Драконье царство
Шрифт:
Линор тихо вздохнула.
— Конечно, мы сейчас наедине, но все-таки тебе не стоило бы так называть нас вслух. Особенно когда твои нервы так на пределе. В другое время я не стала бы напоминать.
— Хочу и буду.
— Но хотя бы сделать вид, что мы соблюдаем правила? Ты плохо себя контролируешь.
— Нет и не может быть никаких правил.
— Эрвин, перестань сходить с ума.
— Вот, спасибо, так уже легче.
— Можешь не притворяться, я знаю, что когда это имеет значение, ты всегда прислушиваешься к голосу разума.
— Если только не теряю чувства, что вообще хоть что-то
— Как ты обожаешь все закольцовывать в порочный круг.
— Змея кусает хвост. Это символ времени.
— А если она вдруг перестанет маяться дурью?
— Или если совсем отгрызет себе хвост — тогда кольцо разомкнется? И вечность сгинет?
— Ты ведь хотел поговорить не об этом?
— Наверное, нет. Вот только какого лешего меня занесло в короли? Теперь я боюсь любой ошибки.
— Это может быть ценной психотерапией.
— Что?..
— Так ты ни на минуту не сможешь забыть об ответственности.
— Прелесть какая… Вообще-то я хотел предупредить, что в любой момент могу слететь с катушек.
— И сколько ты уже угрожаешь и угрожаешь?
— Линор, я серьезно. Когда это случится, может быть уже совсем не до шуток.
— Что тебя так расстроило в этом мече? Ты же знаешь, откуда он взялся, всего лишь из твоей же головы.
— Как весь этот мир, да? И он все еще может быть реальным?
— Меч же был реальным когда-то. И он просто существует и здесь. Это может быть как раз не иллюзией, а чем-то, что роднит этот мир с нашим.
— Как и лежавшие рядом с ним кости.
— Ну, в конце концов, так уж устроен мир…
— Я его боюсь и ненавижу. Всей душой. У меня приступ танатофобии. Я повсюду вижу мертвецов и ощущаю себя в загробном царстве. Они меня окружают и душат, все они мертвы, даже те, что еще говорят и ходят.
— Но послушай, в этом же нет ничего необычного! Это бывает со всеми нами! Это естественно!..
— Я и не говорю, что неестественно. Естественно, как все наши сумасшествия. Как ощущение в палеонтологическом музее — что вот этой кости уже черт знает сколько лет, а она выглядит такой свеженькой! А если встать в глубокий раскоп и поглядеть вверх на пласты земли с бесконечными отложениями мертвецов — ты прекрасно знаешь, что это всего лишь картина твоего настоящего будущего. От которого тебе никуда не деться. Потому что оно уже существует. Что такое жизнь? Мы всего лишь участвуем в «землеобразовании». Прости. Мне просто надо выговориться, иначе я точно взорвусь. Мне просто до чертиков плохо.
— Ты просто устал.
— Да.
— И просто только что сдался.
— Что???
— Когда решил «не верить нам, но поверить в нас». Это было слишком много. Но это пройдет.
Она соскочила со стола, обошла его кругом и обняла меня. Я непроизвольно съежился.
— Все пройдет, — повторила она. — Все хорошо. Это надо просто переварить и привыкнуть к этому. Убедиться, что все в порядке. А тебе все подворачиваются Мордреды и знакомые мечи. Если тебя это успокоит, любой другой на твоем месте давно бы уже спятил всерьез, а ты только ворчишь. Ну и ворчи, пожалуйста! Просто мы тоже в тебя верим! А что касается Мордреда и Гластонбери… Пусть он похож на тебя, а его меч похож на тот самый, разве там были его кости? Я помню, что читала о том случае, что кости якобы принадлежали гиганту. Может, свидетели преувеличили — тебе лучше знать. Но по-моему, ни Мордред, ни ты на «гигантов» не тянете. Самый банальный средний рост, до шести футов все дюйма три не хватит!
И это банальное замечание меня действительно рассмешило.
— Правда, хотя по этим временам это и немало, в любом случае, кости были совсем другими! Даже если не отменять того, что у каждого из нас, несомненно, есть кости. Но не те же самые!
«Там не было никаких костей», — вспомнил я слова Мордреда о «разоренном» им дольмене.
— Вот и отлично! Стеклышки в калейдоскопе — всегда меняются, и ничего не предопределено. Никогда не знаешь, что именно и что значит.
Я вздохнул.
— А вот теперь самое веселое. Кажется, я ведь уже дал Моргейзе и Лоту понять, что вижу своего преемника в Гарете. Хотя ждать, когда он вырастет… — я скептически покачал головой.
— Тебя так беспокоит, что ты пообещал Моргейзе? — как-то вкрадчиво поинтересовалась Линор.
— Она беспокоит меня хотя бы потому, что я подозреваю, на что она может быть способна. А Мордреду будет не настолько все равно, что тут происходит, как мне.
— Можно подумать, что тебе все равно.
— Мне не сидеть тут до конца жизни. Если не фактически, то по моим планам.
Хотя еще не так давно это казалось мне не плохой мыслью. Но это «не так давно» было так давно…
— Все проблемы ты за него все равно не решишь. И за Моргейзу тоже.
— Но хотя бы те, что сам натворил.
— У тебя мания величия! Вот поэтому ты и король. Думаешь, у Мордреда был бы хотя бы шанс занять трон в перспективе, не будь тут тебя? Тут уже кто-то другой был бы королем — в итоге всех Божьих судов, и со священным мечом, кто точно и не думал бы с ним делиться, будь он там похож на кого угодно. Гражданская война — это то, что могло бы случиться при самом оптимистичном исходе. А скорее всего — вообще бы ничего не было. Почему он отправился в Камелот? Потому что услышал о тебе. А не будь этого — может, до конца жизни остался бы в Корнуолле. Если бы повезло, может прославился бы там, как какой-нибудь локальный герой…
— Угу — dux bellorum на весь Корнуолл, или даже Уэльс — как было в некоторых версиях.
— Ну и? И кто сказал, что Моргейзе не повезло? Она переживала из-за того, что Гарет может показаться Константину опасным соперником? Теперь у Константина есть другой кандидат.
— Но после того, как я их обнадежил…
— Давай, переживай, что разбил яйца, пока готовил яичницу!
Я фыркнул.
— Черт! Все равно это все паршиво!
— Ты же не обещал им, что обязательно умрешь в ближайшее время?
— Э… нет.
— И не обещал, что не станешь обзаводиться потомством. Правильно?
— В общем… да.
— Так что переживут и Мордреда. А вот под каким соусом мы его подадим, еще разберемся.
— С яблочком раздора в зубах… Я уже намекнул ему, что мы можем быть братьями.
— Что, так сразу?
— А чего зря время терять?
— Братьями или близнецами?
— Не уточнял.
— Хоть тут слава богу…
— Что — страшно?
Линор посмотрела на меня долгим взглядом, иронично прищурившись.