Древняя Русь. Быт и культура
Шрифт:
Таким образом, одновременное со становлением на Руси геральдики распространение чисто условных образов животных и чудовищ, не имеющих антропоморфных черт, с оружием и регалиями можно связывать с разрушением более архаичной символики, основанной на использовании образов, реальность которых сомнению не подвергалась.
Помимо зооморфных изображений, в прикладном искусстве домонгольского времени светские сюжеты представлены также фигурами людей, многочисленными, в частности, на серебряных браслетах-обручах: это сцены пиров и празднеств — танцоров и танцовщиц, музыкантов, сцены винопития. По мнению Б.А. Рыбакова, эти изображения можно связывать с аграрными языческими праздниками — русалиями (Рыбаков Б.А., 1967). Отметим, что сходные образы встречаются в книжном тералогическом орнаменте XIV в. В то же время ни на стенах соборов, ни на монетах и печатях, ни на посохах-регалиях конца XV в. таких изображений
Глава 14
Русские вещи и мастера в Золотой Орде
М.Д. Полубояринова
Татаро-монгольское нашествие нанесло страшный урон культуре Руси. На длительное время, а местами и навсегда прекратилась жизнь многих цветущих прежде городов. Были почти утрачены навыки наиболее тонких и изощренных ремесел — перегородчатой эмали, белокаменной резьбы. Там, куда не дошли завоеватели, конечно, продолжалась разнообразная ремесленная деятельность, стесненная, однако, необходимостью выплаты дани и опасностью военных набегов. На завоеванных территориях население было частично уничтожено, частично разогнано, частично пленено. Пленных обращали в рабов и угоняли в степи, где их использовали на различных работах, в основном на строительстве городов складывающегося нового государства — Золотой Орды.
Раскопки золотоордынских городов, предпринятые в последние десятилетия, а также изучение старых музейных коллекций позволили к настоящему времени собрать значительное число вещей, принадлежавших когда-то русским, угнанным в Орду. Коллекция таких находок все время пополняется. Нанесенные на карты, они показывают, что практически во все центры золотоордынского государства попадали русские пленники, приносившие с собой как последнюю связь с родиной дешевые украшения, личные предметы православного культа, различные мелкие вещи. Эти находки становятся живым подтверждением свидетельств письменных источников — летописей, записок европейских путешественников и миссионеров, восточных купцов и географов о пребывании русских (в числе представителей прочих народов) в татаро-монгольских городах и поселках. Основная часть этих предметов сосредоточена на Волге — от ее среднего течения (территория Волжской Болгарии) до устья и в продолжение этого направления, на нижнем Дону, на Северном Кавказе. Здесь были сосредоточены основные города Золотой Орды, здесь пролегал один из главных торговых путей средневековой Восточной Европы — Волжский путь, по которому во второй половине XIII — начале XV в. шли с севера на юг (наравне с данью) партии рабов. Интересен в этом отношении и Крым.
Внимание к находкам русских вещей на территории Золотой Орды проявлялось еще с середины прошлого века, когда первые раскопки на Царевском городище (Новый Сарай, вторая столица Золотой Орды) проводил А.В. Терещенко. Судя по обилию древнерусских крестов, А.В. Терещенко попал на русский квартал. Русским находкам — предметам христианского культа с территории Волжской Болгарии, в том числе и золотоордынского периода, — уделял внимание И.И. Срезневский (Срезневский И.И., 1879). Позже, в начале XX в., в публикациях появились отдельные русские предметы, найденные в Увеке и других золотоордынских городах (Спицын А.А., 1914; Баллод Ф.В., 1923). Первую сводку таких находок дал в 1948 г. Б.А. Рыбаков. Исследователем было подчеркнуто их значение для изучения дальнейшей истории русского ремесла, исчезнувшего в разоренных завоевателями районах Руси: «Культура Киевской Руси, будучи раздавлена на своей родной почве, влилась в монгольских ставках в культуру Золотой Орды» (Рыбаков Б.А., 1948, с. 532). Впоследствии эта сводка была пополнена результатами работ последних десятилетий и привлечением неопубликованных дневников А.В. Терещенко (Полубояринова М.Д., 1978). С тех пор прибавилось еще несколько вещей из Астрахани, Азова, а также были собраны и обобщены аналогичные материалы по Волжской Болгарии (Полубояринова М.Д., 1993).
В различных пунктах Волжской Болгарии зафиксировано много находок русских вещей, но часть их относится к домонгольскому времени. Связи Руси с восточным соседом — Волжской Болгарией — дипломатические, торговые, военные завязались еще на заре истории древнерусского государства. К этому периоду относится несколько высокохудожественных дорогих предметов прикладного искусства, они могли попасть в Болгарию с посольствами или как предметы торговли. В золотоордынское время состав находок более демократичен: это тот же круг вещей, который встречается по всей территории Золотой Орды.
Какие же предметы сопровождали русских пленников в их скитаниях
Довольно разнообразна серия женских украшений. В нижневолжских степях, в кургане у с. Русская Бундиевка (р. Терса, Саратовская область) было найдено серебряное семилопастное вятическое височное кольцо. Само кольцо датируется второй половиной XII–XIII в., а найдено в комплексе XIII–XIV вв. (Максимов Е.К., 1964, с. 225). К русским древностям относится серебряное трехбусинное височное кольцо (табл. 120, 2), найденное в русском жилище середины XIV в. в Болгаре (Хлебникова Т.А., 1956, с. 144, рис. 52, 1). На кольце сохранилось две бусины, полые круглые, склепанные из двух половинок. Шов закрыт проволочкой скани, узор тоже сканный — по четыре двойных кружка на каждом полушарии. Аналогичное золотое кольцо встречено в старорязанском кладе 1868 г. (Гущин А.С., 1936, табл. XXVII, 18). Обломок другого русского височного трехбусинного кольца, позолоченного, с двумя сохранившимися шаровидными напускными бусинами найден в этом же районе Болгара, в слое XIV в. Неподалеку была встречена литейная форма для отливки трехбусинных колец, которая датируется XIV в. (табл. 120, 7).
Болгарское городище и вся территория Волжской Болгарии дали также несколько медных литых щитковых перстней — одни с изображением руки (табл. 120, 8), другие — с солярным знаком в виде свастики (табл. 120, 6). Эти перстни особенно интересны тем, что полуфабрикаты таких изделий найдены в Новгороде, в комплексе ювелирной мастерской конца XIV — начала XV в. (Рындина Н.В., 1963, с. 226, 241, рис. 16). Перстни отлиты, по-видимому, в одних и тех же литейных формах. Из Новгорода они попали во многие города Руси и на Волгу. Последняя по времени находка перстня с изображением руки была сделана в Саратовском Поволжье вместе с русской керамикой и каменным крестом.
Из Новгородской земли происходит и бронзовая полая шумящая привеска в виде двухголового конька (табл. 120, 9), найденная в золотоордынском Азаке. Подобные украшения получили широкое распространение в XIII–XIV вв. главным образом в северных княжествах Руси. Производили их в Новгороде и на Новгородчине (Седова М.В., 1981, с. 31, рис. 9, 7). Еще три полые коньковые подвески новгородского происхождения найдены в Биляре. Оттуда же происходит так называемый «владимиро-суздальский петух» (табл. 120, 5) — плоская ажурная привеска. Центр производства этого украшения исследователи помещают во Владимирской Руси (Рябинин Е.А., 1981, с. 18).
В последние годы в связи с развернутыми археологическими исследованиями и наблюдениями в г. Азове там найдено еще несколько интересных предметов, которые, вероятно, занесли сюда русские. Большую художественную ценность представляет костяная нашивная пластина с изображением «русалки», пьющей из рога (Чалый В.В., Фомичев Н.М., 1985, с. 262, 263, рис. 1; табл. 120, 4). На двух бляшках такой же формы из Новгорода тоже изображены «русалки», пьющие из рога. Они найдены в слоях второй половины XIII в. (Древний Новгород. Прикладное искусство, археология, 1985, илл. 158, 163). Особенно близка азовской по композиции и отдельным деталям накладка из Новгорода, найденная в обломке, на котором сохранилась передняя часть фигуры. Теперь, после находки почти целого экземпляра в Азове, стало ясно, что на этих бляшках изображены не русалки, а сказочное крылатое и змееногое существо с головой и торсом человека (вероятно, женщины), обитающее скорее в воздушной, чем в водной стихии. Пластины подобной формы с изображениями фантастических животных встречены пока только в Новгороде, так что в золотоордынский город пластина попала, вероятно, с новгородцем. Такими накладками могли украшать кожаные сумки или луки седел.