Дракон Каррау
Шрифт:
И все же полегчало до воздушной пустоты в голове: здания падают не из-за того, что город отвергает меня, словно чужеродный орган. Не из-за того, что я отобрал его у Эракана. Это не моя вина.
Держась за стену, я встал. Прошелся, спотыкаясь, по комнате, восстанавливая управление занемевшими конечностями. Попил воды из оставленного Верой кувшина и сменил майку. Затем выключил свет и зажег свечу. Рука привычно потянулась за штору – на подоконнике, у изголовья кровати, я держал Таро.
Обещал Вере не магичить в доме, но один расклад – это даже не колдовство. Так, консультация. А мне нужны ответы… хотя бы намеки.
Подвинул
Мои Таро деревянные и в них не хватает Справедливости. Сломал карту, выручая Давида. Потому мир мой лишен ныне воздаяний за преступления и наград за добрые дела. А чей нет?
Глядя на огонь, я вытряхнул дощечки из чехла. Колода теплела, пальцы скользили по лаку. Перевернуть, сложить, перемешать. Перевернуть, перемешать. Разбить на две стопки. Соединить. Я – алхимик. Работа моя легка: отделить плотное от тонкого, сложное от простого, пошлое от священного. Зерна от плевел. Прошлое от будущего. Настоящее от иллюзий. Смерть от жизни.
А затем слить воедино.
Перебор карт углублял паутину легкого транса.
– Что убивает Каррау? – Шепотом я задал направление расклада. Огонек свечи щелкнул и погас, чтобы тут же вспыхнуть. – Какое завтра исходит из дня вчерашнего?
Внутренний толчок – словно невидимый кукловод дернул нить. Первая карта, прошлое: Король пентаклей. Воинственный, мудрый – и прагматичный, как семидесятилетний банкир. Это Лар из Ларов, основатель крепости Каррау. В мерцании свечи показалось, что Король на карте склонил на бок голову, смерив меня неодобрительным взглядом.
В ноябре Лар вернулся править своим городом, как будто не прошло столетий с того дня, как его казнили захватчики. Пытался скормить меня демону, а затем пожертвовал жизнью (или тем, что вместо нее), спасая город. Глубочайшая причина нынешних событий – в том, что когда-то совершил Лар из Ларов. Я догадывался и искал ответ в его дневниках. Безрезультатно.
Карту – в сторону.
– Что происходит сейчас?
Перевернутая Верховная Жрица. Мои заблуждения и неведение. Колдунья с вокзала, явившаяся занять место мага. Она искала Косточку, как и я. И опоздала, как и я. Но не удивилась, увидев обезумевшего птенца. Привезла с собой? Но Перевернутая Жрица также означает темную луну. Сегодня полнолуние, две недели до черных дней.
Я погладил аркан и положил справа от Короля.
– Что случится скоро?
Третья карты, для будущего, долга не появлялась. Я решил было не пытать себя и земного гения, но колода вдруг выскользнула из ладони. Рассыпалась на полу и единственная карта, отъехав в сторону, перевернулась.
Обратные шесть чаш. Война в семье. Конец надежд. Смерть ребенка.
Смерть одаренного ребенка. Ребенка, который рядом. Девочка с расплетенной косичкой, держащая чашу и рыбу.
Показалось, что слышу голос Веры – мерный напев колыбельной. Всего три ноты, гипнотически повторяющиеся, повторяющиеся. Пока тонкие, с голубым рисунком капилляров, веки не опускаются устало, а фарфоровое лицо ребенка не делается легким и отсутствующим. И старая ведьма сидит, склонившись над внучкой, вглядываясь в нее, как в пророчество.
Если я останусь, этот ребенок будет спать в гробу.
Если я уйду – то предам доверие Веры. Дело не только в рушащихся зданиях. Никогда не признается, но ведьма боится чего-то. Настолько, что позволила жить у нее. Я уйду и оставлю ее беззащитной, а сам останусь без дома.
В груди холодно сжалось. Не хочу уходить. Мне некуда.
Мой учитель был хорошим магом города. Аннаут заботился о Праге, как о любимой лошади. Он бы сказал, что важнее всего быть в форме. Спать восемь часов. Медитировать – четыре. Сбалансировано питаться. Тогда, перенимая через симпатию, город будет в равновесии, услужливый и спокойный.
Он бы сам вложил в маленькие ладони девочки какао с мышьяком.
Я оделся, задушил пальцами огонь и вышел из комнаты. Оставив позади разворошенную кровать, рассыпанные карты, кое-какие вещи и дрожащий привкус колдовства.
Темно и пустынно. Словно я иду по чумному городу. Остались кости зданий и пересохшие вены улиц, но души покинули его. Рассвет, словно падающий самолет, приближался с низким, медленно нарастающим гулом. Серая снежная мякоть чавкала снаружи, и хлюпала внутри туфель. Оставалось зябко поджимать пальцы ног и шагать быстрее. Мимо кофеен, на окна которых натянули жалюзи-забрала, мимо прачечной, пустой, но освещенной так ярко, что мозг заболел, мимо магазина, к стеклу которого тоскливо прижимался призрак.
Час Сатурна окрашивал мысли тяжестью сомнений. Искушением… скажем так, переосмыслить. Если вернуться сейчас, в теплые запахи дома ведьмы, она не заметит, что я уходил.
Нет, нельзя никогда возвращаться.
Три недели назад я снял маленький офис в центре города. Сейчас направлялся туда: согреться, перечитать записи, поработать немного – дома падают или нет, а деньги нужны.
На противоположной стороне улицы – ночной клуб. Я думал, уже закрытый, но узкая дверь под фиолетово-неоновой вывеской распахнулась. Неподвижный воздух наполнила пульсация музыки, лающий смех, отсветы мертвенно-белого стробоскопа. Остро захотелось завернуть туда. Окунуться в шум, в жизнь, в человеческие запахи. Выпить.
Ничего из этого не выйдет.
Дверь в альтернативную реальность выплюнула тесную группку студентов и захлопнулась. Устало хихикающие, жмущиеся друг к другу, они поплелись прочь.
Я отступил в полумрак. У меня в семнадцать были лишь Кларисса и книги. Впрочем, я не рвался к другому.
Тень ножом потянулась за компанией. Сдержал ее, не дав коснуться нежной живой маленькой добычи. Но нечто другое, такое же холодно-хищное, развернулось от группы детей и огрызнулось. На этот раз держать Тень пришлось сильнее – она рвалась в схватку. Виски взмокли, накатила слабость. Нужно съесть что-нибудь. С сахаром, а не с кровью.
Я ошибся, приняв компанию за обычных тусовщиков. Из семерых трое – немертвые. По лицам кто есть кто не понять, я лишь чувствовал голодные вихри пустоты в группе. Ленивые – немертвые питались недавно. А люди теряли кровь. Что здорово лучше, чем если бы обезумевшие вампиры их разорвали на части.
Может быть, я ужасный маг города. Не справляюсь с тем, что должен делать (не очень даже представляю, в чем состоят обязанности), но с того времени, как я победил Эракана, вампиры Принца никого не загрызли.