Другие люди: Таинственная история
Шрифт:
— А, так ты вон какое знакомство завела, как же, как же, — покивал он.
— Он сказал, я могу позвонить и прийти, когда захочу.
Принц взял один из телефонов, толпившихся на его столе, и с грохотом поставил его перед Мэри.
— Ну так давай, звони ему.
Мэри набрала номер Джейми, и тот оказался дома. Ее ничуть не удивило, когда он совершенно спокойно ответил:
— Какие вопросы. Давай подходи.
Что бы ни вытворяли с Мэри другие люди, они ей не лгали. Как и многое остальное, ложь они приберегли для себя. Мэри чувствовала, что лишь один человек из тех, кого она знала, всерьез вовлечен в игру лицемерия и лжи. И этот человек сидел сейчас напротив.
— Постой-ка, — вдруг вспомнил Джейми. — А как насчет твоего дерьмишка?
Мэри залилась румянцем.
— Насчет чего?
— Ну, твоих вещичек. Ты можешь все это загрузить в такси или как?
— Ой, нет. У меня ничего не осталось.
Когда Мэри положила трубку, Принц что-то писал ручкой со стальным пером и даже не взглянул на нее.
— Договорилась?
— Да. — Мэри посмотрела на него с открытой ненавистью. Что он принес ей, кроме своей лжи и ее слез? — А он богач, — вскользь бросила она.
— Вот и отлично.
— Тогда я пошла.
— Хорошо. — Он не оторвал взгляда от бумаг, — Мэри, запомни. Поосторожнее со своей силой. Сила есть у всех.
— Я ухожу — и надеюсь, что не увижу вас до самого смертного дня, — сказала Мэри и вышла.
Глава 18 Нет нужды
— Первое, чему ты должна научиться, — строго объяснял Джейми, — это пить и курить по-человечески. Итак. Сколько ты выпиваешь?
— Алкоголя?
— А чего же еще? Можешь предложить что-нибудь поинтереснее?
— Ну, раз в неделю…
— Чего?! Ну что ж, скоро мы внесем необходимые коррективы, сударыня. Выпей-ка. Начнем с азов. Главное в этом деле — ежедневно и серьезнейшим образом набираться еще во время обеда. Такой подход экономит уйму усилий в послеполуденные часы.
— Я жутко себя чувствую, если напиваюсь во время обеда, — вступила в беседу Джози, которая жила в одной квартире с Джейми.
— И что с того? — парировал Джейми.
— Мне не нравится плохо себя чувствовать целый день.
— Кому ж нравится? Сюжет-то не в этом. Кто сказал, что это должно нравиться? Продолжим, Мэри. Как обстоят дела с курением?
— Три-четыре сигареты в день, — надеясь порадовать Джейми, ответила она.
Однако он лишь посмотрел на нее долгим взглядом и печально покачал головой.
— Боюсь, это вообще никуда не годится, — Он отвернулся, слегка прикрыв глаза, и небрежно добавил: — Я выкуриваю в день по три с половиной пачки…
— Неужто? — удивилась Мэри.
— Так вот. Поначалу были просто адские муки, не скрою. Перейти с двух пачек на три — вот где требуется настоящая выдержка. Потом все идет как по маслу. Для начала поставим перед тобой вполне реальную задачу — скажем, двадцать штук в день. После этого можно уже постепенно нарабатывать нужный ресурс. Идет? Это просто вопрос силы воли, ничего более. Суть в чем: если только захотеть, все получится. Поверь мне. Нет ничего невозможного, Мэри!
— И что хорошего в том, чтобы гробить себя заживо, — не сдержалась Августа, которая тоже жила в этой квартире.
— Давай-ка хоть ты не начинай. По ходу я понял, в чем твоя тема. Ты у нас жить хочешь. Ей, видите ли, пожить захотелось.
Мэри выцедила свою выпивку и загасила окурок. Джейми тут же снова наполнил ее бокал, прикурил новую сигарету и подал ей.
— Так держать. Ты справишься, Мэри. Теперь просто ешь побольше тяжелой пищи и поменьше двигайся, и тогда процесс пойдет гораздо легче.
— Джейми, ты просто маньяк. Знаешь, это ведь уже совсем не смешно, — сказала Лили, которая тоже жила в этой квартире.
— Откуда тебе знать, насколько это смешно?
— Меня это не веселит.
— Но ведь ты же баба! А бабы не смеются, когда смешно. Они смеются, когда их прет.
— Вот тоска, — сказала Лили.
— Вот дерьмо, — добавила Джози.
— Кто-нибудь, дайте парню валиума, — присоединилась Августа.
— Это правда! Что вам не нравится? Просто у вас по-другому… — Он наклонил голову к Мэри. Глаза его были воспалены. — Ладно, я всего лишь полагаю, что если никто из нас ни черта не делает и никогда ничего делать не собирается, можно было бы заняться хоть чем-нибудь. Всего-то.
— Мэри, ты сможешь разобраться с простынями там, полотенцами и всей туфтой? — спросила Лили.
— А что, опять этот карлик приходил? — поинтересовалась Джози.
— Он принес мою блузку? — осведомилась Августа.
— Которую?
— Они ее посеяли. Ну, ту, серую, шелковую, у нее еще…
— Мне думается, — сказал Джейми, неуверенно поднимаясь на ноги, — мне думается, я мог бы на этом и закруглиться, — Он в нерешительности остановился посреди комнаты. Его глаза горели мальчишеским задором, смешанным со смущением, — Я просто хотел сказать…
Не стоит, подумала Мэри. Все правильно. Можешь не продолжать.
— Вот я сейчас говорил, что женщины не смеются, — начал он, и все девушки сразу завздыхали, начали что-то бормотать и отвернулись. — Если бы я сказал «большинство женщин», вы бы сразу согласились и от души похохотали над своими сестричками. Но я-то говорю о вас. Потому что вы за всю жизнь не прочли ни одной книжки и вообще ни черта не делаете. Вот потому-то вы и ржете, только когда с чего - нибудь претесь, когда с кого-нибудь по-настоящему тащитесь или вам просто все в кайф.