Дон Жуан. Правдивая история легендарного любовника
Шрифт:
Утром дон Хуан, вернувшись чуть живым из королевского замка, послал Пако к перекупщику и заимодавцу Натану Бен Иегуде, поручив слуге привести еврея в кастильо де Тенорио. Дело в том, что королевский обер-келлермейстер решил бежать из Севильи.
Дон Хуан, в отличие от Энрике, понятия не имел, в какие края он отправится в сопровождении своего единственного слуги. Может быть, на родину Пако, в Арагон?.. Сейчас важно было достать денег, и потому де Тенорио намеревался срочно продать перекупщику свое фамильное кастильо – за любую мало-мальски приемлемую цену. К обеду
У Тенорио не выдержали нервы.
– Сию же минуту приволоки мне этого еврея! – проревел он.
В этот момент раздался стук чугунного кольца о деревянные ворота кастильо.
– Слава Всевышнему! – вскричал Дон Хуан, простирая руки к распятию. – Он явился!
Пако, очень довольный тем обстоятельством, что ему не придется покидать дом в такую страшную ночь, побежал открывать.
Слуга вернулся ни жив ни мертв – как говорится, краше в гроб кладут. За ним следовал человек, одетый во все черное. Черный плащ, черные сапоги… И – черный капучоне с прорезями для глаз.
– Натан, пес ты паршивый, – с укоризной молвил дон Хуан. – Какого черта ты заставляешь благородного кабальеро ждать тебя целый день?
– Я не Натан, – послышался глухой голос незнакомца.
– Так кто же вы? – шевельнул вмиг помертвевшими губами де Тенорио.
– Я один из тех, кто вечно молод, вечно счастлив и вечно непобедим, – медленно произнес полночный гость.
Дон Хуан отступил в ужасе, а его верного Пако тут же след простыл. Хозяин кастильо и таинственный визитер остались с глазу на глаз.
– Иезус Мария! Значит, вы – хранитель Грааля [15] !
– Я пришел к тебе, дон Хуан де Тенорио, по воле твоего отца, дона Алонсо де Тенорио, одного из приоров нашего братства.
– Что! – воскликнул дон Хуан. – Мой отец погиб много лет назад!
– По некоторым причинам я не мог явиться раньше, – сказал визитер. – А теперь молчи и слушай!
С этими словами незнакомец протянул дону Хуану серебряный перстень с черным камнем.
– Этот перстень, освященный в святом Граале, велел передать тебе твой отец, перед тем как его душа покинула тело. Черный агат будет помогать тебе и хранить тебя. Но лишь до тех пор, пока ты не совершишь три роковых злодеяния.
– Какие же это… деяния? – испуганно спросил де Тенорио, надевая перстень на безымянный палец правой руки.
– Запоминай! – сурово начал пришелец. – Ты будешь безнаказанно творить свои дела, но однажды, по собственной воле, ты лишишь жизни беззащитную женщину, мать десятерых детей. Это будет первый роковой день в твоей жизни.
– А дальше? – с замиранием сердца спросил де Тенорио.
– Наступит час, которого не ждал. Увидишь то, чего не мог увидеть. В тот день ты зарежешь слепого, немощного старика. Это второй твой роковой поступок. А третье злодеяние, которое сведет на нет магическую силу черного агата, будет таким. Ты поклянешься чужой невесте, что женишься на ней. В доказательство своих намерений ты произнесешь: «Если я обману тебя, любимая, то пусть Господь покарает меня рукой мертвеца!» И скроешься, нарушив свою клятву и обесчестив чужую невесту.
– Ну, такой глупости я уж точно не совершу! – радостно усмехнулся дон Хуан. – Я никогда не произнесу такой нелепой клятвы! «Пусть Господь покарает меня рукой мертвеца…» Что за выдумка! Спасибо, что предупредил меня, полночный гость! Но я хочу знать, что же будет потом, если я все-таки совершу все три роковых поступка?
Черный человек помолчал. Затем снова послышался его негромкий, словно потусторонний голос:
– Даже совершив все три роковых злодеяния, ты останешься безнаказанным и неуязвимым до тех пор, пока сам искренне не принесешь Богу покаяние в своих грехах.
– Уж этого-то Всевышний от меня не дождется! Что ж, придется вечно жить без исповеди и святого причащения…
Дон Хуан рассмеялся, ликуя. И вдруг замолчал, потрясенный отголосками эха, которое заметалось по кастильо. Это был точь-в-точь хохот дона Педро, тот раскатистый, жуткий хохот, что преследовал де Тенорио по пятам во время его бегства из королевского замка…
По телу дона Хуана потек ледяной пот, а незнакомец в черном между тем торжественно закончил:
– И тогда, когда ты раскаешься, вся жизнь твоя пойдет прахом и рука мертвеца поразит тебя и отправит в чистилище!
Будто завороженный, дон Хуан вглядывался в бездонную глубину черного агата, а когда поднял взгляд от перстня, то увидел, что незнакомца уже нет в комнате.
Дон Хуан кинулся догонять того, кто называл себя хранителем Грааля. Он хотел знать больше. Тенорио стремительно пересек патио, схватил факел, горевший в нише у ворот, распахнул калитку…
Перед ним, в ярком свете факела, возле самых ворот кастильо лежал труп севильского перекупщика Натана Бен Иегуды. Из груди еврея, одетого в серый плащ, торчала рукоять кинжала.
Незнакомец исчез.
Дон Хуан уснул только под утро и проспал до самого вечера. Разбудил его громкий стук в ворота кастильо. Еще не проснувшись как следует, дон Хуан решил, что никакого ночного визитера и в помине не было, что все это привиделось ему во сне. Точно так же, как в свое время привиделся ему святой Тельмо. Но, взглянув на правую руку, королевский обер-келлермейстер увидел на пальце перстень с черным агатом.
Стук чугунного кольца о калитку продолжался. Дон Хуан подошел к окну и увидел, как слуга Пако отворяет ворота. Пресвятая Дева… Под окном в сопровождении нескольких рыцарей стоял не кто иной, как государственный канцлер дон Хуан Альфонсо д’Альбукерке.
Тенорио, наскоро одевшись, поспешил вниз, где был довольно бесцеремонно посажен в знаменитую карету канцлера – самую первую на всем Пиренейском полуострове.
Лошади тронулись.
– Какая страшная была ночь… – задумчиво произнес Альбукерке. – Не все горожане Севильи сумели ее пережить. Далеко не все.
Канцлер помолчал.
– Знаете ли вы, де Тенорио, что его величество король Педро при смерти? – неожиданно повернулся он к дону Хуану. – Послал меня за вами, сеньор обер-келлермейстер.