Доминирующая раса
Шрифт:
Я вдруг подумала о линкорах, захваченных ррит.
Никто не знает, не может и не должен знать, как управлять кораблями людей. Уже давно инженеры безопасности поняли, что выводить управление на компьютер в виде простой и интуитивно понятной программы недопустимо. Поняли они это во время первого абордажа. С тех пор в рубке стоят камеры, идентифицирующие пилота как человека. А управляют кораблём с помощью тумблеров и рычажков, как в очень древних фантастических фильмах. Неправильная комбинация блокирует пульт и включает автопилот. Неверная попытка отменить блокировку подаёт сигнал тревоги.
Как ррит, захватив наши линкоры, смогли направить их против нас?!
В абордажных капсулах защитные системы не стоят, но другие корабли стреляли… «Стратегические» должны были что-то соображать по этому поводу, но у них я не спрашивала. Мне тогда ни до чего не было дела.
— А ты не знаешь? — равнодушно спросил Игорь. — Я тебе скажу, как. Центр уже докопался. Задним числом. Как всегда.
Дикий Порт, отсутствующий в реестре освоенных планет пиратский мир, проводил торговую регату. Корабли разных фирм должны были доставить одинаковый груз максимально быстро и в максимальной сохранности. Речь шла не только о выгодном контракте, который доставался победителю, но и о тотализаторе. Регату разрекламировали, ставки были высоки.
И один подонок рассчитал план. Во время полёта к грузовозу приближалась шхуна. Жаловалась на поломку системы жизнеобеспечения, просила стыковки. Капитан — не зверь, стыковку разрешал. Но для дальнейшего подонку требовалась лучшая в Галактике абордажная команда.
Декларируется, что Дикий Порт — всерасовый, и права одинаковые у всех. Хотя на самом деле там главенствует та же раса, что и везде. Начальник Дикого Порта, которого по правилам выбирают голосованием — человек. Но на Порту по-прежнему много ррит.
Это были редкостные отморозки. Изгои. Отбросы своей расы. Они прекрасно говорили по-английски и глубоко постигли суть понятия предоплаты. Они поставили условие: никаких пилотов-людей. Ррит хотели вести шхуну-обманщицу сами.
Подонок согласился. Он рассказал ррит, как отключить защитные системы человеческого корабля. И он выиграл регату. Одиннадцать наёмников тоже выиграли. Это они потом повели на омерзительных х’манков захваченные линкоры. Посмертно сородичи-ррит признали их вернувшими воинское достоинство.
Я сидела на свернувшемся в кресло Малыше и думала. Думать получалось не очень хорошо. Ладгерда расхаживала над освобождённой из темницы Итией. Кошмарно мощный телепатический канал между двумя самками нукт почти физически давил на мозги. Теперь рритские пираты могут управлять нашими кораблями. Пусть оставшихся на свободе ррит крайне мало и их никто не любит. Это всё равно очень опасно. Потому что экстрим-операторов ещё меньше.
В условиях абордажного боя человек проигрывает ррит всегда. Исключений не бывает. Победили ррит в войну не люди, а их живое оружие.
Мы обыскали базу. Ничего полезного. Персонал, по словам уцелевших, состоял из местера Эндриса, местера Пауля и местры Арис. Кроме них, тут была только охрана, уборщица и техник. Охрану уничтожили при штурме. Великолепную тройку загрыз мой Малыш. Ладгерда, работавшая для нас детектором лжи, сказала, что эти двое не врут. Они вообще ничего не знали. Приезжали не каждый день. Просто работали по специальности, думали, что на правительство. Мастера собирались отпустить их.
И никаких документов. У Игоря был сканер, позволяющий находить спрятанные карты памяти и прочие устройства записи. Ничего. Одна идея, что Пауль держал отчётность на анкайском компьютере. Бред, конечно.
— А кто командовал перевозкой Итии? — спросила я.
— Начальник охраны, — ответил Дитрих. — Он взял феромонные базы Вереса.
— Пойду посмотрю на этого начальника, — сказала я.
Может, кто-то успел увезти биопластик. Но если нет, то мои ленты вместе с феромонными браслетами забрал этот начальник охраны.
Труп был когда-то импозантным мужчиной средних лет. Подтянутым, ухоженным. С аккуратными седыми висками. На его расплющенную в блин грудную клетку я старалась не смотреть. Начальника охраны вбили в стену, двухсоткилограммовым бронированным телом в прыжке. Автомат впечатался в плоть. Не то чтобы меня тошнило. Просто неприятно.
Я уже почти решила, что пластика на нём нет. Но кожа мёртвого была слишком здоровой на вид. Гладкой, чистой, без расширенных пор, почти нежной. Для взрослого мужчины это довольно странно. С момента смерти прошла всего пара часов. Пластик всё ещё выполнял приказ. Я ведь и сама прятала его таким образом. И как только забыла?
Это неописуемое наслаждение — когда биопластик обтекает тебя. Физическое наслаждение. Такое, которое не изнуряет, а наоборот, придаёт сил. Снимает возраст. Я не чувствовала брезгливости, забирая мои ленты с мёртвого тела. Деньги не пахнут, а на биопластике не бывает ни крови, ни грязи.
Когда контур стал невидимым на мне, я глубоко вздохнула. И почувствовала между грудей что-то твёрдое.
Карта. Неглупый человек залил её в пластик.
Игорь так и подпрыгнул, когда я вручила ему карту.
— Где? — выдохнул мастер.
— В нагрудном кармане начальника охраны, — сказала я. — Может, сканер не взял? Там кровь, мясо…
Игорь скрежетнул зубами.
— Ты за этим ходила? — вдруг спросил Дитрих.
Я посмотрела ему в глаза.
— А за чем же?
…Шумел ветер в кронах. Кое-где виднелись жёлтые листья. К зиме они пожухнут и опадут. Прекрасная Терра-без-номера, слишком похожая на Древнюю Землю. Люди могли бы выменять её у анкайи на одну из номерных планет, для анкайи эта колония не представляла такой сентиментальной ценности. Но после победоносной войны с самой могущественной расой Галактики люди просто не могли опускаться до мены. Мы имели право иметь. Всё и всех.
Обратный путь занял пару дней. Стремительный прайд проломил дорогу сквозь леса, но Ития всё равно не могла идти быстро. Впрочем, ей час от часа становилось лучше. Малыш очень удивился, обнюхавшись с ней. Ития сказала мне несколько слов. Она была рада, что Малыш нашёл меня. Но как он появился на свет, она не знала. Как только она родила яйца, их забрали. Она чуяла их, но ей было так плохо, что она не понимала, что с ними происходит.
Наверно, инкубатор. Но почему тогда вылупился только Малыш? И как он сбежал?