Другой
Шрифт:
Ничего и сам буду как… даже лучше. Вот только трястись перестану… и… и пусть станет мельче… и теплее пусть будет… и сытнее будет пусть, и… и я буду, такой веселый… такой, заразительно-веселый… и… и сильный… да, я буду сильный… и красивый, и… и бррр… — а ведь холодно…
16
Доплыли до заброшенной деревни. Не могу больше, выпустите меня отсюда… Земля, земля… Она, такая твердая, такая… совсем не резиновая… она…
— Давайте, уже доплывем, — сказал Сергей. — Здесь не согреемся, не поедим, не отдохнем толком. Все вещи в той лодке, развязывать, потом опять… Давайте доплывем, тут осталось-то… Глеб, как думаешь?
— Согласен, но думаю Сашенька замерзла, заболеет…
— Да дотерплю уже, столько терпела, — Конечно, к-комуто т-тепло в мо-еейй к-уртке.
Сергей:
— Ну вот и хорошо. Игорь, давай чуть правее, дальше от берега, видишь, здесь волны…
Погребли. Волны исчезли, может, из-за близости к берегу, но скорее всего — на зло. По той же причине из-за туч вывалилось солнце. Последние минуты пути, самые трудные, еще чуть-чуть, еще чуть-чуть…
Из-за камышей показались палатки, ну вот и все, приплыли.
Палатки три. Две под большим матерчатым навесом и одна, что поменьше, у самой воды. Первые две стоят прямо под обрывом; песок осыпается, обнажает толстые корни деревьев; они уходят дальше в землю как вены, по которым стекает в глубь энергия солнца, нет, лучше — жизненная сила зазевавшегося путника — так красивее.
Сами деревья большие, лохматые, из-за них пляж почти всегда в тени.
От палаток, к корням тянутся веревки, на них и держится навес; он скашивается набок и достает прямо до земли, получилось, что-то наподобие предбанника, в нем кастрюли, миски и куча всяких мелочей, видно: люди здесь поселились основательно, надолго.
Причалили. Стали выкарабкиваться из лодки. Я первый. Вылез, подтащил моторку к берегу и сразу плюхнулся на песок, на колени, на руки, на живот, перевернулся на спину, закрыл глаза. Голова закружилась, в ушах загудело, застучало, застонало. Застонал упавший рядом Сергей, а с остальным я пока не разобрался. И еще три хлопка; звук, — будто три гири сбросили с вертолета, и они упали рядом, на песок. Наверное, уже нет сил выставить вперед руки и мои спутники падали плашмя, как бревна. Пляж наполнился трупами. Хорошо, что хозяев нет, перепугались бы, бедные. И нас, стало бы еще больше.
— Да… Чего только не выбрасывало на этот берег, — сказал тихо, чуть шевеля губами. И вообще все говорили ели-ели, как в анекдотах про дистрофиков.
— Сегодня у стервятников будет пир. — Умерло, что-то справа, с голосом Сергея.
— Кого первого, как думаешь?
С того света донеслось:
— Капитана конечно.
— Почему его?
— А у него, подлеца, бензин кончился…
— Я, виноват да? — грустно пропищало над головой.
Сергей:
— Нет, блин, я виноват.
— Там шланг… Я потом заметил… Перетерся, понял?..
— Антон, избавь нас от этих подробностей, — прошептал я, — а-то убью. Мотор у тебя старый, шланг старый, все блин… трындец — гнилое, ржавое, как его гада — "Дуновение"? или "Бриз"?.. или… как его?
— "Ветерок" — отличны мотор, просто шланг…
— Подожди, подожди… не надо шлангов… Купи потом себе… ммм… не "Ураган" конечно, хотя бы "Сквознячок", или там…
— Шланг протерся… Ты не понял… Мотор только перебрали, понял? А шланг, я искал… а сказали…
— Антон перестань оправдываться, — откуда-то издали, пробасил Игорь. — Ты позоришь свою страну.
Не знал, где Саша, просто, почувствовал запах мяты и понял, что она слева. Никаких сигналов из мозга не поступало, рука как-то сама скатилась в бок. Кончики пальцев на что-то наткнулись, так и не понял на что, сразу отдернул руку, и весь как-то отстранился в сторону. Сердце заколотилось, повернулся к Сергею.
Услышал, как Саша улыбается. Почувствовал, как растянулись ее губы, как вытянулись морщинки закрытых глаз и на щеках появились ямочки, и… Зачем это? Зачем я это делаю? А я, что-то делаю?..
Приподнялся, огляделся — все с закрытыми глазами, Антон, кажется, спит.
— Кто-то должен это прекратить! Подъем!
— Холодно, — ответила Саша. — Двигаться холодно.
Игорь поднялся первый:
— Сейчас Сашенька, сейчас маленькая… Разведем костерчик, выпьете водочки, согреетесь…
Кажись, стали оживать, Игорь сказал волшебное слово.
Метров через сто, еще один пляж, там и разбили лагерь. Первым делом, переоделись в сухое, а там уже…
В лесу, метров в двадцати от берега — длинный стол, по бокам — скамейки, когда-то даже навес был, но остались только прибитые к соснам, горизонтально к земле, палки. Тут и поставили палатки. Я занялся костром, Игорь с Антоном потащили вещи, Саша укладывала их в палатки, Сергей натягивал над беседкой тент, словом все при деле. Скоро у нас будет крыша.
Антон размотал, укутанный в мешковину, газовый баллон, поставил на стол газовую плиту, оказывается еще и фонарик с неземным трехкилограммовым аккумулятором есть, крем от комаров и два ведра книг, на непонятном языке (Впрочем, может их и больше, в ведра пока не пересыпали). Словом, подготовились, я и не знал, что все так серьезно. Молодцы. Теперь выдержим любую осаду, за это и выпили. Сергей отказался от водки, поставил кипятиться воду. Саша опять принялась нарезать бутерброды, Игорь открыл консервы.