Другая единственная
Шрифт:
— Тебя покормить, Валера? — участливо спросила она, глядя на смазливого качка. — Ты, наверное, кушать хочешь?
— Нет, я хочу познакомиться с вами, заказать вам шампанское, — невозмутимо ответил парень.
— Спасибо, у меня есть что пить… Ну познакомишься ты со мной, а дальше что? Понимаешь, я тут не случайный посетитель.
— Понимаю. У всех бывают проблемы, у случайных и у неслучайных. Я помогу их решить.
— А кто ты, почему здесь?
— Я работаю тренером в фитнес-клубе.
Он действительно напоминал ей Степана. Очередной «тарзан», что-то много их развелось в Москве, наверное, потому, что есть спрос. Есть и предложение. Да, у нее контракт, да, здесь нельзя знакомиться, но если б и было можно — такого ей не нужно, этого добра и в Калиновке навалом, один Степан чего стоит. А она ведь постоянно общалась с утонченным интеллигентом Самариным, который никогда не повышал голоса на подчиненных и был кумиром всех баб в фирме, с мужем, который отнюдь не красавец, но умный и хитрый, интеллигент старой закалки. А у этого Валеры, кроме мускулов и смазливой физиономии, что еще есть? Может, что-то и есть, не зря же он тут околачивается, но спать с таким — совсем себя не уважать. Разве что в случае крайней необходимости, да и то лучше уж самой…
Лена допила виски, не спеша отрезала кусок лангета, отправила в рот.
— Ну скажи что-нибудь, Валера, — сказала она.
— Ты отлично выглядишь, Лена.
— Вот как? А я ведь не представилась тебе.
— Мне сказали твои соседи… Я поинтересовался и решил познакомиться.
Он махнул официанту, попросил принести шампанское. Лена заказала еще порцию виски, двойную.
— Познакомился, и что дальше? — поинтересовалась Лена. — Кстати, ты, наверное, еще и денег каких-то стоишь?
— Для тебя это будет бесплатно, — уверенно сказал Валера.
— Спасибо за доверие. А для других твое общество платное, так? Я правильно понимаю?
— Лена, моя работа трудная, всякое бывает, и, конечно, за бесплатно никто это делать не станет. Но ты…
— Я особенная, красивая и сексапильная, спасибо, сама это знаю. Поговорим о прекрасном…
— С удовольствием.
Официант принес бутылку шампанского в ведерке со льдом и порцию виски для Лены. Валера после недолгого замешательства наполнил два фужера шампанским, ловко откупорив бутылку. Лена глотнула виски, закусила лангетом.
— Ну говори о прекрасном, — сказала Лена.
— С удовольствием, — повторил стандартную фразу Валера. — Что тебя интересует?
— Все, — сказала Лена, попивая виски и закусывая лангетом.
— Можем поговорить о музыке. Последний альбом Дамиана…
— Да плевать мне на твоего Дамиана, — с усмешкой сказала она. — Мне нравится Магомаев, у него обалденный голос, прямо-таки бархатный и такой нежный.
— Лен, я не знаю такого… — пробормотал Валера.
— Ладно, давай о литературе.
— С удовольствием, — в третий раз сказал Валера, но выглядел не таким уверенным, как прежде. — В последнем романе Дарьи…
— Ты совсем идиот, что ли? — спросила Лена. — Я о настоящей литературе хочу поговорить. Чему тебя там учили в школе продажных пацанов? Ну давай, напряги свои мозги. Эрнесто Сабато, аргентинский писатель, знаешь такого?
— Честно говоря, нет…
— Ну хотя бы Борхеса знаешь?
— Я слышал, но…
— Пей шампанское, Валера. Дебил он и в Африке дебил, понимаешь, кого я имею в виду, Валера?
Валера все понял, поднялся из-за стола и растворился в полумраке зала. Лена злорадно усмехнулась, выпила виски, доела лангет и картофель фри к нему. Вот так, пусть мелкая, глупая, но все-таки женская победа над уверенным в себе самцом.
А что дальше? В голове уже шумело от выпитого и роились самые невероятные мысли. Главная из них была — поехать прямо сейчас на дачу к Самарину. И какая разница, один он или с кем-то, поедет к нему, скажет… Вот сразу все и скажет. А что из этого получится — да что бы ни подучилось, все на пользу. Хоть какая-то ясность возникнет. И она спросит у него… «Много чего хочется спросить! Пусть ответит четко и ясно! Ну нельзя же быть таким… совсем загадочным мужиком. Да это просто… неприлично! Если ты нормальный мужик, прямо и скажи: «Нет, уважаемая Клара, ты мне со всеми своими кро… коралла ми не нужна!» А он же говорит: «Ты красивая женщина, Лена…» И что в итоге получается? Чушь собачья!»
Лена жестом подозвала официанта, бросила на стол две стодолларовые купюры:
— Еще виски и такси. Машину оставлю у вас, позаботьтесь о ней. Виски и такси, все понятно?
— Конечно-конечно, — торопливо сказал официант, пряча купюру в карман брюк.
Лена вынула из сумочки еще сто долларов:
— Это за услуги. Надеюсь, ты справишься?
— Непременно. Виски — сей момент. А такси — как прикажете, так и будет, я позабочусь.
— Как выпью, так и… заботься. Виски — бутылку. За машиной присмотрите, иначе обижусь на ваше заведение… И Булыгин обидится! — для пущей важности добавила она.
— Можете не сомневаться, мы все гарантируем, — с подобострастной улыбкой сказал официант и убежал исполнять заказ сильно подвыпившей дамы.
Но дама-то была о-го-го какая! За ужин заплатила практически вдвойне, да еще и сто баксов дала на то, чтобы такси вызвал. На таких дамах строится семейный бюджет официанта, и значит, их нужно просто облизывать. Чтобы потом еще приезжали сюда.
А Лена, получив в свое распоряжение бутылку виски, выпила немного без содовой и стала думать, как отнесется Самарин к ее неожиданному визиту. Да как бы ни отнесся, ей плевать! Приедет и все скажет. И пусть ответит на все ее вопросы, достала уже его загадочность!
С бутылкой виски в руке она, пошатываясь, направилась к выходу. Не многие мужчины с вожделением смотрели вслед пьяной женщине, но никто не осмелился вскочить из-за стола и помочь ей хотя бы до такси дойти. Уж больно решительным был взгляд ее синих глаз.
Глава. 15
Запах йода и тяжелые удары мутных волн о берег царили на пустынном пляже. О купании и мысли не было, хоть и светило солнце, но похолодало, да и море было слишком неспокойным. Народу в отеле с каждым днем становилось все меньше и меньше, толстая немка, с которой он пытался познакомиться, тоже, видимо, уехала, по крайней мере после того вечера, когда уже она хотела с ним познакомиться, не видно фрау. Ну да ладно, в конце концов, она оказалась вполне симпатичной бабой. А ему есть о ком думать, сидя на пустынном морском берегу. Такой красивой, такой желанной она была утром, его Габриэла, — никого и никогда он так не любил, так не хотел, как эту испанскую девчонку. А волны все били и били о берег, словно молот неутомимого кузнеца поднимался и падал на наковальню. Он вспоминал ее и улыбался.