Дорога к счастью
Шрифт:
– Мне очень жаль вашу руку, лорд. А как вам кажется, комары… они могут вызвать вас на дуэль? – Я не смогла подобрать подходящих метафоре слов.
– Благодарю за заботу, мисс Маклейн! – сквозь смех сказал лорд. – К счастью, комары разлетелись от моего грозного вида. Что до дуэлей – можете не переживать, до этого не дойдет, я уверен. И в саду теперь можно гулять без угрозы здоровью, если мисс того желает. – Он вроде улыбался, но тон был серьезным. Я кивнула, отгоняя страх и воспоминания о саде. Нагулялась.
– Я думаю, что достаточно подышала свежим воздухом на сегодня, мой лорд, да и комары меня тоже прилично утомили, – сказала я, делая очередное
– Как вам будет угодно, мисс Маклейн.
Я улыбнулась, он тоже. Его голубые глаза пленяли, и я готова была смотреть в них бесконечно.
– Благодарю вас, – прошептала я.
– Не стоит, – улыбнулся он.
Танец закончился слишком быстро, но мое сердце скакало галопом еще долго. Лорд Ингмар очень скоро уехал, оставив пансионерок обсуждать его вид, наряд, глаза, осанку. Еще все косились на меня, ведь я оказалась единственной, с кем лорд сегодня танцевал. А я искала глазами Виолу, но так и не нашла. Я подошла к мадам директрисе, и та с гордостью сказала, что будущая леди Джонсон уехала в карете своего жениха. Мадам еще долго говорила всем, стоящим рядом, о том, как она гордится этой партией, как счастлива за Виола. А мне оставалось лишь ждать, когда закончится бал.
Как только я оказалась в полутьме своей комнаты в пансионе,то сразу ощутила груз одиночества. Виола уехала. Я вздохнула, взяла свечу и тихонько подошла к письменному столу. Открыла выдвижной ящик, достала перо, чернильницу и бумагу.
Я начала с извинений, что оставила ее посреди бала, и с сожалений, что не смогла попрощаться. Смахнула непрошенные слезы и расписала все, что произошло со мной в саду. Написала, как красивы и пленительны оказались глаза мистера Ингмара, насколько мягкими были его руки, когда он танцевал со мной, насколько четкими были движения в танце.
Я исписала два листа, и, едва закончив, решила перечитать.
И чем дольше я смотрела на эти строки, тем больше сомневалась. Следует ли рассказывать об этом вечере?
Если о поведении мистера Портера станет известно кому-то, кроме Виолы, моя репутация окажется под угрозой, но не только. Что, если этого недостойного во всех смыслах человека заставят жениться на мне? А лорд Ингмар участвовал в драке, и, возможно, если ситуация станет известна многим, мистеру Портеру придется вызвать лорда Ингмара на дуэль, чтобы восстановить свою репутацию. А если лорда Ингмара ранят из-за меня? Нет, я этого не перенесу.
Не перенесу?.. Я почувствовала, как краснеют щеки. Когда это благополучие лорда Ингмара стало так важно для меня? Учитывая, сколько в письме места я уделила его глазам и рукам, это теперь очень важно.
Кажется, мне впервые захотелось снова пойти на бал. Кажется, мне впервые стало важно, с кем танцевать. Кажется, мне впервые захотелось надеть что-то кроме форменного платья с голубой каемочкой. Наверное, лорд Ингмар понравился бы маме. Да что там, даже папа не стал бы возражать против такого союза.
Я вздохнула. Размечталась! Он просто спас меня от недостойного поведения пьяного человека, а потом потанцевал. Это всего лишь один танец. Успокойся, Элионор, приди в себя.
Я снова вздохнула и взглянула на письмо. Нет, пожалуй, не буду его отправлять. Этот вечер должен остаться в тайне, по крайней мере пока. Я сложила листы и аккуратно вложила их в томик «Честь и долг».
Глава 5
На воскресную мессу я собиралась медленно. Ночью поспать почти не удалось: сначала я ворочалась и думала
В мрачной зале молитв пахло благовониями и пылью. Высокий потолок заволокло копотью от свечей, его не чистили, наверное, несколько лет. Здесь собрались все девушки пансиона, расселись по узким неудобным деревянным скамьям, мадам Де Клире и матроны – на первом ряду. Жрица в темно-фиолетовом балахоне стояла перед деревянной трибуной прямо под статуей богини и с таким видом, словно дыхание доставляет ей муки, и зачитывала молитвы. Кто-то из девочек спал, кто-то перешептывался с подружкой, матроны и мадам директриса шикали на них. А я смотрела на статую богини. Интересно, она слышит нас? Слышала ли она мои молитвы, когда мама болела? Если теперь я попрошу у нее счастья и любви, взаимной и крепкой, она услышит? Ответит? Поможет?
Я прикрыла глаза и попросила про себя о счастье. Открыла – ничего не изменилось, только жрица со скучающим видом перевернула страницу святой книги и продолжила монотонное чтение молитв.
Меня похлопали по плечу.
– Эй, Элионор!
Я обернулась. Миниатюрная блондинка с забавными кудряшками на висках склонилась ко мне – Маргарет Смит, главная сплетница нашего пансиона, сразу после Виолы, конечно. Я вежливо улыбнулась, делая вид, что не понимаю, что ей нужно.
– Как тебе лорд Ингмар? – выпалила она, и я еле сдержалась, чтобы не закатить глаза. Сколько можно? – Какой он? Сильный? Смелый?
Я вздрогнула.
– Более чем достойный молодой мужчина, – выдавила из себя, пытаясь унять бешено бьющееся сердце. Почему она спрашивает? Она видела нас в саду?
– И это все? Расскажи подробности, ну же! Что ты поняла, пока танцевала с ним? – громко шепнула она.
Матрона, сидящая на краю ряда, развернулась и укоризненно посмотрела на нас.
– Тш-ш-ш!
Я перевела дух. Если бы она что-то знала про инцидент с Портером, то наверняка сказала бы.
– Нет подробностей, Маргарет, – отрезала я, поворачиваясь к жрице, но меня снова похлопали по плечу.
– Так он тебе понравился, да? Еще бы, – она ехидно усмехнулась.
Теперь я разозлилась.
– Думаешь, ты ему тоже? Ох, как здорово! Наверное, тебя можно поздравить, -– в голосе Маргарет не было и капли радости, только зависть и сарказм.
– Нет, я не… – мне не дали договорить.
– Тш-ш-ш! Тихо! – матрона снова зашипела. Я попыталась сказать что-то еще, но Маргарет уже отвернулась и говорила что-то другой девушке.
Я закусила губу. Как же надоели эти сплетни!
Неделя пролетела стрелой. Пансионерки не давали мне прохода между занятиями и на них. Кто-то интересовался, какой из себя лорд Ингмар, но на эти вопросы ответить было откровенно нечего, я всего лишь станцевала с ним один раз, а официально больше ничего не произошло в тот вечер. Кто-то решительно сообщал мне о том, как отобьет его у меня на следующем балу, и это хотя бы было честно. А кто-то поздравлял со скорой помолвкой, и эти саркастические, ядовитые поздравления больше всего раздражали.