти меня, она своим видом даёт понять, что я заслужил её благосклонность, угадав желание.

– Лизать, - следует её команда.

Я обхожу её спереди, опускаюсь на колени и начинаю исполнять приказ.

– Как зайти на ютуб? – спрашивает Марта, будто она сидит на диване, а я рядом читаю книгу.

Отрываюсь от занятия, говорю, не поднимая лица, на что надо жать на пульте.

Марта выполняет соответствующие манипуляции, бросая взгляд то на кнопки на пульте, то на телевизор, и при этом замечает:

– Это можно говорить, не отрываясь от дел.

– Да, Госпожа, - отвечаю, и возобновляю прерванное действие.

Она ищет подходящую композицию, щёлкает то на один клип, то на другой.

Я начинаю стараться, очень стараться. Я уже хочу, чтобы Марта перестала мочь прибывать в игривом расположении. Хочу, чтобы она перестала мочь контролировать происходящее. Хочу заставить её ступить в стадию возбуждения, и чтобы она больше не смогла покинуть её сегодня. Перед глазами мелькает лицо Марты, «теряющей» голову от того, что ей сейчас делают, и меня это «заводит» окончательно. «Обратно» возвращаться не хочется. Я давно заметил – люди «читают» мысли друг друга. Поэтому я начинаю фантазировать сексуальную сцену с участием Марты, которая могла бы показаться возбуждающей как мне, так и ей. На ум приходит развить другой сценарий завершения событий с доставщиком осьминога, нежели тот, который имел место быть. Я начинаю представлять, как

Марта решила б подразнить меня, используя этого человека, и как он оказывается не таким, каким представила б себе его она, и как наступают непредвиденные Мартой последствия, носящие сексуальный характер. И так далее, и так далее. При этом я начинаю стягивать с Марты трусики, - показывается низ живота, - потому что начинаю чувствовать по ней, что она заводиться, согласна. Марта продолжает, но уже не так спокойно, перебирать клипы. Я перемещаюсь, не поднимаясь с колен, к Марте сзади и продолжаю исполнять её приказ из этой позиции. Марта начинает откровенно наслаждаться. Говорю себе: всё, вот теперь не стоит останавливаться.

– Ложись на спину головой к телевизору! – командует она.

Я молча делаю то, что от меня потребовали.

Марта, продолжая смотреть в телевизор, дожидается, когда я затихаю. Держа в одной руке пульт, второй рукой тянет с себя трусики, выступает из них, и встаёт так, что её ноги оказываются у меня по обе стороны от головы. Я откровенно смотрю вверх, вожделея продолжение. Картина, что сейчас произойдёт, когда Марта опуститься мне на лицо, десятки раз мелькает перед моими глазами. У нас возникает пауза, и я успеваю ещё раз подумать о мутной, спокойной жути, которая исходит от чёрных сапог Марты, находящихся сейчас в такой близости от моего лица, что я могу чувствовать от них запах, запах новой обуви. С мгновение она изображает заинтересованность клипом, но тут опускает на меня взгляд. Смотрит. Тянется к резинке, удерживающей волосы хвостом, срывает и откидывает её в сторону. Распускает волосы, тряхнув головой, и приседает ко мне вниз, остановившись в нескольких сантиметрах от моего лица.

– А где «Да, Госпожа Марта»? – спрашивает она и наносит мне пощёчину, а я не могу оторвать взгляд от её лица, так изменившегося после изменения причёски, и прекратить поток мыслей, в ожидании, что сейчас будет происходить.

– Извини, Госпожа…

– Что?! Нормально тебе так? – и она опять ударяет меня.

– Нет, Госпожа, сейчас не нормально.

– А-а, сейчас не нормально? А мне каково? – и снова пощёчина. – Я просто попросила тебя сделать мне приятно - мне становится хорошо. Я просто прошу тебя лечь на пол, и надеюсь, что сейчас мне станет ещё лучше, и я хочу это получить, и жду этого. Но ты, как всегда, забываешься и портишь мне настроение одним словом. Вернее, его отсутствием. Ты же прекрасно знаешь, как ты должен себя вести, я тебе это тысячу раз говорила! Никакие наказания не помогают! Ну, вот что с тобой делать?

Она поднимается.

– Лижи сапоги, будем учить тебя ублажать свою Госпожу с самого начала, с низов, так сказать. Смотри, аж буквально получилось. С каблуков начинай, лижи, - добавляет она, и приготавливается начать наблюдать за моей работой с высоты.

– Да, Госпожа Марта.

Я начинаю вылизывать то один каблук, то другой.

– Носок!
– Марта поворачивает ножку и упирает мне в лицо союзкой.

– Пяточку! – мне в лицо упирается задник.

– С другим так же! – только что вылизанным сапогом она поворачивает моё лицо в направлении другого сапога и подставляет под язык то носок, то задник того. А сама сверху наблюдает. Знаю, сейчас не могу взглянуть ей в лицо, но как же хочется - из такого положения! Уверен, увидел бы умопомрачительную картину: склонившееся, чуть наклонённое вбок, красивое лицо Марты с застывшей у шеи рукой, которой она только что перехватила, собрала и перекинула волосы на одну сторону, и блестящие влажным блаженством её игривые глазки в тени волос и руки, бесстыдно рассматривающие интимное действо в отношении её обуви.

– За мной!
– говорит она, отступает в сторону, выключает телевизор и направляется в мой кабинет.

Пока она подходит к дивану, ложится на его массивную боковину, вытягивает, перекрещивая ноги, одну руку закидывает на спинку дивана, а вторую, обхватив ею боковину, грациозно растопырив пальчики, укладывает на ложе, я понижаю выключателем освещение до неяркого и располагаюсь в метре от Марты.

– Начинай опять с сапог и никакого движения вверх, пока я не скажу!

Честно, не хотелось бы задерживаться на сапогах, уже не хотелось бы. С удовольствием встретил бы предложение или приказ на собственную инициативу, и не потому, что насладился сапожками, просто уже пушками стреляет внутри желание прикоснуться к её обнажённой коже на бёдрах и дальше, или выше.

Марта начинает руководить:

– Лижи самый кончик носика… Одно движение языка на десять сантиметров вверх… Каблук… Обкрути языком каблук, да-да, вот так. Поёрзай так по каблуку… А ну-ка расстегни сапог... Здесь полижи… Приятно, молодец… Застегни сапог… Поцелуй меня между ног… Ещё… Поцелуй в губы… Ещё… Ещё… Я сейчас закрою глаза, а ты будешь целовать меня в губы, и остановишься, когда я открою глаза, и ничего больше, а то всё начнём сначала.

Редкий вариант беспроигрышной комбинации.