Донна Роза
Шрифт:
Дарио хитро оглянулся, демонстрируя великолепное, словно высеченные из гранита, тело и нисколько не стесняясь своей наготы.
– Я пойду ополоснусь, - сказал он и медленно направился в умывальню. Проводив его жадным взором, с тихим стоном откинулась на шуршащие сухой травой подушки и уставилась на тёмные деревянные перекрытия потолка.
– Госпожа?
– в дверь стукнули и тут же в проём проснулась любопытная мордочка Эмилии.
– Дон ещё не ушёл?
– Нет, - качнула головой, - но ты уже можешь сбегать на кухню, распорядиться, чтобы подогрели
– Будет сделано. Там ещё лекарь городской приехал. Он пока у синьорины Паолы, потом зайдёт к дону Луиджи, а после его пригласили на завтрак, затем он осмотрит и вас, - быстро-быстро щебетала она, всё ещё находясь в дверях.
– Понятно, - мечтательно вздохнула я, откидываясь на подушки и глядя на розовеющее рассветное небо в распахнутом окне, думала я совсем о другом, заново смакуя невероятную брачную ночь. Помощница тут же заметила перемену в моём настроении и кинула на меня полный любопытства взгляд, на её хорошеньком личике мелькнуло желание завалить меня всякими вопросами, но усилием воли она всё же смогла сдержаться и отправилась выполнять поручение.
Дверца ванной комнаты тихо хлопнула, вырывая меня из мечтательно-созерцательно состояния. Дарио шагал шлёпая босыми ногами по полу, волосы его были влажными, грудь и плечи он вытирал отрезом ткани. А его бёдра прикрывала чистая простынь.
– В умывальне есть вторая дверь для слуг, именно через неё они заходят, чтобы очистить ночную вазу и при необходимости налить в лохань воды, для того, чтобы господа могли помыться полностью. Дверца с первого взгляда неприметная. Предупреждаю, чтобы не пугалась, когда вдруг услышишь с той стороны звуки. Если хочешь, чтобы никто не беспокоил, просто задвигаешь щеколду, - говорил он, а я снова им залюбовалась.
– Что такое?
– замер он, глядя на моё раскрасневшееся лицо.
– Тебе кто-нибудь говорил, какой ты красивый?
– Нет, - по-мальчишески широко улыбнулся он, сверкнув ровными крепкими зубами, - ты первая.
– Ну, так знай, - подмигнув ему, я села и свесила ноги с кровати, сладко потянулась, разминая затёкшие мышцы, - ты очень, просто бессовестно, какой красивый!
– Будешь ревновать?
– ну вот как он быстро так двигается?
Дарио ловко подхватил меня на руки и закружил по комнате, я, хохоча, шутливо отбивалась, и была абсолютно, совершенно счастлива!
– Господин?
– в дверь стукнули, и Дар быстро опустил меня вниз. Я шмыгнула к кровати, подняла свою сорочку и споро её натянула. Дверь отворилась и внутрь вошла Эми, неся в руках большой и явно тяжёлый поднос. Супруг подошёл к ней и, ловко забрав увесистую поклажу, со словами:
– Эмилия, подготовь лохань для госпожи, - сам отнёс к столу перекус.
– Уже почти всё готово, дон Росселлини, - кротко присела в книксене девушка, её щёки и шею залил красный румянец, она старалась не смотреть на Дарио, и буквально прикипела взором к циновке на полу.
– Ты пока поешь, - погладила я мужа по спине, не сдержалась и прижалась щекой к его упругой загорелой коже.
–
– Хорошо, - он резко обернулся и прижал меня к себе, Эми тем временем уже скрылась в умывальне и чем-то там забренчала.
С трудом оторвавшись от Дара, подошла к комоду, на крышке которого разложенным с вечера лежало платье для сегодняшнего праздничного завтрака. Бледно-бледно зеленоватое, привычно с завышенной талией, высоким воротником и нижней лёгкой сорочкой. Чулки тут не носили, только страшные панталоны из серой плотной ткани на завязочках. Пора, Роза, пора взяться за устройство комфорта для себя любимой. Глаза боятся, как говорится, а руки делают.
Оставив супруга одного, вошла в умывальню и, сложив чистую одежду на узкий стул, с помощью Эми забралась в тёплую воду.
– Грязную воду сменили, - доложила она.
– Быстро, однако, - хмыкнула я, откидывая голову на деревянный бортик. Лохань была приятно вместительной, правда, ноги всё равно не вытянуть, ну это такая ерунда, что я решила не заморачиваться. В этом большом по сути тазу было гораздо комфортнее, чем в бочке.
Быстро помывшись, закрутила волосы в холщовое полотенце, вышитое красными нитями по краю, а тело насухо растёрла чистой простынёй.
– Пока вас не будет, приберусь в опочивальне, - щебетала помощница, - сменю постельное, застелю новым, - и многозначительный взгляд в мою сторону. Я промолчала, лишь слегка улыбнулась.
Стоило нам с Даром спуститься к праздничному завтраку в большую обеденную залу, как те же музыканты вполне бодро заиграли весёлую мелодию, гости снова запели, кто-то был весьма помятым и еле-еле держал глаза открытыми: представляю насколько допоздна продлилось празднование.
Приятная у них тут свадебная традиция: здравницы и днём, и ночью. Мне очень нравится.
На завтрак подали рыбу, кашу на козьем молоке, странного вида терпко пахнущий сыр, солёные маслины и оливки. Много спелого винограда и вина, разведённого водой. Хлеб и зелень. Просто и вкусно.
Я поела с удовольствием, слушая бренчание музыкантов, один из них даже спел две баллады о каком-то рыцаре и принцессе. Сюжет чем-то напоминал шекспировских "Ромео и Джульетту", печальная любовная линия. Кто-то из женщин по настоящему прослезился.
После завтрака гости засобирались по домам. Мы провожали всех, стоя у парадного входа.
В итоге из гостей в поместье остались только мой отец с мачехой, которые отправятся в путь чуть позже. Сразу же после осмотра городского эскулапа.
Лекарю было около сорока - сорока пяти лет, среднего роста и субтильного телосложения, одет в почти белый камзол, рубаху и светлые же брюки, чёрная шляпа, которую он держал в узкой ладони, ясные голубые глаза, смотревшие на меня проницательно, прямой тонкий нос и козлиная бородка. Ему бы пенсне и будет вылитый молодой доктор Айболит. Кожаный чемоданчик трапециевидной формы на необычном замке (таких я тут ещё не видела), довершал образ скорее франта, нежели человека медицины.