Древесная магия партикуляристов
Шрифт:
– Постойте...
– сказала вдруг Юлия.
– А вы не знаете случайно, как выглядел тот человек?.. Ну, с которым... потому что если он был среди общины унтитледских древесных магов, я его точно знала... Я там всех знала.
– Нет, я не встречал его, - покачал головой Томас.
– Рютгер даже имени его не называл. Впрочем, один раз, возможно, я видел издали... из окна. Но рассмотреть не рассмотрел. Кажется, он был выше Рютгера и светловолосый. Знаете, такой рыже-золотой цвет. Если это был он.
– Светловолосый...
– протянула Юлия.
– Кажется, таких в нашей общине не было...
И вдруг Юлию как будто осенило. Она аж подобралась на диване.
– Томас!
– воскликнула она.
– А ведь Колин Аустаушен, учитель Матиаса, которого он очень любил... он был седой и точно высокий, его дети дразнили "смотровой башней"! Кто его знает?..
– Если бы это было так!
– голос Томаса выдавал внезапно охватившее его волнение.
– Юлия, как вы думаете?.. Возможно, тогда ваш будущий супруг сумел бы понять, и не стал бы драться с возлюбленным своего учителя... Как вы считаете?..
– Ох, не знаю...
– Юлия, уже утратившая почти весь свой энтузиазм, покрутила в пальцах нижнюю губу.
– Я сначала так обрадовалась, а теперь... Даже если и так, это ведь еще надо доказать, что дядя Колин любил вашего брата, и что зла на него не держал, и не хотел бы, чтобы Матиас мстил... это проще сказать, чем сделать! Вот если бы вдруг откуда ни возьмись появились бы дневники дяди Колина, тогда еще ладно.
– А у вас в Унтитледе была бумага - вести дневник?
– Конечно, была!
– обиделась Юлия.
– Там же столько леса! Там года два назад бумажный заводик пустили... Но дядя Колин писал в кожаных, самодельных. По вечерам. Даже когда я у них в гостях была...
– Кожаных?..
– переспросил Томас.
Он вспомнил вдруг о личных вещах Матиаса, которые доставили к ним в особняк еще когда Барток сидел здесь в темнице. Вещей этих было очень немного, и среди прочего - три или четыре густо исписанных потрепанных тетради явно из человеческой кожи. Томас самолично приказал их пока партикуляристу не отдавать, а оставить для изучения - мало ли. Однако потом за организацией переворота руки у него так и не дошли. Где же они теперь?..
Как по команде оба посмотрели на столик Рютгера. Естественно, на зеркальной столешнице лежала серо-бежевая тетрадка.
За стеной раздалось траурное пение рояля: родовой охранник Марофиллов беспокоился.
19 апреля 4056г.
Матиас меня снова беспокоит: я понял бы, если бы он просто убил того несчастного, на которого получил заказ, но он, вдобавок, зачем-то похоронил его под корнями той же самой вишни. Когда я спросил, зачем (уже третий раз! Это просто антисанитарно), Матиас ответил, что это посоветовала ему Юлия: мол, тогда цветы вишни могут стать кроваво-красными. Когда я попытался отругать юную леди за эти шутки дурного тона, она с невинным видом пояснила, что просто проводит ботанический эксперимент - поверила в себя, после того, как ей удалось скрестить яблоко с грушей. Увы, я не смог изобразить должную степень праведного гнева - улыбнулся. Чертовка заметила, и начала меня еще пуще смешить. Никакого воспитательного эффекта. Я немного опасаюсь за Матиаса: как-то он будет с ней, когда меня не станет?.. Впрочем, не сомневаюсь, что все к лучшему.
...Наверное, скоро вырубки доберутся и до меня. Нет никаких признаков, что политика Гвинаны в отношении партикуляристов изменится. Когда я думаю об этом, мне кажется, что его высочество мертв. Если бы он был жив, то, скорее, остановил бы Регента. С другой стороны, такие дела быстро не делаются, мне ли не знать. Значит, есть надежда, что он жив. Мне хотелось бы в это верить. Я сказал ему тогда, что не буду и пытаться разыскивать его магией, и держу слово, но боги мои, как же это трудно!.. я думал, будет легче. Но с каждым годом... (вымарано)
Тем более, что это я виноват во всем.
Хорошо, что дерево Матиас - в горах Штайнбунд. Это далеко. Может быть, туда вообще не доберутся.
22 апреля 4056г.
...Нездоровится. Сердце пошаливает. В моем возрасте стоит этого ожидать, однако как-то сложно представить себя больным и немощным - это меня-то, Кровавого Барона. Матиас хотел сходить на рынок один, но тут пришла Юлия, и я услал их вдвоем, как частенько поступаю. Неуклюжий старый сводник - самому смешно. Тем более, что сводить ребят нет никакой нужды.
А сам я пошел в лес: деревья лечат. Заснул под соснами и видел во сне его высочество, что само по себе удивительно - первый раз за последние восемь лет он мне приснился. То был сон-воспоминание: как он пришел тогда в убежище, о котором не мог знать, высокомерный, трясущийся от холода в своем легком камзоле, и сказал, что нас ждет корабль. Я вспоминал, как хотел его убить в тот момент, и улыбался. Странно: вспоминал - и улыбался. Я не думал, что буду еще когда-нибудь улыбаться, думая о нем. И еще я вспомнила, как потом сказал ему "живи!" - и ударил затылком об стену, чтобы запомнил. Теперь мне стыдно, хотя я понимаю, что сделал правильно. И помню вкус крови: он прикусил губу от неожиданности.
Почему-то мне кажется, что мы скоро встретимся. Глупое, ни на чем не основанное ощущение: так ребенок ждет праздника.
Глупый, старый лицемер.
2 мая 4056г.
...Выздоравливаю после приступа. Сегодня смог нормально ходить.
Мне исполнилось пятьдесят лет. Отец умер, когда ему и сорока не было - никогда не думал, что сумею дотянуть до такого возраста.
Чаще думаю о своих ошибках.
Вину за восстание мне нести через все жизни. Я был молод и глуп, и невинен, как все идиоты. Но это ничего не меняет.
Матиас... в нем ошибок и удач перемешано примерно поровну. Никогда и представить себе не мог, что возьмусь за воспитание ребенка.
Его высочество... ошибка на ошибке. Я не сумел защитить его, хоть и обещал. Такое нельзя простить.
Глава 38. Искупление Рютгера Марофилла
Представитель Восточного Квартала: В двести тридцатый раз привлекаю ваше внимание к недопустимости такой постановки вопроса. Господин председатель, прошу отклонить это прошение...