Древняя Русь. Город, замок, село

Рыбаков Борис Александрович

Проверить эффективность тех или иных признаков города позволяют материалы исследований Киева, Чернигова, Переяславля, Галича, Смоленска, Полоцка, Новгорода, Суздаля и Рязани. Письменные источники XII–XIII вв. рисуют многогранный социально-экономический облик этих крупнейших центров Руси. Им присущи все «городские» атрибуты, включая вечевое устройство и некоторые другие свидетельства корпоративной организации горожан. Археологическое изучение большинства столиц древнерусских земель-княжений ведется систематически и давно. Хотя вскрытые раскопками площади колеблются от почти 2 гектаров в Киеве и Новгороде до полутора — нескольких тысяч кв. м в других городах, все они входят в число археологически наиболее исследованных памятников. Благодаря этому имеются хорошие возможности

анализировать данные раскопок сквозь призму сведений письменных источников.

Все перечисленные центры были обнесены к XIII в. мощными и сложными системами укреплений; причем везде защищенная площадь превышала 40 га (Раппопорт П.А., 1967а, с. 189). Каждый из указанных городов одновременно был и княжеской резиденцией. Территория княжеских дворов археологически частично изучена в Киеве, Чернигове, Галиче. В процессе раскопок везде обнаружены дворы феодалов (площадью около 1000–2000 кв. м). В Новгороде, Киеве, Рязани, Смоленске зафиксированы и дворы непривилегированных горожан (площадью до 600 кв. м).

В указанных городах было от трех (Рязань) до нескольких десятков (Киев, Смоленск, Новгород) каменных церквей. Большинство из них открыто археологами. Раскопками повсеместно обнаружены производственные комплексы: по обработке черного металла, ювелирные, стеклоделательные, кожевенные, сапожные, резчиков по камню, столярные, бондарные, костерезные, гончарные и пр. Характерно, что везде ремесленная деятельность представлена не одним-двумя направлениями, а множеством часто узкоспециализированных профессий. Оживленные торговые связи со странами Востока, Западной Европы и Византией засвидетельствованы многочисленными находками разнообразных импортов. Найдены также монеты и денежные слитки, детали различных весов. О развитии внутренней торговли говорят находки изделий киевских, смоленских, новгородских, рязанских мастеров далеко от их городов и даже за пределами Руси. Словом, для выбранных в качестве эталона древнерусского города памятников характерен весь набор «городских» археологических признаков. Сравнивая с ними другие древнерусские укрепленные пункты, представляется возможным и среди последних выделить как поселения городского типа, как и поселения иных социальных категорий. Для этого необходимо рассмотренные выше археологические особенности стольных городов систематизировать по нескольким основным рубрикам и подрубрикам.

I. Экономика: 1) ремесло (производственные комплексы, орудия труда, полуфабрикаты); 2) торговля (привозные вещи, детали весов, монеты и денежные слитки); 3) промыслы.

II. Административное управление (печати и пломбы).

III. Военное дело: 1) оружие; 2) доспехи; 3) снаряжение коня и всадника.

IV. Монументальное зодчество: 1) каменные храмы; 2) каменные дворцовые и оборонительные сооружения.

V. Письменность: 1) памятники эпиграфики; 2) орудия письма; 3) книжные застежки и накладки.

VI. Быт феодалов: 1) украшения из драгоценных металлов; 2) металлическая и стеклянная посуда, прочая дорогая утварь.

VII. Внутренняя топография: 1) усадебно-дворовая застройка; 2) дифференциация жилых построек по местоположению, размерам и устройству (см. табл. 2–6 в тексте).

Предложенный перечень, конечно, не исчерпывает всех возможностей археологии в интересующем нас аспекте исследований, но сгруппированные в нем показатели принадлежат к числу наиболее распространенных и легко устанавливаемых. Первые пять рубрик охватывают сферы: экономическую, административно-военную и культурно-идеологическую. Шестая и седьмая помогают зафиксировать наличие или отсутствие имущественной и социальной дифференциации среди жителей изучаемых поселений. Некоторые рубрики преднамеренно сужены, чтобы важные признаки не растворились в массе вторичных. Содержание других определяется возможностями традиционной археологии.

Социальная типология древнерусских укрепленных поселений по археологическим данным. Реконструкция социального облика памятника предъявляет повышенные

требования к качественному состоянию источника. Поэтому к анализу привлечены материалы поселений I категории археологической изученности (стационарные раскопки). При составлении корреляционных таблиц учитывалась установленная выше группировка памятников по размерам защищенной площади. Первоначально целесообразно сосредоточить внимание на поселениях середины XII–XIII в. (см. табл. 2). Во-первых, этим временем датируется наибольшее число (195) археологически изученных укрепленных поселений. Во-вторых, многие социальные явления в середине XII в. (начало эпохи развитого феодализма) приобретают более четкие формы, что повышает вероятность их отражения в материалах раскопок. В-третьих, события данного времени полнее и лучше освещены в письменных источниках. Затем ретроспективным методом можно попытаться распространить полученную классификацию на поселения раннего времени и таким образом проверить ее справедливость.

Таблица 2. Сводная археологическая характеристика укрепленных поселений середины XII–XII в.

Вводя условные обозначения «много-мало» вместо конкретных цифр, приходится учитывать неравномерность археологической изученности памятников и их размеры. Например, три мастерских, найденных на городище площадью менее 0,5 га, соответствуют понятию «много», а то же количество ремесленных комплексов с территории более значительного поселения оцениваются как «мало». Таким образом, если суммировать данные о тех или иных находках в цифрах по большим группам памятников, получится искаженная картина.

Прежде всего, обращает на себя внимание первая строка таблицы. Для поселений с укрепленной площадью свыше 2,5 га характерен практически весь набор «городских» показателей. Важно, что развитие ремесленного производства зафиксировано здесь не только значительным количеством находок, но и их разнообразием. Типичным является сочетание нескольких видов ремесел: кузнечного, медно-литейного и ювелирного, костерезного, гончарного, кожевенно-сапожного, стеклоделательного и пр. Промысловая деятельность населения этих поселений, наоборот, выражена слабее. Занятия сельским хозяйством имели подсобный характер. Об интенсивности торговли говорят многочисленные находки привозных вещей, денежных слитков, гирь и деталей весов.

Таким образом, с экономической точки зрения данные памятники выделяются многообразием направлений и внутренней специализацией ремесла, наличием обширных международных и внутренних торговых связей, подсобным характером сельского хозяйства.

Существенно, что именно на этих поселениях найдено абсолютное большинство древнерусских свинцовых печатей и пломб (38 пунктов из 70). На 37 из них обнаружены остатки каменных храмов. В 32 случаях раскопками подтверждена усадебно-дворовая застройка поселений данного типа. Наблюдается как внутриусадебная, так и междворовая имущественная дифференциация их обитателей.

Для выводов о социально-экономическом облике исследуемой группы поселений определяющим является присутствие в их числе крупнейших центров Руси: Киева, Чернигова, Переяславля, Галича, Полоцка, Смоленска, Новгорода, Суздаля, Рязани. О том, что столицы древнерусских земель-княжеств XII–XIII вв. были подлинными городами, говорилось выше. Но особенности, характерные для перечисленных центров-гигантов, оказываются свойственными и меньшим поселениям. И там обнаружены дворы знати и непривилегированных жителей, каменные храмы, печати и пломбы, эпиграфические памятники, разнообразное вооружение, дорогие украшения, богатая утварь и иные вещественные следы имущественной дифференциации. Словом, археологические характеристики вторых по всем показателям соответствуют первым, отличаясь лишь количеством материала, а не его качеством. Это детальное сходство позволяет всю данную группу укрепленных поселений считать городами.