Драко Малфой и Невозможное счастье
Шрифт:
— Нет, ты нормально выглядишь, все в порядке, Драко!
— Боже, я выгляжу ужасно! — простонал Драко, глядя в зеркало. — Я не могу это носить, Поттер!
— Ты славно выглядишь, — Гарри обнял Драко и уткнулся носом в вязаную шерсть на плече. — Я не хочу, чтобы ты простыл. А потом, можешь же ты хоть иногда быть не таким безупречным? А то я себя каким-то уродцем чувствую…
— Чушь, — Драко ласково взъерошил волосы Гарри. В этот момент раздался грохот и сразу за ним — истошный рев. — О, Боже!.. Дети, блин, цветы жизни…
— На
Причина рева была очевидна — Сольвейг упала. Узнав причину падения, они пять минут давились от смеха. Сольвейг попыталась примерить носки Драко. Не по годам здраво рассудив, что в один папин носок вполне войдут обе ее ножки, она надела его и попыталась дойти до родителей, чтобы показать им результаты примерки. Финал был очевиден.
— Наказание мое… — Драко утирал Сольвейг слезы, а Гарри корчил рожицы и показывал «козу», пытаясь развеселить ребенка. Ему это удалось, хотя Драко и уверял, что Сольвейг просто надоело смотреть, как взрослый человек кривляется. Впрочем, результат был достигнут, так не все ли равно, каким путем?
— И как Мэри с ней справлялась? — спросил Драко в никуда, наблюдая, как Гарри надевает на Сольвейг ее носки. Гарри, улыбаясь, плюхнул дочь на колени мужу и спросил:
— Ну, а где наши носки, Драко, детка?
Весна.
В распахнутые окна дома беспрепятственно врывался аромат цветов, молодой травы и свежих листьев. Звенели рапиры, и резкий голос Драко отдавал короткие и хлесткие команды на французском. Гарри немного полюбовался на мужчину и девочку, увлеченных фехтованием, и пошел в столовую, на ходу стаскивая замызганный плащ. Он не ночевал дома — было очень серьезное дело.
На пороге столовой его перехватил Добби, сурово отнял у хозяина верхнюю одежду и сообщил, что завтрак сейчас будет. Гарри упал в кресло, с вожделением посмотрел на обеденный стол и, чтобы отвлечься, принялся разбирать почту.
Среди многочисленных конвертов со счетами за пользование каминной сетью, писем от фанатов Гарри и приглашений на благотворительные вечеринки лежал конверт плотной желтой бумаги, на котором печатными буквами был выведен адрес и получатель — Гарри Потер. На вопиллер это не походило, и Гарри вскрыл конверт и вытряхнул содержимое в руку.
Это были колдографии.
Драко вошел в столовую, переодетый и свежий, и увидел Гарри на коврике у камина, рассматривающим что-то. Неслышно подойдя сзади, он тихо позвал:
— Эй! Уснул?
Муж поднял на него глаза, и Драко вдруг подумалось, что кто-то умер.
— Я хотел это сжечь до твоего прихода, — тихо и виновато прошептал Гарри. — Но не успел…
Драко посмотрел на колдографии, потом на Гарри, потом на камин, и напоследок — на конверт. Ему показалось, что кровь перестала поступать к сердцу.
— Откуда это?..
— Прислали, — тихо ответил Гарри. — Не знаю, кто. Без обратного адреса.
Наступила
— Тебе это зачем было нужно?
— Это… — начал Драко и замолчал. Потом собрался с силами и закончил: — Это не имеет никакого значения…
Он еще не договорил, но уже понял — он должен был сказать что-то другое.
— Я не понимаю, — произнес Гарри, и по его тону Драко понял, что он и правда не понимает. — Если не имеет значения, тогда зачем?
— Прости… — только и смог сказать Драко.
— Простить? — повторил Гарри. — Я прощу. Но я… ведь ты же снова туда пойдешь, и будешь снова… Объясни мне! — закричал он, и Драко вздрогнул. Сольвейг, в этот момент появившаяся в дверях столовой, попятилась.
— Сольвейг, выйди! — крикнул Драко. — Ступай на кухню, Винки даст тебе поесть!
— Объясни мне! — Гарри словно и не заметил дочери. — Я, наверное, чего-то не понимаю. Или что-то не умею. Или что-то делаю не так. Может, я слишком пассивен в постели, или… или это стало для тебя рутиной — трахать меня. Черт побери, скажи мне!
— Это не имеет никакого отношения к моим чувствам к тебе! — воскликнул Драко. — Это всего лишь шлюхи!
— Зачем они тебе? Что я делаю не так? Или тебе просто хочется разнообразия? Так, что ли? — Гарри бросился было к Драко, но остановился в шаге от него. — Драко, я не злюсь, я… я не ревную, я не умею… но мне обидно, очень… и мне страшно… Тебе со мной скучно, да? Тогда что тебе мешает бросить меня?
— Я тебя люблю, — беспомощно ответил Драко.
— Но если так, тогда они — зачем? Я люблю тебя, и, кроме тебя, мне никто не нужен, никто не интересен, никто не вызывает желания. Зачем они, Драко?
— Я не могу делать с тобой то, что делаю с ними, — Драко кивнул на колдографии. — Ты же видишь…
— Ты можешь, — возразил Гарри.
— Нет…
— Нет, ты можешь! Я же принадлежу тебе, как ты не понимаешь?
— Я причиняю им боль.
— Я понимаю.
— Я не могу причинять боль тебе.
— Ты можешь.
— Я не могу тебя об этом просить!
— Я тебя прошу!
Драко закрыл лицо руками и упал на стул.
— Ты мазохист, да?
— Не знаю, — признался Гарри. — Я не пробовал. Очень может быть…
Он почувствовал, что выдохся. Вернувшись к камину, он поднял рассыпанные колдографии и швырнул их в огонь.
— Ты должен проделать все это со мной, — твердо произнес он. — Или я больше не смогу тебе верить.
— Боже, Поттер! — не удержался Драко. — Что с того, что я трахнул пару шлюх?! Это не уменьшает моей любви к тебе!
— Это обман, — непреклонно возразил Гарри. — И это означает, что есть что-то, чего я не могу тебе дать.
— Есть еще много чего, что ты не можешь мне дать, — произнес Драко и вышел. Вскоре Гарри увидел его в окно — Драко шел куда-то вглубь парка.