Драйверы
Шрифт:
После стыковки с группой полковника Логинова, параллельно задействованной в операции, Зулу понял, что его часть работы близка к завершению. Осталось — доехать до Петербурга и передать наблюдение за транспортом и питерскими фигурантами следующему звену.
Дичь должна была вот-вот появиться. Мага прямо чувствовал ее приближение и, вглядываясь в сгустившиеся сумерки, ждал ее с нетерпением. Он встал ногами на сиденье, по пояс высунулся в верхний люк джипа. Минута, две… В руках у него был старый, слегка обшарпанный, но абсолютно надежный, не раз проверенный в деле десятизарядный симоновский карабин «СКС», калибра 7,62, под стандартный «акаэмовский» патрон. К карабину был приделан компактный, но сильный десятикратный оптический прицел, а на конце ствола укреплен глушитель. Этот глушитель — ПБС от АК-47 — по просьбе Маги присобачил к карабину один знакомый мастер-оружейник. Конечно, полностью ПБС не заглушал звук выстрела, но снижал значительно. Маге этого было достаточно, поскольку его карабин не предназначался для совсем уж бесшумной стрельбы. Так — чуть-чуть приглушить, и хватит. Хороший был карабин у Маги.
Мага, как снайпер-профессионал, а он именно им и был в начале своей карьеры, не любил эти новые игрушки — «АКМ-74» калибра 5,45 мм. Большая пуля всегда лучше маленькой, надежней. Верно? Траекторию большой пули калибра 7,62, выпущенной из длинного ствола карабина, не изменит ни ветка дерева, ни железная обшивка кабины… И стекло ей не помеха. А кабина «КамАЗа», если она не усилена специальной броней, как это делали в Афганистане, вообще идеальная мишень. Там нет даже двигателя, который мог бы защитить водителя своей массой.
— Погаси фары, и сразу же, как я скажу, будь готов рвануть вперед, — сказал Мага водителю. Но через мгновенье передумал и решил действовать по-другому.
— Нет… Лучше сделаем так — я сейчас выйду из машины и встану вон там, за деревом, а вы — в машине был еще один боевик Маги, его племянник — отъедете назад и, как только появится та машина, пойдете ей навстречу. Понятно?
— Да, Мага, понятно…
— Вот. В ста пятидесяти метрах от меня, но не ближе чем в пятидесяти метрах от «КамАЗа», вон, у того столба — ты, Салех, включишь сразу все фары. Освети его и ослепи. А до этого пусть будет только ближний свет. Он обязательно немножко ослепнет и снизит скорость. Понятно? Потом проезжайте немного вперед, километра на три, разворачивайтесь и — ко мне.
Все так и произошло. Как только тягач с контейнером показался вдали, водитель джипа Салех, наращивая скорость, пошел ему навстречу и, не доезжая пятидесяти метров, включил все свои ксеноновые фары. «КамАЗ» резко сбавил ход — видно было, что его водителя, как и предполагал Мага, прямо ударило светом по глазам…
Еще до того, как машины сблизились и Салех включил свои четыре мощные ксеноновые фары, зоркие глаза Маги с расстояния двухсот метров разглядели через просветленную ночную оптику прицела за стеклом кабины «КамАЗа» три белых пятна — лица… Маге показалось, что таджик сидел посередине. А впрочем, какая разница? Таджик — не таджик, все равно валить всех придется.
Мага навел перекрестье прицела на это лицо, взял чуть ниже — «КамАЗ» стремительно приближался — и плавно нажал на спуск…
Все случилось как-то неожиданно и непонятно. Ахмет словно бы очнулся от своего легкого транса, начал говорить что-то и вдруг резко, на полуслове, замолчал, дернулся и стал валиться влево, на меня.
Борька продолжал гундосить и ворчать о чем-то своем, дизель по-прежнему рычал под кабиной, но Ахмет вдруг как-то необычно стал клониться вперед и влево, заваливаясь прямо мне на руль и на кулису. Я попытался подхватить его, удержать правой рукой, и вдруг понял, что он без сознания — так мне вначале показалось.
— Боб, помоги! — истерично заорал я, выжал сцепление и, преодолевая вес Ахмета, вырубил скорость. После чего резко влепил педаль тормоза в пол, до упора. Колеса «КамАЗа», наверное, все сразу заблокировались, но поскольку прицеп был груженый, машину не занесло юзом и мы быстро остановились у обочины. Я продолжал придерживать правой рукой падающего Ахмета и лихорадочно соображал — что происходит? Что, черт побери случилось?
И внезапно я увидел аккуратную маленькую дырочку в лобовом стекле, в ореоле мелких сияющих трещин… Сантиметрах в пяти правее оконной поперечины.
Всего одну дырочку. Трещинки вокруг этой маленькой дырочки сверкали каким-то бриллиантовым блеском в свете фар. Очень красиво сверкали. И почти сразу же моя рука, поддерживающая Ахмета, ощутила теплую липкую влагу — кровь.
Кто?.. Кто это? Какая сука?! Впереди на дороге не было ни одной машины, вокруг — заснеженный лес, болота…
Внезапно я понял, я вспомнил — это джип! Меня просто осенило — выстрелили из того, проехавшего минуту назад нам навстречу джипа. И тут же сомнения — как можно на такой скорости попасть? Мы идем — шестьдесят, он шел — шестьдесят… Суммарная скорость — сто двадцать! И на такой скорости… Невероятно.
Да и не видел я никакого выстрела, и Ахмет стал падать чуть позже…
Но джип-то точно был! Это же он меня специально новомодными «ксенонами» своими ослепил, гад! Пролетел в вихре снега и выстрелил.
Ну, некому было больше стрелять!
Пуля попала Ахмету в левую часть груди, в сердце. Это я понял сразу.
Глава сорок первая
Машина шла ровно, исправный, хорошо обкатанный двигатель басовито гудел под кабиной, белое полотно заснеженной дороги неслось навстречу. О чем-то разговаривали между собой Витя с Борисом. Зулу смотрел на эту белую дорогу, пытался прислушаться к разговору, но не выдержал и задремал. И почудилось ему, что дорога белеет не от снега, а от песка…
Песок, КСП — контрольно-следовая полоса, дорога вдоль границы, жара.
Внезапно что-то сильно толкнуло, ударило его в грудь, под сердце, и Зулу провалился в черноту…
Команде подполковника Василия Васильевича Власенкова «Е-1», благодаря использованию приданных группе новейших технических средств радиоперехвата и радиоразведки, куда входили не только наземные системы, но и специальные космические комплексы спутникового слежения, удалось довести джип с позывным «Ручей-17» практически до дверей питерской штаб-квартиры — 000 «Азот». То ли разволновались «клиенты», то ли еще что на них подействовало, но режим радиообмена они нарушали очень активно.
И это было хорошо, это было очень даже на руку операторам Власенкова. Эта была удача. На электронной карте региона траектория движения объекта отслеживалась в пределах нескольких метров. Таким образом, заказчик — или, скорей всего, региональный центр, ответственный за транспортировку радиоактивного материала — один из главных элементов разрабатываемой группы — был установлен предельно точно.
Полученную информацию по «Ручью-17» с «Е-1» немедленно передали на базу команды «Е», и Логинов приступил к «полевой» отработке следующей фазы операции «Факел». Эта фаза предполагала тотальную слежку за пресловутым обществом с ограниченной ответственностью «Азот», а затем — зачистку. Под зачисткой — стандартным комплексом оперативных мероприятий — подразумевались захват и допрос отловленных фигурантов. После этого, захваченные и тщательно, с применением психотропных средств, допрошенные фигуранты, как правило, передавались в Центр, где их судьбы решала специальная комиссия. Одни из них надолго попадали в закрытые военные тюрьмы, другие — в не менее закрытые психиатрические лечебницы, третьи — просто исчезали. Жесткая работа, жесткие методы…