Другая принцесса Лея

Лис Юа

— Почему ты в этом так уверена? Контрабандисты не чисты на руку, если ты думаешь, что он согласится тебе помогать…

— Он согласится.

— Откуда такая уверенность? — хмыкнул мандалорец.

— Потому что он мой друг. — Ответила я прямо. — Это для тебя он источник прибыли, а для меня он надёжный друг.

Мандалорец открыто фыркнул.

— Я понимаю. И я в своё время грешил этим: брался за всякую работу у сомнительных контор, даже за контрабанду, но они все ненадёжные партнёры. На собственной шкуре знаю. — Охотник покачал головой. — Не нужно с ними водить дружбу.

— Я тоже так когда-то думала, — осекла я мандалорца

от чтения мне нотаций. — Но сердцу не прикажешь…

Охотник вздохнул.

— Может, я помогу тебе найти твоего любимого? — спросил он. — Мы сейчас тратим время на поиски вуки, а его может здесь и не оказаться.

— Нет. Идди сказала, он на Кариде. Брат то же самое говорил. Сначала надо найти Чуи и только потом искать Соло.

— Соло? — переспросил мандалорец, — Кореллианца Хана Соло?

— Да.

— Это его ты ищешь? — удивление так и сквозило в его голосе.

— Да.

— Его давно нашли.

— Кто?

— Охотник за головами Боба Фетт. Полгода назад, как снят заказ.

— Он тоже мандалорец? — спросила я охотника.

— Да.

— Ты с ним знаком?

— Лично нет. Он работает на Империю.

— Если мы выясним, куда они заточили Соло, то сможем…

— Послушай. — Охотник остановил мой поток слов. — Я понял, что ты безрассудная и упрямая. Но бросаясь под пули, ты не доживёшь до рассвета. В каждом деле нужен план. Спорим, что свой ты не продумала до конца? Действуешь спонтанно. Уверен, у тебя есть друзья, но ты решила никого не слушать и действовать самостоятельно. И что теперь? Ты здесь, на пару со мной и до конца не уверена, правильно ли поступаешь.

— Я не обязана перед тобой оправдываться, — огрызнулась я.

— Нет.

— Так и заткнись, мандо. Я вполне справлюсь и одна.

— Уверена? — он быстро поднялся.

— Да, — отвернулась я.

— Тогда счастливо оставаться, малыш, — отсалютовал он мне и решительно направился прочь, ловко перепрыгивая поваленное дерево на пути. Спустя секунду я услышала щелчок затвора и грубый оклик со стороны:

— Стоять! Руки за голову!

Меня хватило только на то, чтобы забиться в естественную нишу валежника, где я всё это время пыталась устроить своё тело, борясь с ветками, впивающимися в бока, теперь лихорадочно соображая, что делать дальше.

Часть 10. Глава 5. Падшие

Чужое присутствие вторглось стремительно спустя секунды после победы мандалорца над штурмовиком, чьё тело, поджаренное огнём из наруча охотника, перелетело через поваленное дерево и осталось лежать без признаков жизни. Схватившись со вторым штурмовиком, мандалорец неожиданно оторвался от земли, устремляясь вверх. Хватаясь за невидимые пальцы, сжимающие горло, мужчина захрипел. Штурмовик в чёрной броне уже подхватывал с земли свой обронённый в схватке пулемёт, чтобы добить мандалорца, но я опередила его, стреляя по нему из своего спортивного пистолета, задев в плечо. Солдат резко развернулся в мою сторону, и его оружие заговорило непрерывным огнём, заставляя нырять за спасительное укрытие.

Среди деревьев мелькнул изящный силуэт, и раздалась команда: «Отставить!». Пулемёт замолчал. Мандалорец рухнул на землю, пытаясь подняться, чтобы в следующую минуту быть впечатанным сапогом имперца в лесной дёрн.

— Лежать!

— Так-так, кто здесь у нас? — напротив меня стоял инквизитор в характерной для ее статуса форме. Глухой шлем скрывал лицо. Тонкая полоска визора алела,

глядя на меня. Инквизитор наклонилась, чтобы стянуть с меня шлем. Я извернулась, насколько позволяла боль в теле, вскидывая руку, чтобы выстрелить. На шею за это мне накинулась силовая удавка, и пока я боролась, чтобы сбросить с себя чужую волю, оружие из моих рук выбили. Шлем был снят и отброшен в сторону. Прохладный лесной воздух коснулся лица. Удушье отступило.

— Оу! — неподдельный восторг вырвался из уст инквизитора, — Кто бы мог подумать? Принцесса собственной персоной. Как интересно…

Она незамедлительно вскинула руку, касаясь наушника в шлеме:

— Прочесать здесь всё. Найти повстанцев, здесь их лидер! Ты, — она обратилась к штурмовику, — Этого на корабль. Допросим позже.

— Да, двенадцатая сестра, — отозвался имперец.

Я краем глаза видела, что мандалорец пытался оказать сопротивление, но штурмовик вырубил его одним ударом.

— Удивлена, что принцесса обладает таким глубоким потенциалом, — инквизитор оценивала степень риска для себя и в то же время контролировала Силой всё пространство, подавляя моё сопротивление, пока я пыталась схватить её в хомут и лишить сознания. Немое противостояние длилось недолго. Я ощущала нарастающую слабость в теле. Ситх была сильнее. Она играла Силой. — Участь твоя предрешена. Империя заполучила тебя снова, но на этот раз тебе не сбежать.

Она наклонилась, понизив голос до еле различимого шёпота.

— Добро пожаловать в свой личный кошмар.

Я попыталась достать нитями Силы до отца, но связь перекрыли. Сознание поплыло, и я потеряла связь с реальностью.

Инквизиторий

Мой личный кошмар начался с того, что я обнаружила себя в клетке с силовыми прутьями, с ограничителями на руках. На мне была чёрная роба с порядковым номером заключённого. Никто не собирался меня отвозить отцу. Инферно? Нет. Это место было полно боли и страданий. Периодически я слышала крики, доносящиеся из длинного коридора. Тюрьма для одарённых Силой людей. Моего умения не хватало, чтобы пробить зону отчуждения. В панике я пыталась призвать всех и вся, но каждый раз натыкалась на глухую стену. Мои способности блокировали.

По моим ощущениям, я провела здесь не больше стандартных суток, прежде чем обозначился инквизитор, поймавший меня. Я зря полагала, что она пришла меня освободить. Нет. Всё было совсем наоборот. Я столкнулась с неведением о настоящей природе меня: никто не знал, что Вейдер мой отец. Для всех я была лидером повстанцев, одарённой Силой, волю которой нужно было склонить на сторону Империи, но прежде выбить всю информацию.

Допрос начался с банальных вопросов, с той лишь разницей, какими методами вопросы задавали. Растягивая удовольствие меня подольше помучить, инквизитор приказала бить моё тело током всякий раз, когда мой ответ её не устраивал. За молчание тоже наказывали. Вырваться из пут было невозможно, покорить волю присутствовавших не удавалось, — два штурмовика, присутствовавшие при допросе не поддавались на мои манипуляции с их разумом. Сила их сопротивления была велика. Я поздно поняла, что проецируя на них приказы, я слабею и не сразу отзываюсь на провокации со стороны инквизитора. Им оказалась особа, намного старше меня. Надменный взгляд. Она всем своим поведением говорила мне, что хозяин положения она, а я загнанный в силки зверёк. Я тщетно пыталась ставить блоки, бороться с внушением и рваться из оков.