Дорога к счастью

– Ну… Что скажешь? – Виола появилась из-за деревянной обшарпанной ширмы и покрутилась. Пышная алая юбка ее платья зашуршала по дощатому полу.

– Красота! – хлопнула я в ладоши. Виола выглядела словно куколка. Невысокая, пухленькая, она смотрелась удивительно мило в алом платье с пышной юбкой в пол, украшенной по подолу зелеными розочками.

– Лукавишь, Элли. – подруга сурово посмотрела на меня. – Эти розы вообще никуда не годятся!

И правда, розы были слишком большими и зелеными для такого платья, но фасон выбирали не мы. Пансион обеспечивал девушек всем необходимым до свадьбы, в том числе и платьем на помолвку. Безумием было требовать от невесты надевать такой

неуместный наряд на столь важную церемонию, но воспитанниц пансиона обычно никто не спрашивал.

– Да ладно тебе, это всего на один вечер. – Я подошла к Ви, взяла ее за руку. Она легонько пожала мои пальцы холодной ладошкой и отпустила.

Один вечер. Напоминание об этом повисло между нами липкой холодной тряпкой.

Виола молча подошла к пыльному зеркалу в простой оправе и разгладила кружевной воротник. Я с грустью поправила зеленую розу в ее волосах. Алый атлас платья акцентировал внимание на ее темно-каштановых локонах и подчеркивал здоровый румянец на щеках. А меня форменное белое платье пансионерки делало на фоне подруги откровенно скучной. Только голубая каемочка по подолу разбавляла унынье. Ну да мне не привыкать, а вот со скорбью на лице Виолы очень хотелось что-нибудь сделать.

– Не грусти, Ви, – тихо сказала я, поправляя и без того идеально уложенные волосы подруги.

– Как не грустить, Элли, как? – Виола посмотрела на меня яростно, будто я лично ее на бал волокла. – Я замуж выхожу! Замуж, а не погулять!

Она прошлась по комнате.

– Я никуда не пойду! – топнула она ножкой, а потом кинулась к старому пошарпанному читальному столику возле окна. На столе лежали наши любимые книги, чернильница, пара перьев, бумага для записей и стопка писем. Пухленькие пальцы Виолы прошлись по протертым книжным корочкам и остановились на зачитанном романе Мари Дипьюи.– Так нельзя. Ты сама знаешь, что будет. – Я даже думать не хотела об этом. Перед глазами живо представилась картина свирепой мадам директрисы, тащившей последнюю пытавшуюся сбежать невесту за волосы по коридору пансиона.

– Да какая разница? – Виола вытащила ненавистную розу из волос, и те легли на ее круглые плечи воздушными кудрями. – Хуже все равно не будет! Ах, да тебе не понять…

– Ви… – не получалось найти нужные слова: все они уже были сказаны, ведь мы обсуждали ее замужество днями и ночами.

– Элли, я выхожу замуж не по любви, за человека, которого совсем не знаю, который старше меня невесть на сколько! А ты свободна, перед тобой открыты все дороги!

– Все? О чем ты? – глухо ответила я.

– Ты еще можешь выбирать!

Я отвернулась, не в силах ответить. Если бы только я могла выбирать! Да, наверное, она права, все ведь так и выглядит: наследница титула леди Маклейн слишком разборчива, и потому уже почти как пятый год сидит в застенках пансиона. Если бы я могла выбирать, то не получала бы от мачехи гневные письма, в которых она только и делала, что требовала поскорее определиться с будущим супругом!

Я подошла к читальному столику. Взгляд упал на стопку писем из дома. Отец не утруждал себя перепиской. Он отправлял минимум пансиону на мое содержание, считая, что этого должно хватить на устройство моего будущего. Он никогда не писал мне, а каждое новое письмо мачехи становилось все труднее и труднее читать. Она не угрожала, а скорее сухо сообщала правду – что отправит меня в монастырь, если я не найду мужа до окончания учебы в пансионе, а времени осталось – меньше года. Я бы отправила эти письма на растопку камина в общей зале и убежала из этого чудесного пансиона сразу же, если бы могла выбирать.

Но благородная леди в нашем королевстве может быть или дочерью, или женой, или вдовой. Ну или монахиней. Будущее в монастыре виделось все более отчетливо, а яркие приключения и настоящая любовь оставались только в мечтах и на страницах любимых книг. Я провела рукой по шершавому корешку

зачитанного до потертостей томика. «Честь и долг» Мари Дипьюи я читала уже раз пять и готова была сделать это еще столько же, в попытках убежать от паршивой реальности в мир любви и страсти, где все заканчивается счастьем. И почему так не может быть в жизни?

– Я бы многое отдала, чтобы оказаться на твоем месте, и ты это прекрасно знаешь, – прошептала я, а потом выхватила книжку из рук Виолы. – И да, лорд Джонсон не принц, но это вовсе не повод вызывать на себя гнев мадам директрисы!

– Я сама за себя решу, – начала было Виола, но вдруг бессильно упала на стул и спрятала лицо в ладонях. – Я не хочу замуж, Элли…

– Ви… – Мозг панически соображал, но даже не пытался выдать хоть сколь угодно хороший вариант. Я подошла к подруге, опустилась на пол рядом. Пусть платье помнется, кого мне впечатлять?О замужестве мы говорили каждую ночь. Виола рассказывала, как она надеется встретить любовь своей жизни, и что, как только найдет, отдаст кухарке все свои любимые рецепты, чтобы кормить мужа только самым вкусным. Она мечтала найти принца своего сердца, но жизнь повернулась иначе. К ней посватался лорд со средним состоянием, немного богаче моего отца. Кроме денег, у лорда имелись пышные рыжие усы и борода, внушительных размеров живот и возраст. Ему было уже за пятьдесят, Ви ему в дочки годилась, но лорду она уж очень понравилась. Не смутил его ни размер ее приданого, ни тот факт, что сам лорд ни капли ей не понравился со всеми его деньгами, густыми усами и всем остальным, что шло в комплекте.Вот только Виоле уже исполнилось целых двадцать три, так что никто спрашивать не стал. Контракт на магическую связь третьей степени, самой низшей, принесли мадам Де Клире вместе с милым сапфировым колечком. А Виолу поставили перед фактом.

И она уже почти смирилась. Она знала, что назад дороги нет. И я знала. Все знали, что, как только директриса получала контракт, она делала все, чтобы он не разрывался. И Виола знала. Она оплакала свою свободу, своего несуществующего принца, свои рецепты, которые я уговорила ее не сжигать, а взять с собой. Пусть кухарка готовит для нее. Виола согласилась. Смирилась. Сжилась.

– Знаешь, я слышала недавно, как Маргарет говорила… – Я сделала паузу. Виола заинтересованно прислушивалась. – Сегодня на бал должна приехать моя новая соседка.– И чего в этом хорошего? – буркнула она.

– Ничего, но не могу же я ее одна встретить. Как я узнаю о ней все до заселения? – Я пожала плечами.– Мне все за тебя делать, да? – Ви улыбнулась краешком губ.– Я без тебя никуда. – Я тоже улыбнулась.

– Да уж. – Виола смерила меня надменным взглядом и не спеша прошлась к зеркалу.

– А во-вторых, в наше захолустье приехал лорд по фамилии Ингмар, и, говорят, он сногсшибательный красавец, богат и ищет жену. – Эту сплетню еще вчера рассказала мне сама Ви.

Она не смогла сдержать смешинку, а потом еще одну, а потом и вовсе разразилась заливистым смехом, который захватил меня могучей волной. Мы смеялись сквозь слезы, сбрасывая накопленную боль, невысказанные слова прощания, невыплаканные слезы – все то, что оставалось на сердце.

– Ты ему понравишься больше всех в этом замшелом пансионе, Элли, я уверена! Ты здесь красивее всех и прекрасно это знаешь, ты добрая, умная, начитанная! – Виола снова собрала волосы в высокую прическу, воткнула зеленую розу. – Ну и что, подумаешь, приданое у тебя скромное! У этого лорда Ингмара денег больше, чем у всех нас вместе взятых, так что он вполне может себе позволить жену вообще без приданого!

Упоминание о приданом больно кольнуло. Нет, без приданого меня отец не оставил, но значительную сумму дать за меня не смог или не захотел, и не потрудился объяснить мне свое решение. Так что я была самой незавидной невестой среди пансионерок, если принимать во внимание только вопрос финансов. Бесприданница, почти.