Дорогой товарищ король
Шрифт:
– Первый отдел организовать надо, - подсказал Виктор Панкратович.
– Посади туда ветерана ненадежнее, из старой гвардии - есть, поди, такие?
– Даже один участник битвы при Шершавой Заводи имеется!
– похвастал Тубарет Асрамический.
– Вот видишь, а ты говоришь...
– Только, знаешь ли, государь, - сказал начальник стражи, - ветерану этому и доселе чудится, что славная битва не кончилась: рубит мебель, посуду бьет, слуг кусает. Мы его в особом помещении держим на цепи.
Виктор Панкратович задумался.
– А-а, тогда отставить. Беречь старика надо, мало у нас таких. Вы
Прямодушный Тубарет хотел было сказать, что упомянутый ветеран, даром что больной, после той битвы приволок в родовой замок полсотни возов добычи и ни в чем, кроме здравого рассудка, не нуждается, но Калидор подмигнул ему так, что начальник стражи все понял: пенсию эту делить им напополам.
– Мы, старые солдаты, не забудем твоей щедрости, государь!
– провозгласил канцлер от чистого сердца.
– И вообще, товарищи, мы чем-то не тем занимаемся, - сказал Виктор Панкратович, обращаясь непосредственно к следящему кристаллу.
– Какая-то шумиха, какая-то политическая трескотня... Поменьше слов, побольше настоящего дела. Вот нас тут трое - можем первичную организацию учредить. Разве вы не хотите стоять у ее истоков?
– Хотим, хотим!
– обрадовались неизвестно чему Калидор и Тубарет. Оба подозревали, что истоки эти должны уходить непосредственно в королевскую казну.
– У нас особый случай, - продолжал наращивать темпы Востромырдин.
– Придется мне самому вам рекомендации давать. Потом уж начнем к людям присматриваться, выбирать достойных, крепить свои ряды.
Виктор Панкратович увлекся, напряг все мышцы памяти и, как по писаному, начал излагать статью «Авторитет коммуниста» из соответствующего словаря-справочника:
– Человек вступил в партию. Что в этот день изменилось в его жизни? Вроде бы ничего особенного не произошло. Завтра, как всегда, включит он свой станок, сядет за руль автомашины или спустится в забой. Займется своим привычным...
– Погоди, государь, - дерзнул Тубарет.
– Прости своего верного слугу, но чтобы я, великий герцог, спускался в забой, где одни презренные преступники искупают тяжким трудом свои грехи? За что, государь?
– Да это так, для порядка, - шепотом пояснил Виктор Панкратович.
– Какой такой забой, сам понимаешь. Лучше, конечно, когда из самой гущи, но ведь у нас особый случай. И Владимир Ильич из дворян, и Феликс Эдмундович, так что ты не смущайся и не сомневайся. Ну так вот, существуют истины, не требующие доказательств. Одна из таких истин в том, что авторитет коммуниста в коллективе - это хоть никем и не писанная, но тем не менее самая надежная характеристика его деловых и политических качеств, идейной убежденности, моральных принципов. И конечно же, такой авторитет достигается не высотой занимаемого поста и не красивыми речами. На страницах нашего календаря рассказывается...
Фиолетовые глаза канцлера и Тубарета замутились и посоловели. Королевские речи обволакивали их сознание незримой плотной пеленой. А Виктор Панкратович разошелся не на шутку:
– Последовательность и целеустремленность в мыслях и поступках, высокая идейная убежденность, внимание к людям, обостренное чувство нового, единство слова и дела - по этим качествам узнавали и узнают партийца в народе. И смело идут за ним на подвиг в труде, как шли
Канцлер потряс головой:
– Так ты новый рыцарский орден желаешь учредить, государь? Их у нас, правду сказать, хватает: орден Желтого Ромба, орден Любителей, орден Боевой Клюшки... Но они себе много воли берут, от налогов бегают, устраивают самочинные походы, и в правилах у них тоже так записано: вина помногу не пить, мирные дома не зорить, рыцарское слово твердо, что меч листоранский, и всякое такое. Но сам понимаешь - и пьют, и жителей обижают, и с врагом запросто могут стакнуться... Хм, а ты верно придумал. Такой орден собрать, чтобы все прочие поприжал!
– Это у вас неправильные ордена, незаконные, - сказал Виктор Панкратович.
– С феодальным уклоном. Придется их распустить. А пока суд да дело, соберем-ка мы пленум по сельскому хозяйству. Продовольственную-то программу надо выполнять или нет?
Канцлер и начальник стражи вздохнули, переглянулись и сказали, что конечно надо.
Глава 8
– Пойдем, пойдем отсюда, - тянул капитана за рукав Шмурло.
– А то другие появятся.
– Обожди, дело есть, - сказал Деряба. Он вернулся к порожней шкуре, задрал бутылочную голову зверя и обломком дубинки, который все еще оставался у него в руке, стал выковыривать из пасти огромные клиновидные зубы. Одним из зубов он чиркнул по деревяшке.
– Да ими бриться можно!
– восхитился капитан.
– Надо же, чего в природе не бывает: воздушный шарик с зубами!
Не переставая восторгаться достоинствами покойного чудовища при жизни, Деряба закончил выемку зубов, аккуратно сложил их в кучку и, выбрав самый большой, склонился над шкурой, как бы прикидывая.
– Ты что, жрать это будешь?
– испугался Шмурло, вытиравший рукавом зареванное лицо.
– Да нет, плащ-палатки выкраиваю. Кто знает, сколько придется здесь куковать, пока наши прилетят.
– Так ведь воняет!
– Ты, полкан, вони настоящей не слышал...
– Болван!
– заорал Шмурло.
– Какие тебе тут наши прилетят, откуда они возьмутся? Откуда они знают, где мы находимся? Никто нам не поможет! Это из-за тебя, идиота, мы сюда вляпались! Это же не наша страна! Это вообще никакая не страна! Так не бывает! Ты слышал, Гидролизный про четвертое измерение говорил?
– Гидролизный много чего наговорит.
– А ты знаешь, что и у нас, и в Штатах ведутся закрытые работы по четвертому...
– И полковник государственной безопасности заткнул сам себе рот кулаком.
– Да знаю, - неожиданно сказал Деряба и продолжал орудовать острым зубом.
– Мне Булумба про это рассказывал.
– Что за Булумба?
– Колдун ангольский, на реке Кванга живет, десять жен у него. Хороший мужик, жаль только, не по нашу сторону баррикад работает, Матанге помогает. Как его орелики в рейд пойдут - кругом сушь. Как мы бандитов начнем гонять - так ливень. Вот такой Булумба. Мы его дважды в хижине сжигали, а он уходил. Должно быть, здесь как раз и отсиживался. Я ведь почему тогда, в ванной, сюда ломанулся? Думаешь, из-за слесарей твоих? Нет, я подумал: а не сюда ли Булумба от меня уходил? Бог даст, прищучу я его здесь, возьму на цугундер... Ну-ка примерь!