Доннерджек

Желязны Роджер Джозеф

Банши прислонилась к одной из них и, опустив голову, обхватила рукой холодный камень, словно совсем выбилась из сил. Джей заметил, что крестоносец и банши стали похожи на живых людей, будто это место лишало их призрачной сущности. Сквозь небольшие прорехи в одеянии крестоносца просвечивала блестящая кожа, ставшая почти черной от палящего солнца арабской пустыни. Впрочем, вуаль банши по-прежнему надежно скрывала ее лицо; у Джея лишь возникло ощущение, что за тонкой тканью прячутся темные печальные глаза.

— Где мы находимся? — спросил он.

— Фу, парень, нельзя же до такой степени ничего не знать о своей родне! Пока миледи приходит в себя, я отвечу на твои

вопросы.

— А почему мы никуда не идем? Почему не прячемся?

— Мы уже спрятались, дружище. Уже спрятались. Если переход через портал не защитит тебя, можешь и не пытаться забираться в скалы или пещеры, все равного ничего путного не выйдет.

— Я понимаю, только мне кажется… Где мы? В Вирту? Дьюби всхлипнула, а призрак пожал плечами:

— Это совсем не тот вопрос, который меня занимает. Спроси у миледи. Мне известно только, что тутошние места старше Вирту, даже старше легенд о Шотландии и ее народе.

— Все равно не понимаю.

И тогда крестоносец рассказал Джею о темных землях, о землях под холмами, о землях за туманами и за солнцем, которое ночью отправляется на покой. Он поведал ему балладу о Томасе Поэте [51] и об Оссиане. [52]

Пока призрак говорил, банши немного отдохнула, гордо выпрямилась и подошла к ним.

51

Томас Поэт, или Томас Лирмоит (1220–1297), — шотландский поэт и пророк.

52

Оссиан (Ойсин, Ойзин) легендарный воин и бард кельтов, живший, по преданию, в III веке.

— Я привела тебя сюда, Джон, в надежде, что сверхъестественное царство недоступно Смерти. Легенды утверждают, будто тот, кто пересекает границу между реальным миром и волшебным, никогда не стареет и не знает смерти, если только его не убивает какое-нибудь существо, обитающее в здешних краях. Возможно, тут ты в безопасности. Если нет, по крайней мере твоему врагу придется потратить немало сил, чтобы тебя найти.

Она замолчала и чуть приподняла голову. Джей заметил, как бледна ее кожа и как темны глаза. Он понял, что банши красива, намного красивее Лидии Хаззард — или Алисы, — но скорее любопытство, а не что-нибудь другое, порождало в нем желание увидеть лицо своей спасительницы, скрытое за дымчатой вуалью.

— Джон, я должна быть с тобой абсолютно честна. У меня есть все основания считать, что эти земли существовали задолго до возникновения Вирту, однако сюда можно, пусть с огромным трудом, попасть с территорий, обозначенных на картах.

— Но я все равно могу тут спрятаться? Наверное, программа написана таким образом, чтобы закрыть доступ для Танатоса, — немного подумав, проговорил Джей.

— Надеюсь.

— Кто вы, леди? Почему вы мне помогаете?

— Я банши. И хотя древнего замка Доннерджек больше не существует, в новом, построенном на его развалинах, остались старые призраки, которые должны выполнять свои обязанности.

— Банши предупреждает, — неожиданно проговорила Дьюби. — И все. Наш босс сохранил несколько штук на границе Непостижимых Полей. Ты совсем не обязана вмешиваться.

— Я не в силах вести себя иначе.

— Почему?

— Пожалуйста, не спрашивайте!

— Призрак сказал, что вы знаете заклинание, — неохотно сменил тему Джей. — И оно защитит меня от стража, охраняющего портал.

— Да, я знаю такое

заклинание. Но оно имеет свою цену, Джон. Ты видел, сколько сил оно у меня отняло, а ведь моя плоть и душа не смертны.

— И все же, разве имело смысл приводить меня сюда, если страж может со мной покончить? Вы же сказали, что Танатос внутрь программы не проникнет.

— Я сказала, что очень на это надеюсь. Хорошо. Поклянись мне всем, что для тебя свято, что ты воспользуешься заклинанием, только если твоя жизнь будет в опасности.

— Клянусь могилой моей матери!

— Очень хорошо, — чуть вздрогнув, ответила банши. И начала произносить вслух волшебные слова:

Ангел Забытой Надежды,Вздымающий Меч Ветра и Обсидиана,Рассеки алгоритмы нашего Врага.Русалка под Семью Танцующими Лунами,Поющая Песнь Сирен,Утопи наших врагов в базе данных.Нимфа Древа Логики,Дитя Первого Слова,Пусть наш противник плачет.

Джей повторил заклинание и удовлетворено покачал головой, когда убедился, что все запомнил, Банши умоляюще протянула к нему тонкие, прозрачные руки, на бледной коже маленькими лунами выделялись ногти.

— Только в самом крайнем случае, Джон. Не забудь! Джей кивнул и огляделся по сторонам.

— Даже если здесь время подчиняется иным законам, я еще не готов вернуться. Мы можем остаться? Это не опасно?

— Пока луна остается полной, путь, которым ты пришел сюда, будет открыт.

— В таком случае давайте посмотрим, что тут есть интересного.

Дьюби дернула его за ухо:

— А как насчет банана?

— Эта сука тебя перехитрила! — воскликнула Фекда, высовывая серебристый язычок.

— Ты так думаешь? — спросил Танатос гораздо спокойнее, чем можно было ожидать. — Я никак не мог понять, в каком царстве скрылась Эйрадис, поскольку знал совершенно точно, что в моих владениях она не появлялась. Теперь я раскрыл ее тайну — и, полагаю, другому тоже известно, где ее искать.

— Другому?

— Ее создателю — ведь именно благодаря ему на свет появилась Нимфа Вирту, Ангел Забытой Надежды и Русалка под Семью Танцующими Лунами, которая сражалась на его стороне в Войне Начала Начал. Он, наверное, потерял ее, считал, что она пропала, а ее программа разлагается среди прочих останков в моих Полях. Теперь он увидел, как ей удалось скрыться.

— И что с того? — радостно прошипела Фекда.

— Он потребует ее к себе, — рассмеялся Танатос. — А я, как и намеревался, заберу ее сына.

— Итак, все продолжается…

Танатос нажал на кнопку устройства, подаренного ему Джоном Д'Арси Доннерджеком, и зазвучало «Сказание об Орфее» Полициано, единственная цельная сущность среди разрушительной энтропии.

Линк Крейн постучал в дверь кабинета Десмонда Драма и, услышав в ответ какое-то невнятное ворчание, вошел. Прежде чем Драм выключил обзор новостей, Линк успел заметить, что это было весьма цветистое описание бесчинств толпы во время празднеств, устроенных элишитами. С тех пор прошло уже несколько дней, однако средства массовой информации без устали обсуждали случившееся, не забывая делать предположения относительно будущего Церкви. Линк тоже написал статью («Жертва катастрофы»), получил причитающийся ему гонорар и больше не возвращался к событиям того дня. Его волновали гораздо более важные проблемы.