Драконовы сны
Шрифт:
Жуга кивнул:
— Есть.
— И оно… — Арнольд облизал пересохшие губы. — Оно сейчас при тебе?
— Оно всегда при мне, — он поднял взгляд. — Дай нож.
— Зачем тебе…
— Молчи и не мешай!
Жуга сбросил плащ и засучил рукав рубахи. Резко сжал-разжал пальцы, приставил лезвие к запястью и одним коротким движением вскрыл вену. Закапала кровь, черная в свете свечи. Арнольд ошеломленно наблюдал, как травник протянул руку и задержал ее над приоткрытыми губами девушки.
Потянулись минуты ожидания.
— Как
— Не знаю. Может быть, немного. Будем ждать. Ты зря ушел из «Пляшущего Лиса»
— Я больше не играю в ваши игры! Для меня важнее Нора. Я и сейчас пустил тебя к ней только потому, что больше не было надежды. Если ты думаешь…
— Я ничего не думаю.
Голос травника был холоден и тих. Как будто устыдившись собственного крика, Арнольд умолк. Перевел взгляд на девушку.
— Почему это случилось? — спросил он. — Я никогда не видел, чтобы рана так долго не заживала. Из нее будто кто-то высасывает силы… Зачем ты это делаешь?
— Она искала кровь.
— Зачем? Я никогда за ней не замечал ничего такого.
— Ее ранили, она не соображала, что делает. Ее влекло чутье. Точно так же больная собака ищет целебную траву. Ей не надо было трогать Тила.
Жуга стоял, полузакрыв глаза. Кровь капала с руки. Арнольд всерьез опасался, что травник сейчас упадет; он даже подался вперед, чтоб подхватить его, коль тот лишится чувств.
— Тил? При чем тут Тил?
— Он эльф. Их кровь — яд для таких, как Нора.
— Для таких, как… Я не понимаю, — взгляд Арнольда стал беспомощным. — Кто она?
Жуга не ответил. Как раз в этот момент Линора вдруг сглотнула. Кончик языка скользнул по окровавленным губам. Дыханье стало глубже. Еще минута, и глаза ее открылись.
— Кто… — Нора сделала попытку приподняться. — Где я?
Жуга убрал руку. Вгляделся в широко раскрытые глаза девушки.
— Это я, Ли. Я. Ты узнаешь меня?
— Да.
— Как ты себя чувствуешь? Принести воды?
— Еще… — еле слышно прошептала та. Глаза ее неотрывно следили за кровоточащим надрезом, жадно провожая каждую каплю. — Дай еще…
— Боже правый… — пробормотал Арнольд, глядя, как Линора вновь приникла к ране. Кожа девушки порозовела. След от ранения стрелой затягивался буквально на глазах.
— Выйди, — коротко бросил ему Жуга.
— Что?
— Оставь нас. Выйди. Подожди снаружи. Я не причиню ей вреда.
После недолгих колебаний силач послушался и вышел.
— Зачем… ты… пришел?
— Так было нужно, — пачкая кровью рубаху, Жуга достал из-за пазухи загодя приготовленную тряпку и перевязал запястье. — Ты что-нибудь помнишь? Тогда, в дороге?
— Стрела… И Олле. Олле говорил со мной… — Линора снова обвела глазами комнату. — Где я? Что со мной?
— Все хорошо, Ли. Это сыроварня Бауэра в Цурбаагене.
— Сыро… варня?
— Да. Тебя принес сюда Арнольд. Тебе опять понадобилась кровь, ты укусила Телли. После
— Телли… Почему его? — она откинулась на изголовье. — Он жив? Я ничего не помню… Ничего не помню. Где он?
Травник затянул зубами узел. Ничего не ответил.
— Что теперь со мной будет?
— Не знаю. Может быть, все будет хорошо. Я думаю, Арнольд тебя не бросит до тех пор, пока…
Он не договорил. Повязка на его руке медленно набухала красным. Линора вновь сглотнула и отвернулась.
— Ты снял заклятие?
— Нет. Ты сама его разорвала. Я слишком поздно догадался, чуть не опоздал. Ты уже впадала в сон.
— Сон вампиров, — она содрогнулась. — Это ужасно. Всякий раз… Жуга, я себя сейчас чувствую, как будто это снова впервые. Я тебе не рассказывала… Он… Его звали Тобиас, он был… был первый. Он тоже был такой, как я.
Жуга молчал.
— Они поймали нас, — продолжала та. — Мы были слишком неосторожны тогда. Мы умерли быстро и страшно и воскресли в разные ночи. Я никогда его потом не видела, но часто… часто… Мне страшно, Жуга!
— Это пройдет, — травник мягко высвободил руку из ее цепких пальцев. Провел рукой по ее темным волосам. Нагнулся, подобрал свой плащ. — Не вспоминай об этом. Будь осторожна и не бойся прошлого.
— Ты уходишь?
— Да. Я должен. Меня ждут.
— Жуга, не уходи… Не надо. Побудь со мной еще немного.
Травник остановился в дверях. Покачал головой.
— Нет, Ли. Теперь ты вновь свободна от меня — кровь породнила нас и кровь же разорвала наши узы. Будь счастлива.
Дверь за ним закрылась.
Арнольд с кувшином в руках встретил его у двери.
— Как она?
— Поправится, — сказал Жуга. — Ты пойдешь со мной?
— Чего бы ради?
— Мы должны доиграть, нам нужна твоя помощь.
— Я не поеду с вами, — Арнольд помотал головой. — Никуда. Останусь с ней.
— Ну что ж… — Жуга помедлил. — Значит, так тому и быть. Мне жаль.
— Я найду тебя… — начал было Арнольд и осекся под холодным взглядом травника.
— Прощай, — сказал тот.
Шесть рабочих и привратник все еще сидели над остывшей похлебкой. Лица у них были угрюмые и настороженные. Травник, как ни ослабел он от потери крови, нашел в себе силы удивиться, насколько робкими оказались эти семеро здоровенных мужиков. Меч даже ни разу не потребовалось вынимать.
Пошатываясь, он прошел мимо них, спустился вниз и вышел в ночь.
Никто не посмел его остановить.
Золтан спрыгнул на пол, отряхнул с одежды паль и паутину. Помедлил, оглядел серые, искаженные злобой лица и усмехнулся. Опустил свой арбалет.
— Господа сыровары, — он изобразил поклон, — я вас больше не задерживаю. Можете ложиться спать спокойно. Всего хорошего!
Он забросил арбалет за спину и обернулся.
— Герта! Идем.
— Ты его не видишь?