Драмы. Стихотворения
Шрифт:
Нора. Торвальд, ты все это говоришь не серьезно.
Хельмер. Как так?
Нора. Ну да, потому что все это такие мелочные соображения.
Хельмер. Что такое ты говоришь? Мелочные? По-твоему, я мелочный человек?
Нора. Нет, напротив, милый Торвальд. И вот потому-то…
Хельмер. Все равно. Ты называешь мои побуждения мелочными, так, видно, и я таков. Мелочен! Вот как!.. Ну, надо положить всему этому конец. (Идет к дверям в переднюю и зовет.) Элене!
Нора.
Хельмер (роясь в бумагах). Положить конец. (Вошедшей служанке.) Вот возьмите это письмо и сейчас же отправляйтесь. Найдите посыльного, и пусть он его доставит. Только живо. Адрес написан. Вот деньги.
Служанка. Хорошо. (Уходит с письмом.)
Хельмер (собирая бумаги). Так-то, госпожа упрямица!
Нора (затаив дыхание). Торвальд, что это было за письмо?
Хельмер. Увольнение Крогстада.
Нора. Верни, верни назад, Торвальд! Еще не поздно, Торвальд, верни! Ради меня, ради себя самого, ради детей. Слышишь, Торвальд, верни. Ты не знаешь, как это может отозваться на нас всех.
Хельмер. Поздно.
Нора. Да, поздно.
Хельмер. Милая Нора, я извиняю тебе этот страх, хотя, в сущности, он обиден для меня. Да, да! Или, по-твоему, мне не обидно твое предположение, будто я могу опасаться мести какого-то сбившегося с пути крючкотвора? Но я все-таки тебя извиняю, потому что это так мило рисует твою горячую любовь ко мне. (Привлекает ее к себе.) Так-то, моя милая, дорогая Нора. И затем пусть будет, что будет. Коли на то пойдет, поверь, у меня хватит и мужества и сил. Увидишь, я такой человек, который все может взять на себя.
Нора (пораженная ужасом). Что ты хочешь сказать?
Хельмер. Все, говорю я…
Нора (овладевая собой). Никогда я тебе не позволю.
Хельмер. Хорошо. Так поделимся с тобой, Нора… как муж и жена. Так, как и быть надлежит. (Лаская ее.) Довольна теперь? Ну-ну-ну! Не надо таких испуганных голубиных глазок. Ведь это все же одни фантазии. А теперь ты бы проиграла тарантеллу и поупражнялась с тамбурином. Я пойду к себе и закрою все двери, так что ничего не услышу. Можешь шуметь, сколько хочешь. (Оборачиваясь в дверях.) Да, если Ранк придет, скажи ему, где я. (Кивая ей, уходит к себе и запирает за собой дверь.)
Нора (растерянная, испуганная, стоит как вкопанная и шепчет). С него станется. Он так и сделает. Сделает — во что бы то ни стало… Нет, никогда в жизни, ни за что! Нельзя допустить этого! Что угодно, только не это! Спасенье!.. Выход!..
Звонок в передней.
Доктор Ранк!..
(Проводит руками по лицу и, сделав над собой усилие, идет и отворяет дверь в переднюю.)
Доктор Ранк снимает с себя шубу в передней и вешает ее. В течение следующей сцены начинает смеркаться.
Здравствуйте, доктор Ранк. Я вас по звонку узнала. Но вы теперь не ходите к Торвальду, он, кажется, занят.
Ранк. А вы? (Входит в комнату.)
Нора (затворяет дверь в прихожую). О, вы знаете — для вас у меня всегда найдется свободная минутка.
Ранк. Спасибо. Буду пользоваться этим, пока можно.
Нора. Что вы этим хотите сказать? Пока можно?..
Ранк. Вот именно. Это вас пугает?
Нора. Вы так странно это сказали. Что же такое могло бы случиться?
Ранк. То, чего я давно ожидал. Но, правда, я не думал, что это будет так скоро.
Нора (хватает его за руку). Что такое вы узнали? Доктор, скажите же мне.
Ранк (садясь у печки). Плохо дело. Качусь под гору. Ничего не поделаешь.
Нора (переводя дух). Так вы о себе?..
Ранк. А то о ком же? Нечего лгать себе самому. Я самый жалкий из всех моих пациентов, фру Хельмер. На этих днях я произвел генеральную ревизию своего внутреннего состояния. Банкрот. Не пройдет, пожалуй, и месяца, как я буду гнить на кладбище.
Нора. Фу, как вы гадко выражаетесь.
Ранк. Само дело из рук вон гадко. Но хуже всего, что еще до того будет много гадкого, безобразного. Теперь мне остается лишь единственное исследование. Покончу с ним и буду знать приблизительно, когда начнется разложение. И вот что я вам скажу. Хельмер со своею утонченною натурою питает непреодолимое отвращение ко всякому безобразию. Я не допущу его к своему одру…
Нора. Но, доктор Ранк…
Ранк. Не допущу. Никоим образом. Запру для него двери… Как только я совершенно уверюсь в наступлении худшего, я пошлю вам свою визитную карточку с черным крестом. Знайте тогда, что мерзость разрушения началась.
Нора. Нет, вы сегодня просто несносны. А мне-то так хотелось, чтобы вы сегодня были в особенно хорошем настроении.
Ранк. Со смертью за плечами?.. И так расплачиваться за чужие грехи?! Где тут справедливость? И в каждой семье так или иначе сказывается подобное же неумолимое возмездие.
Нора (зажимая уши). Вздор! Развеселитесь же наконец!
Ранк. Да, честное слово, только и остается смеяться надо всем этим. Моему бедному неповинному спинному мозгу приходится расплачиваться за веселые деньки офицерской жизни моего отца!