Другая Америка. Запад в свете духовной науки
Шрифт:
И вот, вслед за этими двумя инкарнациями — Люцифера в древние времена и инкарнацией Христа, придающей истинный смысл самой инкарнации Земли — предстоит произойти в не слишком далеком будущем еще некой третьей инкарнации, и события современности движутся в общем таким образом, что ими подготавливается эта третья инкарнация.
Если направить взор на инкарнацию Люцифера в начале третьего дохристианского тысячелетия, то можно сказать, что благодаря ей человек получил способность пользоваться органами своего рассудка, своего суждения. Сам Люцифер, воплотившийся в человеческом теле, был тем, кто впервые посредством способности суждения поспят то, что прежде могло приходить к людям только посредством откровения, а именно смысл Мистерии. А то, что теперь подготавливается и что безусловно наступит на Земле в не слишком далеком будущем, — это реальная инкарнация Аримана.
Мы ведь живем, как вы знаете, с середины пятнадцатого века в такую эпоху, когда человечество должно все больше и больше овладевать полнотой способности сознания. Многозначительным в шествии человечества навстречу этой инкарнации Аримана должно быть как раз то, что
Однако, эта ариманическая Власть (M cht) подготовляет из духовного мира свое воплощение на Земле. И она стремится наивозможно подготовить его таким образом, чтобы эта инкарнация Аримана в виде человека могла бы стать в сильнейшей мере соблазном и искушением для людей на Земле. Задачей людей для ближайшего развития человеческой цивилизации становится настолько сознательно ждать встречи с инкарнацией Аримана, чтобы эта инкарнация Аримана как раз послужила человечеству, поспособствовала бы его более высокому духовному, спиритуальному развитию благодаря тому, что как раз на примере Аримана возможно будет обнаружить, чего именно может добиться человек посредством лишь физической жизни или, скажем мы, чего он добиться не может. Но людям надлежит сознательно идти навстречу этой инкарнации Аримана и свои обстоятельства устраивать таким образом, чтобы самим становиться все сознательнее и сознательнее во всех областях жизни — чтобы все больше и больше замечать, какие именно течения в жизни движутся навстречу этой инкарнации Аримана. Люди должны научиться, исходя из духовной науки, так истолковывать жизнь, чтобы они могли распознавать те течения, которые движутся навстречу инкарнации Аримана, и чтобы они научились обуздывать их. Надо знать, что Ариман будет жить на Земле среди людей, но что люди должны противостоять ему и должны сами определить, чему они могли бы научиться у него и что они могли бы воспринять от него. Однако, они не смогут сделать этого, если не возьмут в свои руки некоторые духовные, а также и недуховные течения, которые иначе будут использованы Ариманом для того, чтобы люди оставались наивозможным образом без понятия об его пришествии — чтобы он, появившись однажды на Земле, смог застигнуть людей врасплох, искусить, соблазнить их таким образом, что они отрекутся от развития Земли, и чтобы развитие Земли не достигло бы тогда своей цели. Надо научиться распознавать сущность некоторых духовных и недуховных течений, если вы хотите понять весь этот ход событий, о котором я говорил.
Разве вы не видите, что в современности все больше и больше становится число людей, которые, собственно, ничего не хотят знать о духовной науке, о познании духовного (сверхчувственного)? — Ходят они в церковь или нет, — это для многих людей современности больше уже не значит ничего. Разве вы не видите, сколь многочисленными стали те люди, для которых старые религиозные импульсы больше не имеют никакой силы? Ибо старые религиозные силы, прежде действенные, больше не имеют никакого внутреннего значения. Но они также не решаются как-либо принять в соображение то, что как новая духовная жизнь может влиться в нашу культуру. Они противятся этому, они отклоняют это, они взирают на это, как на глупость — как на нечто, им неудобное, они не входят в это. Но, видите ли, человек — такой, какой он живет на Земле — есть некое реальное единство. Нельзя отцепить его духовное существо от его физического существа, оба они действуют совместно, как некое единство, от рождения человека до его смерти. И когда человек посредством своих душевных способностей не воспринимает ничего духовного, оно тем не менее есть тут. Со времени последней трети XIX века нас ведь объединяет духовное (сверхчувственное). Оно вливается в земное развитие. И можно сказать: Духовное есть тут, но только люди не хотят его воспринять.
Однако, если люди даже и не хотят воспринять духовное, оно все же есть тут. ОНО ЕСТЬ ТУТ! Что же становится тогда из этого духовного? Сколь парадоксальным это ни покажется (ибо многое, что истинно и весьма истинно, кажется нынешним людям парадоксальным), но тем не менее у таких людей, которые отвергают духовное (сверхчувственное) и которые, при этом еще и такие, что больше всего любят поесть и выпить, духовное — бессознательно для них — вливается в их процесс вкушения и переваривания пищи. Это и есть тайна того впадения в материализм, которое с силой началось окало 1840 года или, по меньшей мере, тогда подготовилось. Те самые люди, которые не воспринимают духовного посредством своих душ, они тем не менее воспринимают ныне духовное, предаваясь еде и питью, они вкушают дух. Они суть поедатели духа, И на этом пути тот дух, который вливается в земное развитие, вступает в люциферический элемент — становится причастным Люциферу. Вследствие этого, люциферическая сила, которая затем может оказать помощь ариманической силе для ее грядущего воплощения, становится все сильнее и сильнее. Это уже должно стать предметом познания людей, тех людей, которые не остаются безучастными к тому, что люди в будущем станут либо сознательно воспринимать духовное познание, либо же бессознательно пожирать дух и тем самым передавать его люциферическим силам (М сhеn).
Этому течению поедания духовного и душевного совсем особенно способствует Ариман, ибо он через это усыпляет людей таким образом, что когда он потом выступит среди них посредством своей инкарнации, то сможет застигнуть их врасплох и одержать верх, так как люди не окажут ему сознательного сопротивления.
Но Ариман может также и непосредственно вести работу по подготовке своей инкарнации, и он делает это. Нынешние люди, конечно, ведут также и некую духовную жизнь, но чисто интеллектуальную, которая не имеет отношения к духовному (сверхчувственному) миру. Все больше и больше распространяется среди людей эта голо-интеллектуальная жизнь, которая сперва завоевала себе позиции в науках, а теперь также и в социальной жизни ведет ко всем возможным социальным эксцессам. Какого же рода эта интеллектуальная жизнь?
Эта интеллектуальная жизнь столь мало связана с действительными интересами людей! Я спрашиваю вас: не правда ли, сколь многие люди, ведущие преподавание в высших и не высших учебных заведениях, входят туда и выходят оттуда, не испытывая, собственно, никакого энтузиазма к той науке, которой они служат, но относясь к своей деятельности, как ко внешней профессии? Там непосредственный интерес души не связан с тем, что преподается. Подумайте о том, сколь многому учат людей на самых различных ступенях жизни — учат без того, чтобы действительный энтузиазм, действительный интерес при этом присутствовал. Подумайте о том, сколь внешней становится интеллектуальная жизнь для многих людей, которые ей предаются! И сколь многие люди вынуждены ныне производить всевозможную духовную продукцию, которая затем консервируется в библиотеках, ибо она не обладает жизненностью как духовная жизнь!
Все то, что развивается как иителлектуалистическая духовная жизнь, не будучи прокалено человечным душевным теплом, не будучи несомо человеческим энтузиазмом, непосредственно способствует инкарнации Аримана сообразно его собственному замыслу. Это усыпляет людей так, что это может благоприятствовать Ариману, как мною было охарактеризовано.
Наряду с этим существуют многочисленные другие течения в духовной или недуховной жизни, которые может использовать Ариман, если люди сами не используют их в правильном смысле. В последнее время во всем мире громогласно раздавался (и все еще раздается) призыв, что должны быть образованы национальные государства. Много говорят о ^свободе для отдельных народов». Но то время, когда государства должны были основываться на кровных и общенародных связях, уже прошло в ходе развития человечества. И если сегодня обращаются, взывают к национальным, племенным и тому подобным связям, то это проистекает из интеллекта, а не из духа, и способствует возникновению дисгармонии в человечестве. И зту дисгармонию в человечестве потом совсем особенно может использовать ариманическая Власть. Национальный шовинизм, всячески извращенный патриотизм — они становятся тем материалом, из которого Ариман на славу фабрикует то, что ему как раз и надо. Однако, к этому прибавляется еще нечто другое. Вы видите, что теперь повсюду выступают те или иные партии. В отношении этих партийных мнений и партийных программ люди теперь вовсе не достигают ясности и не хотят ясности. Теперь можно с большой человеческой изобретательностью доказать самое радикально разное. Ленинизм оказывается весьма изобретательно доказанным, но также и его противоположность, и то, что лежит между ними. Ныне вы можете строго доказать каждое человеческое программное мнение, но только тот, кто доказывает противоположное программное мнение, столь же силен в своей правоте. То, что является интеллектуалистичсским духом (умом), ныне господствующим в среде людей, никоим образом не достигает того, чтобы обнаружить и показать нечто в его внутренней жизнеспособности, в его внутренней жизненной ценности. Этот ум доказывает, но то, что он доказывает, мы вовсе не должны принимать за нечто жизненно ценное, жизненно сильное. Люди ныне потому и борются в составе партий друг с другом, что каждое партийное мнение может быть доказано с одинаковым правом. То, чем является наш интеллект, остается на поверхности понимания вещей, он не проникает глубже — в тот слой, где действительно лежит истина. Все это надо узреть глубоко и достаточно основательно.
Люди теперь любят со своим рассудком оставаться на поверхности вещей и не проникают посредством более глубоких духовных способностей в более далекие, соответствующие сущности вещей, слои бытия. Стоит только хотя бы немного оглянуться вокруг во внешней жизни, чтобы заметить, как уже сама внешняя жизнь обнаруживает, что люди теперь зачастую вводятся в заблуждение посредством того самого, что они любят. Теперь люди любят в науке число, они любят также число и в социальной жизни. Взгляните однажды в социальную науку: она состоит почти из чистой статистики. И из статистических данных, то есть из чисел, делаются умозаключения о важнейших вещах. Так вот: при помощи чисел можно все доказать и во всем увериться. Число же не есть средство что-то доказать, но число как раз есть средство вводить людей в заблуждение! Коль скоро, исходя из числа, не взирают на качество, не обращают внимание на качество, а видят количественное, то посредством числа можно чаще всего оказаться введенным в заблуждение.
Подходящий пример этого следующий. Много споров вызывает или, по меньшей мере, вызывал вопрос о национальности жителей Македонии; в политической жизни Балканского полуострова многое зависело от данных статистики о численности греков, болгар и сербов в составе населения Македонии. Однако, приводившиеся статистические цифры получались и обрабатывались таким образом, чтобы они могли послужить для тех или иных партийно-националистических целей. То, что там делалось, есть лишь один пример того многого, что вообще творится у людей с числами. Число — суть то самое, посредством чего Ариман может достигнуть больше всего, если числа приводятся и рассматриваются в смысле доказательства чего-либо.